Приключения Одиссея. Троянская война и ее герои - Тудоровская Елена - Страница 19

Никто не сказал ни слова. Герой продолжал:

– Я видел, что Ахиллес слушает меня с гневным нетерпением, и постарался убедить его по-другому. Я напомнил ему о подвигах, которые ждут его теперь, когда троянцы, наконец, вышли в битву... о победе над гордым Гектором, который никого среди ахейцев не считает себе равным... говорил о вечной славе, ожидающей победителя Трои...

– Что же ответил Пелид? – спросил нетерпеливо Агамемнон.

– О царь, – вздохнул Одиссей, – все мои слова были напрасны. Ахиллес отвергает твои дары и велит передать тебе и всем ахейцам, чтобы вы сами думали, как защитить корабли и ахейское войско от Гектора. Он же хочет отплыть отсюда и всем нам советует сделать то же.

Низкий голос Аякса прервал речь Одиссея:

– Я тоже пытался убедить Пелида. Я напомнил ему о нашей прежней дружбе, я умолял его пожалеть товарищей, которым грозит жестокая гибель. Я убеждал его не отвергать просьбы о примиренье. Ведь даже убийца может получить прощенье: если он заплатит достойную пеню родным убитого, они оставляют гнев и месть. Я просил его уважить и просьбу всего ахейского народа, который почитает его, как бога! Он немного смягчился, но все-таки решительно отказался мириться с тобой. Он заявил, что не вступит в битву, пока воинственный Гектор не разобьет ахейцев и не появится у самой ограды мирмидонского стана. Тут, сказал Ахиллес, он сумеет унять неистового Гектора!

Агамемнон молчал, подавленный унижением и унынием. Наконец раздался бодрый голос Диомеда.

– Светлый славою Атрид, – сказал вождь аргивян, – не надо нам предаваться отчаянию. Теперь мы видим: лучше бы ты не просил Ахиллеса о помощи, не предлагал ему даров. Он и так горд, а теперь в его сердце вселится еще большая гордость. Но кончим говорить о нем. Пусть он отплывает домой, если хочет. Неужели же ахейские герои так бессильны, что все вместе не заменят одного Ахиллеса? Завтра, Атрид, построй сам войска и веди их в сраженье. Мы сумеем отразить Гектора и не допустить его к кораблям!

Голос богини разбудил еще дремавших воинов. Лагерь оживился: повсюду слышалось ржанье коней, звон оружия и лат. Воины готовились к битве, воодушевленные грозным призывом богини.

Вождь Агамемнон поспешно вооружался в своей палатке. Он скрепил серебряными пряжками поножи на могучих ногах, надел свои лучшие латы – подарок кипрского царя. На них золотые полосы чередовались с оловянными, и по ним до самых плеч извивались черные змеи. Через плечо герой повесил златогвоздный меч и поднял на руку круглый семикожный щит. Посредине щита возвышалась голова Горгоны, сделанная из вороненого железа, а кругом сияли двадцать белых оловянных блях. На голову вождь надел шлем с высоким косматым гребнем, захватил с собою два длинных копья и, готовый к бою, вышел из палатки.

Войска ахейцев покидали лагерь, быстро переходили ров и строились в поле. Выезжали боевые колесницы. Возницы сдерживали коней, кони рвались, фыркали и вставали на дыбы; колесницы строились в ряды.

Издали уже приближались к лагерю троянские войска. С нестройными криками, вздымая оружие, катились они, как волны, грозя захлестнуть и смыть пришельцев в шумящее море. Воодушевленные вчерашними победами, кинулись троянцы на ахейцев, и закипела битва! Возвышаясь на черном корабле, веселилась свирепая Вражда.

