Дуэль с невидимкой - Трушкин Андрей - Страница 6

— Брось, — испугался Володька. — Мы ей звякнем, а у нее, наверное, полный дом друганов — вместе будут ржать над нами, идиотами. Еще знакомые там окажутся… Приклеют нам, что мы — чокнутые…

— Давай на нее не по электронному адресу выйдем, а по телефону, — решил Петька. — Тогда чуть чего — просто трубку повесим и «аля-улю».

— Что-то я в записке ничего про ее телефон не видел, — засомневался Володька.

— Естественно, ты не видел, — поддел его друг. — Но есть одна феня — меня ей двоюродная сестра научила. Если повезет, минут через десять будет у нас ее телефон.

Голубев склонился над клавиатурой и принялся одну за другой вводить в машину специальные команды. Некоторые из них «писишка» выполняла мгновенно, над другими же долго и напряженно «думала», растерянно мигая курсором. Наконец на черном фоне выплыла табличка: «ГРИШИН ПАВЕЛ ВАСИЛЬЕВИЧ, ЭЛЕКТРОННЫЙ АДРЕС… ТЕЛЕФОН…»

— Ну вот, — с видом Наполеона, взявшего Москву, откинулся на спинку стула Петька. — Свежие данные из городской телефонной сети. Гришин — это, вероятно, ее папа или брат. Значит, она — Лариса Гришина. Теперь можно спокойно идти к таксофону — никто, кроме чекистов, нас оттуда не вычислит, да и то не раньше чем секунд через двадцать.

— А это тебе тоже двоюродная сеструха сказала? — съязвил Хрусталев.

— Нет, — хмыкнул Петька. — Это я иногда книжки умные читаю.

Вместе они вышли на улицу, пересекли Звездный бульвар и вышли к станции метро «ВДНХ».

— Ах, черт, — вдруг всполошился Голубев. — Я деньги не взял. А жетона нет.

— Будь спок, — подмигнул ему Хрусталев. — У меня тоже есть… сестра двоюродная. Смотри и учись, пока я жив.

С этими словами Володька подошел к таксофону, который стоял в углублении, оглянулся кругом и, убедившись, что рядом не мелькают ни милиционеры, ни муниципалы, вынул из кармана английский ключ от квартиры и вставил его вместо жетона в монетоприемник.

— Вот и все, — обернулся он к Петьке. —

Давай, диктуй номер.

Трубку на том конце провода подняли мгновенно — словно кто-то давно и безнадежно ждал звонка.

— Это Лариса? — вежливо осведомился

Володька.

— Да, а в чем дело? — холодно поторопили его.

— Мы по поводу вашего объявления в сети.

— Вы что-то знаете о вирусе? — взволнованно зачастила Лариса. — Тогда отправьте мне, пожалуйста, подробное сообщение. Или хотите — я сама к вам приеду, и вы мне расскажете…

Володька, прижав трубку к уху, многозначительно поднял брови: мол, девочка ничего, раскованная. Но вслух сказал:

— А вы где живете? В районе «Курской»? Ну, давайте тогда забьем стрелку через полчаса на Ноге у Головы. Устроит?

— Ну что? — набросился Петька на Володьку, как только тот повесил трубку.

— Порядок, — поправил тот волосы, — сейчас подскочим на метро — глянем на эту Ларису. Если фейсом не очень вышла — развернемся — и домой. Ну а если девочка ничего — поговорим, познакомимся.

— У тебя одно на уме, — покрутил пальцем у виска Голубев. — Тебе же человек объяснял, что дело серьезное, а ты…

Логический диск А: \ Директория PLAY Файл GAME3

На Ноге у Головы» было одним из беспроигрышных мест встречи в Москве, таким же верным, как «Пампушка на Твербуле», то есть памятник Пушкину у Тверского бульвара. «Нога» означала станцию метро «Площадь Ногина», а «Головой» прозвали бюст героя революции, который стоял на переходе с одной радиальной ветки на другую.

Петька и Володька выскочили туда со станции «Китай-город» (так переименовали «Ногу» после перестройки) и быстро осмотрелись.

— Ах, черт, — спохватился Хрусталев. — Приметы у этой Ларисы не спросил! Ну мы лопухи!

— Почему — «мы»? — резонно поинтересовался Петька.

— Да ладно тебе! — махнул рукой Володька. — Главное — как мы теперь ее найдем?

Парни оглядели вестибюль. Рядом стояли несколько девушек подходящего возраста.

— Как она может выглядеть? Если… по голосу судить, — обернулся к Хрусталеву Петька.

