Последнее предупреждение - Казанцев Кирилл - Страница 23

– Что за тему он разрабатывал в последнее время? – решил Скопцов немного подстегнуть, поторопить женщину. – Кому мог перебежать дорогу?

– Нашим, местным. Это страшные люди, Вася! – голос Лизы внезапно окреп. – Очень страшные! Для них человеческая жизнь гроша ломаного не стоит! Убить человека – что таракана раздавить!

– Подожди, Лиза! – остановил Скопцов расходившуюся женщину. – Ты в милицию обращалась? Рассказывала там о своих подозрениях?

– Они сами милиция... – безнадежно взмахнув ладошкой, ответила Лиза. Это уже было похоже на паранойю, на манию преследования. Все вокруг – враги, тайные или явные. Все что-то злоумышляют. Скорее всего, в словах Лизы мало правды – вряд ли потерявшая только что любимого мужа женщина способна адекватно воспринимать окружающую ее реальность. Именно так оценивал Скопцов сложившуюся ситуацию. И Валькина теперь уже вдова поспешила подтвердить его мнение.

– Они его убили, а потом все обставили как несчастный случай, – заявила она. – А он не мог сорваться в том месте, где они говорят! Просто не мог, понимаешь?! Он же вырос здесь! Он же все до последнего камушка знал! Валя с самого детства по тайге ходил. С отцом. Он ведь охотник...

– И кто же эти страшные люди? – Только сейчас Василий понял, что именно видел он в больших глазах женщины. Страх. Дикий, парализующий, лишающий воли и способности к сопротивлению страх. И эта манера постоянно оглядываться, вроде бы кто-то может подкрасться сзади. Неужели действительно свихнулась?!

– Это... – она так и не успела закончить фразу. Входная дверь громко хлопнула, и в комнату ворвалась раскрасневшаяся и растрепанная, злая, как фурия, Маша.

– Тебе чего здесь надо, а?! – прямо с порога заорала она на Лизу. Та испуганно сжалась, втянула голову в плечи, опустила глаза. – А ну, пошла отсюда! Пошла, сука, кому говорю!

Скопцов был неприятно удивлен. Милая и ласковая женщина, с которой он провел незабываемую ночь, в какие-то немыслимо короткие доли секунды превратилась в оторву-торговку, каких множество на Гачинском мелкооптовом рынке Красногорска, – наглую, бесстыжую, грубую. И даже интонации в голосе те же самые. Базарные, сварливые.

– Ах ты, блядь такая! – Маша уже выталкивала не сопротивляющуюся Лизу за дверь. – Ни на минуту нельзя отлучиться!

– Подожди, Маша! – Скопцов бросился на помощь вдове погибшего друга. – Это моя хорошая знакомая!

Администратор спиной подперла дверь, за которой скрылась Бизикова, и, с нескрываемой злобой глядя на Василия, все с теми же сварливыми интонациями поинтересовалась:

– Это у вас так принято, у писателей?!

– Ты о чем?! – удивился Скопцов.

– Ну как же! – Маша уперла кулаки в крутые бедра, отчего ее фигура стала похожа на букву "Ф". – Одну завалил, трахнул и тут же какую-то шалашовку с улицы притащил?! Эх, ты!

Казалось, она сейчас заплачет. Василий почувствовал себя виноватым, но в то же время было и немного приятно – его ревновали!

– Маша! – начал увещевания он. – Ты ошиблась! Это действительно жена... Черт! Вдова моего однокурсника по университету! Я у них свидетелем на свадьбе был!

– Друг семьи, значит?! – Она все еще злилась, но тон стал не таким резким, а уже готовые сорваться слезы так и не сорвались. – И чего ей надо было?..

– Да муж у нее погиб! А она считает, что убили!

– А ты что, милиционер? – уже совсем спокойно спросила Маша.

– Да нет же! Просто переживает очень, глючит!

– Как это – "глючит"?!

– Ну-у... – попытался объяснить Скопцов. – Считает, что вокруг нее одни враги, что все ей желают зла...

– Городская сумасшедшая, короче? – перебила его Маша. Сказанное неприятно резануло слух, но Василий скрепя сердце согласился:

– Да. – Как ни крути, а Маша была права. По-другому не скажешь...

– Ну ладно... – Извиниться женщина не сочла нужным. Проведя рукой по волосам, смутилась: – Ой, я такая растрепанная! Не смотри на меня!

Уже из-за двери крикнула:

– Я сейчас, пять минут, только в порядок себя приведу и буду накрывать обед!