Много подвигов было совершено в этот день. О них впоследствии слагали песни певцы-аэды. По всему полю бились между собой пешие воины, сшибались боевые колесницы, летели копья, тучи стрел низвергались на сражающихся. Как всегда в те времена, бой, казалось, распадался на отдельные поединки и небольшие, но яростные стычки. Но постепенно становилось ясным, что троянцы рвутся к определенной цели – к воротам в стене, окружающей ахейский лагерь. Сюда стремились толпы троянских воинов, здесь, среди сражающихся воинов, сновала колесница Гектора; вождь троянцев возвышался, как башня, над всем боем и тяжелым копьем повергал в прах толпы ахейцев.

Против Гектора сплотились лучшие силы ахейского войска. Меднолатные микенцы окружали колесницу вождя Агамемнона и не давали врагу добраться до него. Как непробиваемая стена, сплотились они щит к щиту; они отбивались от наседавших троянцев и передавали все новые копья могучему Атриду, славному копьеметателю. Удары его не пропадали впустую. Он уже отбил не одно нападение Гектора.

Слева от верховного вождя бились саламинские дружины возле своего вождя – гиганта Аякса. В руках Теламонида возвышался огромный микенский щит, длинный, тяжелый, – такой щит употребляли только на колесницах, но мощная рука Аякса подымала его без труда. Герой прикрывал щитом своего брата Тевкра, знаменитого стрелка. Натягивая огромный лук, Тевкр посылал стрелу за стрелой в толпу нападавших. Многие из них уже лежали, пронзенные длинными стрелами Тевкра. Ему не удавалось только попасть в Гектора.

С правой руки Агамемнона подступ к воротам преграждали троянцам упорные в бою аргосцы и смелые итакийцы. Там сверкала медью броня Диомеда, и в рядах сражавшихся, как солнце, горел щит Одиссея. Оба вождя сражались пешие.

Казалось, все усилия троянцев безуспешно разобьются об этот согласный строй. Но внезапно многоголосый вопль встал над толпой сражавшихся; среди микенцев произошло замешательство. Они подались и расступились; из водоворота схватки вынырнула колесница Агамемнона. Оставшиеся без предводителя микенцы начали медленно отступать.

Колесница Агамемнона подкатила к Одиссею. Верховный вождь держался за поручень одной рукой; другую он прижимал к себе; из глубокой раны в предплечье лилась кровь. Возница удержал коней, и Агамемнон крикнул:

– Друзья, предводители храбрых данайцев! Отражайте Гектора, не допускайте его оттеснить нас! Мне же Зевс не позволил продолжать сражение.

Кони рванулись и помчались в облаке пыли, унося раненого вождя. Одиссей огляделся. Микенцы отступили, но на их место поспешили встать упорные аргосцы; сплотившись, они не пропускали врагов к стене. Неподалеку Одиссей заметил в толпе воинов блестящий шлем Диомеда.

– Иди сюда, Диомед! – закричал вождь итакийцев. – Стань рядом со мной! Мы не должны пропустить Гектора к кораблям.

– Я иду к тебе, друг! – пробиваясь к Лаэртиду, отвечал Диомед. – Будет ли только польза от нашего мужества? Зевс эгидодержец хочет даровать победу троянцам.

С этими словами он копьем сбил с колесницы троянского военачальника, Одиссей же поразил в грудь пешего противника. Тут Диомед издали увидел Гектора. Троянский вождь пробирался к ним пеший, с огромным копьем в руке, и троянцы с воплями бежали за ним. Диомед тихо сказал:

– Берегись, Лаэртид, гибель идет к нам – шлемоблещущий Гектор! Но устоим и отразим его.

Герой занес копье и с силой метнул его в Гектора. Копье ударилось в шлем троянца и с гуденьем отскочило. Гектор не удержался на ногах; шагнув назад, он упал на колено. Но за Гектором стоял Парис, весь сияя золотом, с большим луком в руках. Немедля он пустил стрелу в Диомеда, и стрела вонзилась в ногу героя. Одиссей ринулся и заслонил собой Диомеда, чтобы дать ему возможность выйти из схватки.

Одиссей остался один. Кругом в беспорядке лежали тела убитых и раненых; ахейцы отступали, защищаясь от нападавших врагов. Гектора не было видно – его увлекла в сторону битва. Одиссей сказал сам себе: