Ставок больше нет - Казанцев Кирилл - Страница 21

Опасная вполне понятно почему. "Новые русские", несмотря на все анекдоты о них, люди весьма решительные и самолюбивые. Своего никогда не упустят. И ходить, сшибая собственными рогами дверные косяки, – для них "западло". "Братва не поймет". Они, конечно, не будут выгонять из дома пойманную на месте происшествия неверную супругу. За прожитые вместе годы их отношения перерастают из чисто супружеских в партнерские, и они ради общего дела умеют прощать друг другу маленькие слабости. Друг другу, но не абсолютно "левому" мужику!

Пару раз Андрея просто били. Ну, не просто – от души, со всем возможным прилежанием и старанием! Нанятые оскорбленными мужьями "качки" его учили, так сказать. Один раз перебили битами руки – чтобы не тянул к чужому. Но раны заживали, сломанные кости срастались, и Андрей продолжал заниматься своим промыслом. Просто потому, что ничего он в этой жизни делать не умел – только размахивать собственным членом...

В настоящее время Булавин окучивал двух дам. Обе – супруги известных и богатых предпринимателей, обе при деньгах. Только одной – далеко за пятьдесят, она была толстой и постоянно потела. Другая... Вот тут ему, можно сказать, повезло – это был тот редкий случай, когда работа доставляла еще и удовольствие. Эта пассия была относительно молода, красива и знала толк в постельных игрищах. Именно ей он сейчас и пытался дозвониться.

Дело в том, что Андрею срочно нужны были деньги. Не на новый пиджак и не на обед в хорошем ресторане – с этим проблем не было. Ему нужна была гораздо большая сумма. Причем нужна срочно и позарез – вопрос стоял о жизни и смерти. Без каких-то там преувеличений.

Он проигрался в карты. Проигрался вдрызг, вдребезги, как говорили раньше, до исподнего. Но это еще черт с ним! Можно как-то пережить! Он остался должен. А его, так сказать, кредитор, угрюмый и чернявый здоровенный мужик лет сорока, обладатель косого грубого рубца, пересекающего всю левую щеку, объяснил, что окончательный расчет должен состояться через трое суток и ни секундой позже.

Андрей начал было объяснять, что карточный долг – это долг чести. Ну, и все такое, что обычно говорят в таких случаях. Но только мужик грубо его прервал:

– Мне наплэват! – говорил он с ярко выраженным кавказским акцентом. – Тры дна! Дэнги не дашь – умрошь!

Почему-то Андрей поверил ему сразу. С такимвыражением лица не шутят. А жить хотелось. Очень хотелось. И телефон Анны как назло не отвечал. А надеяться больше не на кого – «старшая» пассия отбыла на отдых в Испанию. И когда вернется – неизвестно.

– Ну где же ее черти носят! – Андрей упорно продолжал набирать номер, раз за разом. Он знал, что Анна сейчас в городе и, по идее, должна быть дома. Но трубку так никто и не снимал. А настенные часы тикали издевательски громко, отсчитывая последние часы и минуты жизни Андрея.

2

Гнедков оказался настолько любезен, что даже вызвался сопроводить Анну и Скопцова до места назначения.

– Деньги не малые, – объяснил он. – Мало ли чего... А у меня оружие при себе.

Анна уже полностью оправилась от пережитого ею шока, мило улыбалась и кокетничала напропалую, при этом по-прежнему прижимая заветную папочку к груди.

Василий большей частью молчал – Гнедков ему откровенно не понравился. Вроде бы и слова правильные говорит, и улыбается постоянно, а все равно есть в нем что-то неприятное, отталкивающее. Какая-то неосознанная пока еще фальшь.

Да и начальник СБ не лучше! Навязал в качестве сопровождающего одного из своих мясистых охранников, по той же причине, по какой вызвался на сопровождение Гнедков – немалые деньги в дамской сумочке. В результате машина оказалась переполненной и им троим пришлось тесниться на заднем сиденье.

В машине Гнедков затеял пустой и ненужный разговор.

– Простите, конечно, меня, Анна Николаевна, но вот этот господин, – он чуть кивнул подбородком в сторону Скопцова, – он кто такой?..

