Повесть об Атлантиде - Томин Юрий Геннадьевич - Страница 16

— Ну, а вы, путешественники, далеко собрались? — спросил Сергей Михайлович.

— По реке поплывем. А там посмотрим…

— Через порог пойдете?

— Пойдем.

— Думаете, там она?

— Лена? — спросил Петька.

— Атлантида…

— Чего? — спросил Юрка.

— Я же говорил: она расскажет, — сказал Димка. — Она обещала никому не рассказывать…

— А я и есть никто, — улыбнулся Сергей Михайлович. — У меня — в одно ухо влетело, в другое вылетело. Только Атлантида, хлопцы, не здесь; она на дне Атлантического океана, в районе Азорских островов. Хотя… Ученые до сих пор спорят о том, где ее искать. Одни помещают ее в Средиземном море, другие — в Черном, и даже — в северных морях…

— А здесь ее не может быть? — спросил Юрка.

— Здесь?.. — Сергей Михайлович прищурился и внимательно посмотрел на Юрку. — А может быть и здесь! — весело сказал он. — Ищите. Только не заблудитесь, чтобы вас потом искать не пришлось. Вот возьмите, — он протянул им компас.

— У нас есть компас.

— Такого нет.

Такого компаса, как часы, с ремешком, у ребят действительно не было.

— Ну, прощайте. Может, встретимся… Спасибо вам за Лену.

— Почему — за Лену?

— Подрастете — поймете. — Сергей Михайлович по очереди пожал всем руки и ушел.

Через несколько минут цепочка рабочих скрылась в тайге. Постепенно замолкли их голоса, и тогда стали слышны другие звуки: шелест высокой травы, скрип стволов и птичье крикливое веселье.

А ребята думали о людях, ушедших в тайгу. Эти люди шли напрямик, не выбирая дороги.

Дороги соединяют города. Многие ходят по дорогам. Это удобнее. А есть другие — их целое племя, — они не выбирают гладких путей, они идут по неудобной земле: через болота и горы, через леса и пустыни. Но там, где они прошли, вырастают новые города. И после них остаются дороги. Наверное, есть какая-то сила, которая заставляет человека сворачивать с утоптанных троп туда, где труднее. Ребята смутно ощущали в себе частицу этой силы. Им тоже хотелось идти вперед и искать, но они не знали, куда нужно идти и что нужно искать.

— Пойдем за ними потихоньку. Может, не так далеко?.. — сказал Петька.

— Зачем? — спросил Димка.

— Так…

— А как же Атлантида? — спросил Юрка.

— Ему теперь Атлантиды не нужно, — сказал Димка. — Он теперь… — Димка осекся.

Петька, сжав кулаки, смотрел на него по-взрослому жестко и прямо. И в том, что он не говорил ничего, а только смотрел, было больше угрозы, чем в любых словах. Димка понял, что в этой драке ничьей не будет.

— Мы же договорились… — растерянно сказал он. — Мы же все вместе…

Петька резко повернулся и пошел к реке.

Дул холодный ветер. Река взъерошилась, как ковер, который погладили против ворса. Над землей плыли рыхлые сероватые облака — предвестники непогоды. Перед порогом течение стало быстрее. Приходилось часто сменяться на веслах.

Вода разбивалась о нос лодки. Звонкие мелкие волны дробно и часто шлепали по бортам. На поверхности реки стали появляться воронки. Временами казалось, что кто-то под водой хватает весла, дергает, мешая грести.

Порог открылся перед ними — с камнями, окутанными гривой пены. Вода металась между камнями, побелев, словно от ярости. Лишь в середине оставался узкий проход, куда вспухшая река вливалась тугим жгутом.

Вдоль берега, босиком, оступаясь на скользких камнях, ребята тянули лодку.

— Обратно будет легко! — Петька кричал. Здесь нельзя было разговаривать тихо. — Спустимся по фарватеру!

Юрка и Димка замотали головами. Они не против приключений, но с порогом шутить не стоит. В этом месте гибли катера. А бывало, — и люди.

— Вода поднялась! — снова закричал Петька. — Проскочим…

Где-то наверху шли дожди. Река распухала на глазах, как тесто. Она облизывала берега, поднималась все выше, уносила гнилые, скатившиеся сверху стволы. В низовьях притоки текли вспять.

