Школа боя - Казанцев Кирилл - Страница 17

– От кого вы узнали о нашем клубе? – негромко спросил крепыш, обращаясь к стоящей перед ним троице подростков.

– Ну, пацаны сказали... – ответил один. Тот, что стоял в середине.

– Что именно они вам сказали? – жестко уточнил крепыш.

– Ну, что вы, типа, против черных... Против чурок и всех этих урюков... А то понаехали...

– Мы не только против черных. – Крепыш легонько хлопнул ладонью по столу. – Мы вообще против всех иноземцев. "Россия – для русских" – вот наш девиз. И наша цель. Достижения этой цели мы будем добиваться любыми средствами...

Мальчишки молчали.

– ...Также мы судим и наказываем предателей. Русских шлюх, которые позорят свой народ и якшаются со всякой заезжей мразью... Русских мужиков, которые ходят в услужении у всяких там... – крепыш покрутил рукой в воздухе. – Вам это понятно?

– Да... – вразнобой ответили все трое.

– Вы согласны с этим?

– Да, согласны...

– Спиртное и наркотики – под запретом. Тех, кто будет пойман со стаканом, с "косяком" или "баяном", выбрасываем вон... Как предателей.

– А курить? – почти жалобно спросил средний.

– Лучше бросить... Но если не можешь отказаться – кури. Только не в клубе. Понятно?..

– Понятно...

– Ну, что же... – Крепыш на какое-то мгновение задумался. – Вам известно, что вы должны заплатить вступительный взнос?

Все трое смутились, заерзали... Начали переглядываться между собой... Потом один из них, все тот же, в середине, запинаясь, сказал:

– У нас это... с деньгами сложности...

– Денег не надо, – крепыш остановил его коротким жестом. – Вы должны делом доказать свои слова. На глазах остальных отмудохать какого-нибудь черного или вообще приезжего. Ну, там жида, латыша, татарина, хакаса... Неважно. После этого вы становитесь полноценными членами нашего клуба. Как?..

– Запросто! – с явным облегчением ответил средний. Дитя окраины, драться он научился, наверное, раньше, чем ходить. Да здесь и нельзя иначе. Просто не выжить...

– Хорошо. – Крепыш опять ударил ладонью по столешнице. – Не будем откладывать – прямо сейчас и пойдем!

Поднимаясь, он звонко хлопнул в ладоши. И тут же в зале началось движение. Побросав спортивные снаряды, мальчишки натягивали курточки, застегивали пуговицы и... строились в середине зала. В две шеренги, по ранжиру. Каждый привычно занимал свое место в строю, выравнивал носочки ботинок, высматривал грудь четвертого человека...

Уже через две минуты строй неподвижно замер. Крепыш встал перед строем, на середине. Троица претендентов на место в этом строю встала чуть в стороне, во все глаза наблюдая за действом...

– Клуб!.. – Старший развернул плечи, приподнял подбородок. – Равняйсь! Клуб... смирно! Вольно.

Выполняя команду, пацаны в строю все, как один, расслабили левую ногу и заложили руки за спину.

– Друзья! – Крепыш широко расставил ноги, заложил большие пальцы рук за широкий офицерский ремень. – Сегодня к нам обратились трое парней, которые так же, как и вы, хотят принять участие в очистке земли Русской от всякой заезжей мрази, от негодяев, позабывших свои корни, отказавшихся от своей нации и пошедших в услужение к тем, кто самозабвенно, с наслаждением насилует нашу землю и наших людей! Вот эти трое...

Крепыш поднял руку и указал на троицу, стоящую в стороне, у стеночки.

– Кто-нибудь из вас знает причины, по которым эти люди не могут стать членами нашего клуба?..

Тишина... Никакого движения в строю... Впрочем, и сам вопрос носил формальный характер. Сюда, в этот подвал, никогда, ни под каким видом не смог бы попасть человек, не разделяющий убеждения собравшихся здесь. Но по сложившемуся в клубе ритуалу приема этот вопрос должен был быть задан.

– Таких причин нет... – сам себе ответил крепыш. – Клуб!..

Колыхнулся строй. Мальчишки привычно принимали строевую стойку.

– Равняйсь! Клуб... смирно! Приступить к вечерней поверке!

Строй замер. В глазах стоящих в нем ребят разгорался какой-то фанатичный огонь. Для них в этом ритуале было что-то важное, что-то такое, что придавало смысл их до сих пор серой бессмысленной жизни...

