Лилия и шиповник - Сомов Кирилл Григорьевич - Страница 23

А в крепости их ждал сюрприз. Да еще какой!..

Глава двадцать третья

Подойдя к двери кабинета, шевалье замешкал, но потом взял себя в руки и отворил ее. Не зря он волновался — словно ожидая его прихода, с кресла поднимался худощавый мужчина лет тридцати пяти, в белом камзоле и белых панталонах. Это был король Франции Людовик XI собственной персоной.

Вбежавший принц стремглав кинулся ему на шею, чуть не сбив с ног шевалье.

— Филипп! Как же я рад тебя видеть, малыш! — растроганно воскликнул король, обнимая сына. — Где Анри, он идет следом?

— Нет, ваше Величество, — склонился в поклоне шевалье. — Его Высочество...

— Молчите! Ради всего святого, молчите! Я не хочу ничего слышать! Мне доложили, что фрегат возвратился, а следовательно, поиски завершились. Я прибыл в город буквально за час до вашего возвращения. Иначе непременно приказал бы снарядить эскадру на поиски. Вы, граф, возложили слишком много надежд на единственный корабль!

Чувствуя вину, граф де Шеврез не рискнул возражать.

— Отец, случилось несчастье, — еле сумел произнести Филипп, так сжалось горло. — Анри утонул...

— Рассказывайте же! — отменив собственную просьбу, Людовик обращался к молчавшему шевалье. — Рассказывайте!

По видимому, никто не посмел сообщить королю о трагедии, вот шевалье и выпала эта горькая участь.

— Ваше Величество, — начал юноша, — нам удалось перехватить шхуну, на которой разбойники стремились увезти принца, куда-то на Восток. Скорее всего, в Тунис или Египет. Я отдал за его Высочество приличный выкуп и главарь банды передал принца на фрегат. Мы уже шли обратно, во Францию, но по дороге нас застиг ураган. Мне горько об этом говорить, но... Принц Генрих оказался за бортом и, по всей видимости, утонул...

— Я не верю вам, сударь... — не в силах удержаться на ногах, король тяжело опустился в кресло. — Скажите, что мой сын прибыл вместе с вами... Прошу вас...

— Простите меня, ваше Величество! — де ла Фейн бросился перед королем на колени. — Это полностью моя вина! Я обязан был уследить за принцем!

— Вы будете примерно наказаны! — подал голос все это время сохранявший молчание граф де Шеврез. — Ваше Величество, я немедленно распоряжусь об аресте!

Король обернулся и смерил графа тяжелым взглядом.

— Наказать следует вас, сударь! Как вы посмели отпустить принца Филиппа в это опасное путешествие? А если бы он погиб в бою с той бандой похитителей? Или во время шторма? Я лишился бы обоих сыновей!

— Простите, ваше Величество! — залепетал испуганно граф.

— Он просто не поверил, что я твой сын, — сказал Филипп, но тут же добавил: — Не наказывай его! Это именно граф организовал поиски Анри столь быстро. Иначе нам пришлось бы ждать ответа от тебя, из Парижа. А это еще почти неделя пропала бы зря.

— Ты повзрослел, Филипп... — король привлек к себе мальчика и поцеловал. — Ты ведь был совсем ребенком, а теперь...

Принц Филипп выбрался из объятий и заглянул отцу в глаза:

— Я не верю, что Анри мертв!

— Что это значит, поясни!

— Он жив, я чувствую! Прикажи снова начать поиски, не теряя ни минуты.

— А вы что скажете, шевалье? Мое сердце тоже говорит, что Генрих жив. Вы согласитесь вновь отправиться на поиски?

— Без колебаний, ваше Величество! Даже если мне придется просеять сквозь сито всю землю!

— Ну что же... Сударь! — обратился к графу де Шеврезу король. — Я даю вам шанс. Отправляйте в море три... нет, четыре корабля, самых быстроходных. Пусть обследуют весь район шторма, все ближайшее побережье. Шевалье де ла Фейну я поручаю командование экспедицией.

— Я тоже пойду с ними, отец! — вскрикнул Филипп, воспрянув духом.

Но король отказал. Он покачал головой и мягко произнес:

— Нет, малыш, ты остаешься со мной. Корона не должна остаться без наследника. И не говори ничего, это мое решение, сын!