Василий вышел следом – в холле администратора уже не было. Тогда он прошел на улицу. Все-таки как-то нехорошо получилось с Лизой. Надо бы извиниться. Но в обеих сторонах пустынной улицы не было заметно ни одной живой души.

"Узнаю адрес и зайду вечером!" – решил Скопцов. Может, нужна какая помощь. Хотя разве может он чем-то помочь за то короткое время, что будет находиться здесь. Специалистам бы ее показать...

Оказавшись одна в своей комнате, Маша, поминутно оглядываясь на дверь, схватила телефонную трубку со стоящего здесь же аппарата, быстро набрала короткий номер. Ей ответили уже через несколько секунд:

– Да!

– Николай Викторович? – на всякий случай уточнила Маша, хотя прекрасно знала, кому принадлежит этот номер.

– Да! – недовольно повторил мужской голос.

– Тут это! – быстро зашептала Маша, прикрывая рукой микрофон. – К гостю приходила эта... Городская сумасшедшая! Лизка! Он, оказывается, ее мужа хорошо знал!

– И что?

– Наплела ему всякого-разного! Ну, там типа того, что убили его! И все такое прочее!

– Имена называла?..

– Вроде бы нет... Но только я не весь разговор слышала!

– Значит, эта тварь жить спокойно не хочет... – размышлял вслух мужчина.

– Получается, что так! – подобострастно поддакнула ему "поэтесса".

– Ладно! – мужчина принял какое-то решение. – Молодец, что позвонила! Это тебе зачтется! А за этим писакой продолжай присматривать! Не нравится он мне! Больно шустрый...

Не прощаясь, собеседник Маши повесил трубку.

Услышав короткие гудки отбоя, Маша вернула трубку на аппарат и развернулась к зеркалу. Критически осмотрев себя, взяла щетку для волос и начала приводить в порядок прическу. Ей нравилось хорошо выглядеть...

Вернувшись в комнату, Василий первым делом выключил музыку. Хорошее настроение куда-то улетучилось само собой. На душе было пакостно. Присев к столу, он начал было перебирать бумаги, но работа не шла – не мог сосредоточиться.

Неслышно появившаяся в комнате Маша споро накрывала на стол, время от времени виновато поглядывая на Скопцова. Молчала... И правильно делала! Разумеется, он после прошедшей ночи признавал ее право на ревность. Но вот так, не разобравшись, оскорблять человека!.. Сложно это понять.

– Вася, иди обедать... – тихонько попросила Маша. И хотя есть не особенно и хотелось, он послушно встал и пошел к столу.

В этот раз администратор тоже села за стол. Что-то увлеченно щебетала, пока Скопцов угрюмо ковырялся в различных вкусностях, выставленных на стол. Но в конце концов не выдержала – вздернула подбородок, поджала губы и заявила:

– Слушай, ну не знала я, что у тебя здесь знакомые есть! Мог бы и предупредить!

М-да... Такой милый семейный обед. С милой семейной сценой. Просто, по-домашнему... "Милый, почему ты не спросил у меня разрешения?" Не кажется ли дамочке, что она слишком перегибает палку?.. Одна-единственная ночь вовсе не делает ее женой. Она что, совсем уже бестолковая?! Так вроде не похоже...

– Ты не могла бы узнать ее адрес? – глядя в сторону, поинтересовался Василий.

– Зачем? – Выражение лица Маши стало упрямым и каким-то агрессивным.

– В таких ситуациях надо бы прощения просить...

– Щас-с! Это, может, у вас в городе принято перед каждым извиняться! А мы тут люди простые, деревенские... Сегодня поругались, завтра помиримся! – окрысилась на Скопцова милая девушка.

– А я тебя, по-моему, не прошу. Сам схожу, если тебе настолько трудно... – Отбросив салфетку, Василий встал из-за стола и, прихватив по дороге бумаги, пошел в кабинет. Он боялся, что не сможет сдержаться и скажет этой нахалке какую-нибудь резкость. А опускаться до вульгарной ссоры с женщиной!.. Стремно это, господа!

Маша выдерживала характер минут пятнадцать. Потом тихонько вошла в кабинет. Теперь уже без стука. Молча остановилась за спиной Скопцова, прижалась горячим бедром. Василий немного передвинул стул в сторону. Потоптавшись еще пяток минут за спиной, администратор предприняла очередную атаку. Обхватила сзади руками, прижалась пухлой грудью к спине, зашептала в ухо: