Убийство – не шутка (первоначальный вариант) - Стаут Рекс - Страница 6

– Мистер Галлант занят, – сказал он. – Что вам нужно?

Мне показалось, что тон он выбрал неверный – ведь а вполне мог оказаться богатым клиентом, который пришел для того, чтобы потратить восемьсот долларов на какое-нибудь летнее платьице. С другой стороны, великодушно решил я, невежу можно простить – ведь в последние сутки ему наверняка пришлось несладко.

– Я не репортер, – вежливо пояснил я. – А также не полицейский и не адвокат. Я – частный сыщик по имени Арчи Гудвин, а прислал меня другой частный сыщик по имени Ниро Вулф, который хочет, чтобы я задал мистеру Галланту парочку вполне невинных вопросов, не имеющих ни малейшего отношения к гибели Бьянки Фосс.

– Мистер Галлант занят.

Мне не приходилось слышать его голос живьем, но я его опознал – именно с этим человеком я говорил по телефону. К тому же он даже внешне походил на главного управляющего делами: правильное холеное лицо, строгий, хорошо пошитый черный костюм и полосатый галстук с двумя длинными концами. Глаза, правда, чуть припухли, но это естественно – стражи порядка наверняка не дали ему вдоволь насладиться грезами в объятиях Морфея.

– Могу ли я узнать, – вежливо вопросил я, – не вы ли мистер Карл Дрю?

– Да, я.

– Тогда мне повезло. Я получил указание встретиться с пятью лицами – мистером Галлантом, мисс Галлант, мисс Принс, мисс Торн и мистером Карлом Дрю. Давайте присядем?

Он сделал вид, что не услышал.

– Встретиться – зачем?

Женщина оставила нас, оставаясь, правда, в пределах слышимости. Моя миссия секретов в себе не таила, поскольку мне предстояло переговорить с пятью разными людьми, и я сразу взял быка за рога.

– Для того, – пояснил я, – чтобы раздобыть кое-какие сведения о женщине, которая умерла вчера. Только я имею в виду не Бьянку Фосс, а Сару Йер.

– А, – заморгал он. – Да. Ужасная трагедия. А что за сведения? Какие сведения?

– Точно не знаю, – извиняющимся тоном произнес я. – Знаю только, что кто-то нанял Ниро Вулфа для того, чтобы навести о ней справки, а он отрядил меня сюда с заданием выяснить у вас, получали ли вы от нее в последний месяц какие-нибудь письма или другие послания, и если да, то может ли он с ними ознакомиться.

– Письма или послания?

– Совершенно верно.

– Это, кажется, немного… А кто его нанял?

– Не знаю. – Я отчаянно старался, чтобы по моему лицу или голосу не было заметно, что я приметил рыбу. – Если вы получали письма или другие послания и хотите узнать, кто в них заинтересован, до того, как предъявите их, то мне кажется, что Ниро Вулф вам скажет. У него не будет выбора.

– У меня нет ни писем, ни каких-либо посланий.

Я не стал скрывать разочарования.

– Совсем нет? Я сказал, что его особенно интересует последний месяц, но в крайнем случае можно и раньше. За любой срок.

Дрю потряс головой.

– Я никогда не получал от нее никаких писем. И я вообще сомневаюсь, чтобы она присылала нам письма – я имею в виду нашу фирму – или какие-то послания. За исключением разве что телефонных. Она всегда общалась только по телефону. А в последний месяц, даже гораздо больше – в последний год она вообще сюда… э-ээ… не звонила.

– Я понимаю, – произнес я с сочувствием, которое, правда, предназначалось вовсе не ему. – Тем более, что мистера Вулфа, безусловно, не интересуют письма про одежду. Я думаю, ему нужны письма личного характера и он надеялся, что вы знали ее достаточно близко, чтобы…

– Нет у меня ее писем. Я не отрицаю – мы были знакомы; в течение двух лет она была нашей клиенткой – ценимой и уважаемой. Да, она была по-настоящему прелестная женщина. Но писем личного характера она никогда мне не писала.

Я боролся с искушением. Дрю явно разговорился, а удастся ли мне развязать языки остальным – большой вопрос. Однако Вулф особо подчеркнул, чтобы я не переусердствовал, а я осмеливаюсь ослушаться его распоряжений лишь в тех случаях, когда убежден, что осведомлен в данном деле лучше, чем сам Вулф; сейчас же я не знал даже, с какой целью он лазил в телефонный справочник. Так что я не стал усердствовать. Я поблагодарил мистера Дрю и сказал, что был бы очень признателен, если бы он сумел узнать, когда освободится мистер Галлант. Он пообещал, что выяснит, отошел к задней стене и скрылся за большой ширмой. Вскоре я услышал его голос, но слишком приглушенный, чтобы можно было разобрать отдельные слова. Других голосов слышно не было, так что, будучи сыщиком, я определил, что Дрю говорит по телефону. Покончив с этой догадкой, я принялся вычислять, кем может быть женщина, которая сидела за столом и раскладывала бумаги – Анитой Принс или Эмми Торн. В итоге я отмел оба предположения, причем ход моих мыслей и умозаключений был настолько искусен, тонок и сложен, что я избавлю вас от необходимости следить за ним.

Дрю вынырнул из-за ширмы и сообщил мне, что мистер Галлант беседует в своем кабинете с мисс Принс, но готов уделить мне пять минут. Что ж, похоже, клюнула еще одна рыбка. Ведь Дрю наверняка раскрыл Галланту цель моего визита, и тем не менее я удостоился целых пяти минут! Дрю подвел меня к лифту, нажал на кнопку, двери раздвинулись, и мы вошли. Когда Дрю нажал на кнопку второго этажа, я спохватился, что должен казаться озабоченным и преисполненным надежд, а не сиять от восторга и самодовольства.

Холл на втором этаже выглядел еще скромнее, чем на первом. Нет, не дворец, как я уже отмечал. Пройдя следом за Дрю шесть шагов, я переступил порог двери и очутился в настоящем раю для сексуального маньяка. Все свободное место на всех четырех стенах было сплошь занято фотографиями, портретами, вырезками и рисунками девушек – цветными и черно-белыми, – которых объединяло одно – полное отсутствие всякой одежды. Прежде мне не приходило в голову, что дизайнер женского платья должен быть тонким знатоком женской анатомии, но теперь, должен признать, что подобная коллекция должна добавлять вдохновения. Более того, зрелище настолько ошеломляло, что лишь секунд пять спустя я огромным усилием воли заставил себя оторвать взгляд от обнаженных красоток и посмотреть на сидевших за столом мужчину и женщину. Дрю уже успел провозгласить мое имя, и отчалил.

Мужчина и женщина, хотя и были одеты, тоже смотрелись неплохо. Он мне кого-то напомнил – я лишь позже вспомнил, кого именно – лорда Байрона с рисунка в книге, которая хранилась в библиотеке моего отца и произвела на меня в детстве глубокое впечатление. Те же вьющиеся темные волосы, зачесанные назад с широкого лба, те же нос и подбородок. Только галстук подкачал: вместо байроновского накрахмаленного воротничка и высоко повязанного галстука Галлант носил на шее завязанную на бантик ленточку со свисающими длинными концами.

Женщина была маленького роста, худощавая и подтянутая, с огромными глазищами и в прекрасно пошитом костюме. Глаза ее притягивали, как магнит. Поэтому, несмотря на присутствие его сиятельства, лорда Алека Галланта, я поймал себя на том, что, приблизившись к столу, уставился в глаза Аниты Принс.

– В чем дело? – спросил Галлант. – Насчет Сары Йер?

– У меня всего пара вопросиков, – жизнерадостно заявил я. Оказывается, у Галланта тоже были глаза, если присмотреться поближе. – Мне не понадобится даже пяти минут. Должно быть, мистер Дрю рассказал вам, в чем дело?

– Он сказал, что Ниро Вулф проводит расследование и прислал вас сюда. Что вас интересует? Как она умерла?

– Нет, не думаю, хотя не уверен. Дело в том, мистер Галлант, что я в данном случае всего лишь мальчик на побегушках. Мне поручено спросить у вас, не получали ли вы каких-либо писем или посланий от Сары Йер в течение последнего месяца, и если да, то не можете ли вы показать их ему.

– О, Боже. – Галлант зажмурился, запрокинул назад голову и потряс ею – ну точь-в-точь лев, пытающий отогнать прочь назойливую муху. Он открыл глаза и посмотрел на Аниту Принс. – Это уже чересчур. Какая наглость!

Он перевел взгляд на меня и пояснил:

– Вам, должно быть, известно, что только вчера здесь убили одну женщину. Безусловно, известно! – Он указал на дверь, – Вон там! – Его рука бессильно рухнула на стол, словно мертвая птичка. – И после этой трагедии я пережил еще смерть дорогого и старого друга. Мисс Йер была для меня больше, чем друг; по внешности и внутренней сущности она была совершенством, в ее движениях звучала музыка, и она могла бы стать непревзойденной манекенщицей. Божественной! Я восторгался ею неприкрыто, от всей души и от чистого сердца. Она никогда не присылала мне писем. – Галлант кивнул Аните Принс. – Пусть он уйдет, – устало пробормотал он.