— Ваше Величество, — осмелился сказать шевалье, — мне необходимо сообщить вам важную государственную весть.

— Я слушаю вас, сударь.

— Прошу простить, ваше Величество, я вынужден сообщить ее тет-а-тет.

— Хмм... Так и быть. Господин граф, покиньте нас на время. И ты, Филипп, тоже подожди за дверью.

— Нет-нет, ваше Величество, принц может остаться. Он знает эту новость и может подтвердить мои слова.

— Я слушаю вас, сударь, — сказал король, когда граф де Шеврез торопливо вышел из собственного кабинета.

— Ваше Величество... Перед тем, как... Перед штормом принц Генрих сообщил мне, кто устроил весь этот заговор.

— Анри словно предчувствовал, что не расскажет мне лично... Так кто же этот негодяй?

— Герцог Гастон Ангулемский.

С минуту король пребывал в молчании, пораженный этим известием.

— Вы уверены, что Генрих назвал именно это имя?

— Да, ваше Величество!

— Филипп?

— Да, отец, я тоже слышал весь разговор.

— Кто еще присутствовал при рассказе?

— Только два мальчика, Жан-Мишель и один негритенок, беглый раб.

— Жан-Мишель? Да, я помню его. Кстати, а где же он сам?

— Отец, эти два мальчика тоже погибли в этом шторме.

— Да что же это, трое сразу? Сударь, чем вы там занимались, на корабле? Играли на палубе в крикет во время шторма?!

— Простите, ваше Величество...

— Пусть вас простит Господь. И молитесь ему почаще, чтобы мой сын нашелся живым. Значит, герцог Ангулемский... Какой негодяй... Все ему мало, теперь на трон замахнулся... Ну, я ему устрою королевство... Однако он слишком силен, чтобы арестовать в открытую. Может подняться весь север. Мне сейчас только гражданской войны не хватало. Надо провести аресты тайно... Вот что, а не устроить ли нам в Лувре небольшой прием? Пожалуй, это будет замечательный повод вызвать герцога в Париж. И сделать это немедля, пока слухи о гибели наследника не просочились в народ.

Людовик шагал по кабинету и размышлял вслух, не обращая внимания на шевалье и принца Филиппа, замерших в ожидании.

— Ну, все, ступайте, сударь, ступайте. Отправляйтесь в море сегодня же, — заторопил король де ла Фейна.

— Слушаюсь, ваше Величество! — отвесил низкий поклон шевалье и покинул кабинет.

Принц Филипп грустно проводил его взглядом, но спорить с отцом он не решился. Придется остаться на берегу...

Тем же вечером три фрегата и галеон оставили Марсель и направились на юг. Поиски обещали стать масштабным мероприятием, рассчитанным не на одну неделю.

Глава двадцать четвертая

Жан-Мишель медленно и равнодушно раскрыл глаза. В голове шумел ровный свистящий шепоток, заглушавший все посторонние звуки. Поначалу мальчик ничего не смог разглядеть, сплошная чернота, глубокая, как безлунная ночь. Затем появились блеклые пятна, расплывчатые и бесформенные. Они обретали цвет, превращаясь в понятную для разума картинку. Желтое пятно превратилось в яркое полуденное солнце. Синее — в бескрайний безоблачный небосвод. Зеленые пятна сформировались в мозаику пальмовых ветвей. И огромное лилово-фиолетовое пятно расплылось, превращаясь в морскую ширь.

Жан-Мишель тряхнул головой, разгоняя остатки тумана, повертел шеей. И приоткрыл рот — как же знакома ему эта местность! Он здесь уже был, в этой прекрасной лагуне. Но когда? Так сразу и не вспомнить. Хотя нет... Что-то смутное зародилось в его памяти... Ну конечно же! Этот залив — из его сна. Тогда, в последнюю ночь на острове. Правда, закончился сон страшно, сильнейшим цунами. Впрочем, Жан-Мишель не мог знать этого слова, придуманного в далекой таинственной Японии.

Но там, в его сне, был еще и принц. Жан-Мишель забеспокоился и вскочил. То есть, попытался вскочить. Это ему не удалось — тело словно налилось свинцом, не шевельнуть ногой, не поднять руку. Только голова свободно вертится, смотрит по сторонам. По сторонам глядит, а что делается прямо под носом, заметила далеко не сразу.