— Ну-у, — потер подбородок Володька, — такая… Вроде блондинка, кажется, пухленькая…

— Не она? — кивнул Петька в сторону симпатичной светловолосой девицы с учебником английского языка в руках.

Володька кинул быстрый взгляд на ее ноги и пожал плечами:

— Да кто ж ее знает? Вроде похожа… Давай вот что сделаем — ты спросишь у нее который час, а я по голосу узнаю — она или не она.

Приятели подошли к блондинке, и Петька обратился к ней как можно более вежливо:

— Который там час в Москве, не подскажете?

Блондинка оторвалась от своего учебника, одним взглядом ухватила стоптанные кроссовки Петьки, замученные стиркой Володькины джинсы и лениво приподняла левую руку с золотым браслетиком часов.

— А вас не Лариса зовут? — брякнул Володька.

Блондинка с презрительной гримаской захлопнула книжку.

— Шли бы вы в баню, чайники! Клеются

тут еще…

Девица отошла на три шага и снова уткнулась в учебник.

— Тоже мне — принцесса Стефания, — покраснел Володька. — Учебник переверни, профессор. Вверх ногами держишь!

— Ты чего раздухарился? — ткнул в бок Петька Хрусталева. — На нас и так уже все смотрят. Пошли отсюда, ничего из нашей затеи не получится.

В это время со стороны станции, перепрыгивая через ступеньки, к ним быстрым шагом подошла сухощавая девчонка с темными волосами, убранными в «конский хвост». Одета она была просто — в кроссовки, черные джинсы-резинки и белую майку. Косметики на ней ни Петька, ни Володька не заметили: может быть, потому, что оба тут же уставились в огромные фиолетовые глаза незнакомки.

— Привет! Здесь будем разговаривать или выйдем на улицу? — спросила она у обалдевших парней.

— Ты — Лариса? — на всякий случай уточнил Петька.

— Конечно, — рассмеялась девчонка. — А вы кого ждете?

— А как ты нас вычислила? — не мог прийти в себя Володька. — Мы же тебе никаких примет не оставляли…

— Да очень просто, — пояснила Лариса. — Вы же вдвоем обещали приехать. А тут все, кроме вас, поодиночке стоят. Так мы идем?

Они вышли на улицу и двинулись вниз — к Москве-реке.

— Как выглядел вирус, поподробнее расскажите, — попросила Лариса.

— Не доверяешь? — усмехнулся Голубев. — Думаешь, просто с девчонкой хотели познакомиться — вот и нашли предлог? Меня, кстати, Петя зовут. А его, — мотнул он головой в сторону Хрусталева, — Володька.

— Извините, — смутилась Лариса. — Но, действительно, в основном дураки какие-то, на сексуальной почве съехавшие, звонят. Может, думают, что и я про этот вирус выдумала?

— Неужели дело такое серьезное, что ты им специально занимаешься?

— А вы что — разве это не прочувствовали? — вопросом на вопрос ответила Лариса.

— Мы и не думали, что это вирус какой-то… — признался Хрусталев. — Ну так — у Петьки голова закружилась, потом кровь пошла из носа. Думали, что просто за ящиком пересидели…

— Мне многие не верят, — тряхнула головой Лариса, будто отгоняя какую-то назойливую мысль. — Я как-то позвонила одному нашему самому крупному специалисту по компьютерным вирусам, так он сказал, что все это чушь и бред собачий. Ничего себе чушь — от которой люди в больницу попадают!

— Кто в больницу попадает? — поинтересовался Петька. — Ты, что ли?

— Нет. Мой отец. Ладно, давайте я вам все по порядку расскажу, а потом — вы.

Мой папа работал раньше программистом в Госплане. Тогда там самая крутая техника стояла, он ее и осваивал. После перестройки стали эту технику налево продавать, он с кем-то поссорился и уволился. Но работу сразу нашел — стал разрабатывать защитные системы для компьютерных сетей банков и крупных фирм.

Поначалу дела у него шли плохо — никто не хотел платить за то, чтобы защищаться невесть от чего. Но потом, когда в одном из банков за день вылетела вся база данных — с номерами счетов, всей документацией, дела у него пошли.

Вот как раз с того банка все и началось. Отца вызвали туда как эксперта по компьютерной технике, чтобы он попробовал реанимировать хоть что-то. Когда он начал в этом деле копаться, то выяснил, что сеть накрылась не из-за небрежности персонала, а с помощью вируса, внесенного извне. Поначалу он принял это за банальное хулиганство — кто-то из хакеров нашалил и смылся. Позже, когда общая картина разрушения стала яснее, к нему закралось подозрение, что дело обстояло гораздо серьезнее. Больше всего пострадали программное обеспечение и база данных, которые ведали переводом денег по безналичному расчету.