– Мой хороший знакомый! – ответила Аня. – Я попросила его помочь мне при перевозке денег.

– Так он что, лицензированный охранник? – заинтересовался Гнедков. – И оружие у него имеется?

– Нет, что вы! – Аня кокетливо улыбнулась. – Скажете тоже – оружие! Я оружия боюсь!

– И как же он собирался вас защищать? – продолжал свои разговоры настырный капитан.

– Ну, вы же видите, он такой большой!

Весь этот разговор Василию не нравился, и он просто отвернулся, успев краем глаза поймать брошенный в его сторону немного презрительный взгляд охранника.

Действительно, при чисто внешнем сравнении с этим перекормленным типом Василий проигрывал по всем статьям. И в ширине плеч, и в объеме мускулатуры, и в угрюмой агрессивности туповатого взгляда.

А вот то, что все его тело как бы сплетено из канатов, так этого под одеждой ведь не видно. И этот "качок" не может догадываться о том, что даже сейчас Василий способен пробежать километров шесть без особого напряжения, а потом походя уложить на землю троих таких, как он.

Но, впрочем, это никакого отношения к делу не имеет. Сейчас Василия больше занимал другой вопрос – почему похитители запросили ровно ту сумму, которая была обналичена и хранилась у Мацкевича в сейфе? Ни больше ни меньше, а ровно сто тысяч?

И, как ни крути, получалось только одно – в фирме Мацкевича у похитителей был "крот". Причем далеко не последний человек. Он либо имел доступ к сейфу сам, либо сам похищенный с ним поделился, рассказал о том, что у него есть "на черный день". Хотя стоп! Первое отпадает сразу! Если человек имел доступ к сейфу, то ему намного проще было бы изъять оттуда деньги сразу после похищения босса и не идти на ненужный риск, устраивая какую-то передачу... Но это только в том случае, если изначально Мацкевича не планировали вернуть домой живым. Но тогда бы и не понадобился весь этот фарс с требованием выкупа!

Значит, кто-то из доверенных и близких Мацкевичу людей работает в одной упряжке с похитителями. Кто? Начальник СБ? Очень может быть. Алкоголики – люди зависимые. Постоянное употребление спиртного, превращающееся в пагубную страсть, размывает все представления о порядочности. И их легко поймать на какую-нибудь "компру".

Но только вот выводы пока делать рано... Василий общался в этой фирме только с одним человеком. И то, что он ему не понравился, еще не значит, что этот человек – последний подлец. Стало быть, необходимо работать по фирме, выявляя близкие связи и доверенных людей директора и владельца.

Надо будет потом как-нибудь осторожно подтолкнуть к этому Михайлова. Можно бы было, конечно, сказать и этому Гнедкову. Он ведь тоже вроде как включен в группу. Но вот тут личные антипатии Василия брали верх над разумом – он был ему несимпатичен. Значит, он ничего не должен знать. Точка.

И еще один вывод сделал Скопцов. Но только он не собирался об этом говорить даже Михайлову. По крайней мере, пока. Дело в том, что похитители не были чеченцами. Возможно, выходцами из других кавказских республик или стран, но только не чеченцами!

Строя свои версии, милиция исходила из того, что все поголовно чеченцы – бандиты и террористы, которые устраивают взрывы и похищают людей с целью получения выкупа. Но, выстраивая версии, менты не учли одного. Того, что называется "менталитетом". Чеченцы при свойственных им дерзости и презрению к опасности не ограничились бы несчастными ста тысячами! Они бы потребовали все! Все полностью!.. И добивались бы своего более нагло и нахраписто!

– Мы приехали! – Водитель выжидающе смотрел на Скопцова в зеркало заднего вида. – Это ведь здесь?

– Ну да! – опомнился Василий. Машина стояла возле его дома. – Я сейчас, быстренько!

– Я с тобой! – подхватилась и Аня, не выпуская папку из рук.

– Может, и мне с вами подняться? – как бы невзначай поинтересовался Гнедков.

– Владимир Николаевич, а как же деньги?! – Аня сделала большие глаза. – Я ведь их с собой не беру – оставляю в машине, под вашей охраной!