– Рядовой Абросимов! – выкрикнул крепыш.

– Рядовой Абросимов пал смертью храбрых при штурме села Комсомольское! – Ломкий юношеский басок откуда-то с правого фланга. Короткая пауза... – Я займу его место!

– Младший сержант Борисенко!

– Младший сержант Борисенко пал смертью храбрых при штурме села Комсомольское! – На этот раз ответ пришел из середины строя. – Я займу его место!

– Ефрейтор Букатин!

– Ефрейтор Букатин пал смертью храбрых!..

...Шла вечерняя поверка... Одно за другим назывались имена павших бойцов... И совсем еще молодые пацаны, не видевшие ужасов войны, знающие о ней только из сусально-светлых программ новостей да из мрачных рассказов повоевавших старших товарищей, сейчас готовы были идти убивать. Или погибать сами. Сейчас их путь освещала Идея... У них была Цель... И вся их беда заключалась в том, что они еще не могли сами определить, насколько эта цель высока. Они безоговорочно верили старшему товарищу и шли за ним. А вот куда их вел этот так и не сумевший вернуться с войны парень... Это уже другой вопрос. И пока что он их не волновал.

Трое соискателей замерли, боясь вздохнуть. Такое они видели впервые в жизни. Наверное, в другое время и в другом месте, да на том же параде в честь Дня Победы, они бы позволили себе легкий скепсис и даже насмешки. Но здесь и сейчас... Торжественность момента подавляла. И этим троим пацанам остро хотелось одного – встать в общий строй. Быть вместе со всеми, стать такими же, как и они. Занять место павшего героя. И ради этого они были готовы на многое...

– Закончить вечернюю поверку! – Список павших закончился. – Клуб, вольно!

Крепыш развернулся в сторону соискателей:

– Вы готовы?

– Да! – На этот раз они ответили дружно, хором, в один голос.

– Тогда... – старший немного повысил голос. – Сегодня – охота! Наши новые товарищи хотят заплатить свой вступительный взнос!

Громко топая берцами, мальчишки направились к выходу. На "очистку" ночных городских улиц... Последним помещение этого клуба-спортзала покинул старший...

Глава 4

1

Салаутдин смотрел в окно. Странный какой-то вид открывался перед ним. Непривычный... Двор с прибитыми в снегу дорожками, летняя беседка в углу двора... Высокий, непроницаемый для чужого нескромного взгляда забор... А дальше, на сколько хватало глаз, бесконечная холмистая равнина с редкими пучками небольших рощиц там и сям...

Вот уже пятый день он жил в загородном доме Фархада. Стоящий в чистом поле дом был огромный, в двух уровнях, с большой гостиной, где так уютно горели в камине березовые поленья, отбрасывая причудливые отблески на стены. Салаутдину нравилось по вечерам сидеть здесь, смотреть на живой огонь...

Правда, он до сих пор не мог определить, каково же его положение – гость?.. Или пленник?..

...Они долго, яростно и азартно торговались с азербайджанским авторитетом. Так, как это могут делать только кавказские люди. Поочередно поднимали глаза вверх, взмахивали руками, призывали в свидетели Аллаха, клялись родителями и детьми...

– Нет, ну ты пойми меня, уважаемый! – кричал Фархад. – Ты кого-нибудь застрелишь или взорвешь! Потом ты уедешь в свою Чечню, где тебя никто не найдет! И за все придется отвечать мне! Мне! А у меня тут семья, родственники, бизнес!.. Мне некуда отсюда бежать! Так что цену я прошу очень хорошую! Очень! Тем более "фальшак", который там у вас вообще ничего, считай, не стоит!

– Аллах свидетель, уважаемый, ты с ума сошел! – горячился Салаутдин. – Ты за пустячную услугу хочешь слишком многого! Хорошо, ты говоришь, "фальшак"... Но ведь его надо сюда привезти! Как ты это себе представляешь?! Кто это повезет?!

Спор продолжался довольно долго. И не потому, что Фархад готов был "подвинуться", а Салаутдина не устраивала цена. Все с этим было нормально. И полевой командир прекрасно знал, что рано или поздно он согласится. Но если согласиться без торга, то тебя просто уважать не будут. Восток – дело тонкое... Ну а Кавказ – тем более.