Ребята прошли порог, но течение было таким сильным, что долго еще им пришлось тянуть лодку бечевой.

Ветер крепчал. С высокого берега он нырял в реку, как в колодец, поднимая суетливую волну.

Ребята шли против ветра и против течения. Наконец им надоело тянуть лодку, они вытащили ее на берег и, поднявшись по откосу, вошли в тайгу.

12. Огонь

Тайга гудела под напором ветра. Он дул упорно и ровно, как будто там, у берега океана, открылась гигантская дверь, выпустив на волю невиданный сквозняк.

Над тайгой торопливо бежали к югу низкие грязноватые облака. Сосны, голые с северной стороны, тянули вслед им искривленные ветви. Все подчинялось сейчас ветру. Лишь солнце с разбегу ныряло в облака и, казалось, неслось на север.

Раньше ребята никогда не заходили в тайгу так далеко. Здесь стоял необжитый, неуютный лес, без дорог, без троп. Местами он был так плотен, что старые деревья не могли упасть и умирали на весу, опершись на ветви соседей. На полянах стояла уже подсыхающая и потому звонкая трава. В глубине леса среди стволов блуждали синеватые тени. В неподвижности тайги было что-то вечное и пугающее.

Но ребята родились и выросли здесь. Они знали, что тайга — это тайга. И не более. Они знали, что всё, имеющее уши и ноздри, разбегается от человека, идущего по тайге. Только очень осторожным, и терпеливым удается увидеть лес таким, какой он есть. И уж, конечно, у них не было никаких страхов. Ребята просто не думали об этом.

Перешагивая через лесины, они брели на север. Трава смыкалась за ними. Идти было трудно. Двигались молча и шли до тех пор, пока им не стало казаться, что они идут очень давно и, наверное, река осталась далеко позади.

На самом деле было пройдено километра два.

— Что же мы все идем да идем… — сказал Димка. — И ничего нет.

— А ты думал, тебе сразу все будет?

— Есть хочется, — настаивал Димка, — а картошку в лодке оставили. И крупу тоже. Если будет дождь, крупа вымокнет. Пойдем обратно.

Ребята давно уже чувствовали усталость и голод. И когда Димка сказал об этом, всем стало легче, потому что никто не хотел признаться первым.

Но все устали и потому, прежде чем идти назад, легли на траву и несколько минут лежали молча. И тут Юрка впервые почувствовал, что игра, кажется, приходит к концу. А еще он подумал, что искать интересно тогда, когда что-нибудь находишь, хотя бы изредка.

Петька же думал о том, что если бы с самого начала они направились на восток и шли весь день, то, может быть, догнали бы экспедицию. Тогда он сказал бы Лене, что в Одессу ехать обязательно нужно, потому что надеяться и искать все-таки лучше, чем сидеть на месте.

А Димка думал о Закарпатье; там, говорят, даже зимой полно фруктов. Больше о Закарпатье он ничего не знал, даже не знал, где оно находится.

Так они лежали усталые и молчали, пока не ощутили какую-то едва уловимую перемену в тайге. Это были звуки: еле слышные шорохи, потрескивания. Они были кругом. Но сначала ребята ничего не видели.

— Гляди! — крикнул Петька, посмотрев наверх.

Верхом, навстречу ребятам, шли белки. Их было очень много. Ярко-рыжие — почти красные, и просто рыжие с темными хвостами, и коричневые с полоской вдоль спины, — словно подгоняемые ветром, они катились по веткам, точными прыжками переносились на другое дерево. Там, где расстояние было слишком велико, они винтом спускались вниз по стволам и перебегали по земле. Движения их были суетливы: казалось, они без цели сновали вверх — вниз по ветвям. И все же в этом беге было направление и был смысл. Они шли к реке.

Великое переселение белок!

Ребята вскочили на ноги, и сразу поток разделился на два рукава, обтекая место, где они стояли, но не задержался ни на секунду.

— Они убегают… — шепотом сказал Димка. — Чего они испугались?

— Как много!.. — сказал Юрка.

Затем они увидели лося. Он пробежал совсем близко — грузный и бесшумный. Он даже не повернул к ним головы, словно это были пни, а не люди.