Лилия и шиповник - Сомов Кирилл Григорьевич - Страница 20

Мальчик словно окаменел. Он понимал, что необходимо бежать, так быстро, как никогда еще не бегал. Но тело отказывалось подчиняться. Руки и ноги стали мягкими, словно из комьев овечьей шерсти.

Волна приближалась. Возвышаясь над вершинами пальм, она на мгновение застыла зеленой стеной, а затем обрушилась на берег всей своей мощью.

Даже во сне Жан-Мишель ощутил удар гигантского молота. Его завертело в водовороте, потянуло вглубь, в черноту небытия. На какое-то время он даже потерял сознание. Лишь сердце билось, разбивая ребра в кровь, выпрыгивая на свободу.

Очнулся Жан-Мишель на берегу. Волна уже ушла, словно и не бывало. Птицы вернулись, продолжая чирикать свои глупые песни...

А в руках у мальчика застыл подчистую обглоданный скелет... Он весело скалил зубы, насмехаясь над мальчишкой. Жан-Мишель с ужасом глядел в пустые глазницы и странная догадка пришла ему в тот миг — этот скелет принадлежал принцу Генриху...

Почему Жан-Мишель так решил, он не понимал и сам, ведь ничего не напоминало в жутком мертвеце гордого и славного принца.

Мальчик с отвращением отбросил от себя белые кости и... проснулся. Но далеко не сразу разобрался, где сон, а где явь. Лишь когда разглядел в темноте лицо спящего Генриха, живого и невредимого, облегченно вздохнул и вновь попробовал уснуть. Что так и не удалось до самого утра — Жан-Мишель мучительно прогонял в голове все подробности ночного кошмара и пытался понять, чем угрожают они ему, а в особенности принцу Генриху.

На рассвете, как и было обещано, Витторио Брюльи растолкал свою команду и заставил грузить на шхуну оставшиеся продукты. С громкими жалобными стонами и жуткой головной болью от выпитого бандиты принялись таскать ящики вниз. Они сквозь зубы роптали, почему их столь хитромудрый главарь не додумался оставить половину ящиков на шхуне с самого начала.

Брюльи пинками подгонял особо ленивых.

— А это еще кто такой? — спросил он, показывая пальцем на негритенка. — Как это я тебя раньше не разглядел, а?

Мальчик Мбаса по-прежнему не показывал виду, что понимает язык белых. Он добродушно улыбался.

— Мы его на днях нашли на берегу, — пояснил Реджинальдо. — Его из моря вынесло, полудохлого. А теперь вон, оклемался.

— Вижу... Ну вот и славно, его тоже продадим, хоть пару монет отвесят. Да и второго мальчишку заодно. А чего стоим? А ну, бегом на шхуну!

Замешкавшийся Жан-Мишель получил увесистый пинок и помчался вслед за остальными.

Витторио Брюльи покидал остров последним. Он покрутил головой, проверяя, не забыли ли чего. Потом залихватски свистнул, поднимая в воздух тучи птиц. А затем зашагал по узкой тропке вниз, сунув руки за пояс.

Когда он поднялся на борт, на шхуне подняли паруса и, оставляя за кормою пенный след, она отправилась в открытое море...

Глава двадцатая

Палермо, Мессина, Катания, Сиракузы и без счета мелких городов и деревушек. Фрегат кружил вокруг громадного острова, задерживаясь ненадолго и вновь устремляясь в путь.

Но удача упрямо отворачивалась от шевалье де ла Фейна. Все, с кем он встречался, лишь разводили руками. А ведь он предлагал немалые деньги. Все бесполезно — шхуну «Орлетта» никто не опознал.

Каждый новый день принц Филипп встречал молитвой, но даже небеса отвернулись...

На шестой день круг замкнулся — фрегат вышел к маленькому островку Marettimo, откуда и начал свой путь.

На полном ходу корабль показался из-за мыса и... едва не столкнулся с той шхуной, в поисках которой все сбились с ног. Впередсмотрящий матрос чуть не выпал из смотровой бочки на мачте, так громко он заорал.

Сбежалась почти вся команда парусника, подошли солдаты.

Шевалье стоял рядом с капитаном и, не веря собственным глазам, рассматривал захудалое суденышко в подзорную трубу.

— Капитан, вы тоже это видите? — спросил он. — Или это «летучий голландец», легенды о котором я слыхал?

— По всему видать, это наша шхуна. И оснастка, и название, все одно к одному. Может, дать залп? Пусть ложатся в дрейф.

— Да, прикажите дать залп. Но не дай вам Господь попасть в эту цель! Не забывайте, кто может быть у нее на борту!

Капитан отдал приказ канониру. Грянул оглушительный грохот и над раскрытым портом взвился дым. Чуть поодаль от носа шхуны ядро плюхнулось в воду.

Хорошо было видно, как на палубе «Орлетты» началась беготня. Потом парус скользнул по грот-мачте вниз и судно легло в дрейф.

Фрегат плавно подошел поближе и замер, почти касаясь бортом.

Глазам шевалье предстала весьма неприятная картина — неприятного вида мужчина левой рукой держал за плечи мальчика, а правой прижимал к его горлу острый кинжал.

К борту фрегата сквозь толпу матросов и мушкетеров пробился принц Филипп. Он сразу узнал в исхудавшем мальчишке своего брата.

— Анри! Я нашел тебя, Анри! Быстрее перебирайся к нам, сюда! Эй вы, сударь, отпустите немедленно! Вы что, не знаете, кто перед вами?! Да я вас на виселицу отправлю, негодяй!

— Умерьте свой пыл, ваше Высочество! — крикнул Витторио Брюльи. — Мне-то терять нечего. Полосну по горлышку, а там хоть и пеньковый галстук. Все едино, я им закончу.

— Отпустите принца! — вступил в переговоры подоспевший шевалье де ла Фейн. — Сообщите нам ваши условия! Чего вы хотите?

— Признаться, вы застали нас несколько врасплох, господа. И я еще не решил, чего же я хочу. Погодите минуту, мы тут посовещаемся!

— Уберите сперва кинжал! Вы можете поранить принца, сильно качает!

Брюльи слегка отвел руку, но все равно Генрих оставался на волосок от гибели.

Между бандитами завязался негромкий, но оживленный разговор. Они о чем-то яростно спорили, но атаман лишь крутил головой. Наконец он сплюнул на палубу, себе под ноги и заорал:

— Так и быть! Я отпущу вашего принца, но за определенную плату! Бросайте-ка сюда кошель с тремя тысячами луидоров. И обещайте не устраивать за нами погоню.

— Даю слово дворянина, что выполню все, что вы просите! — вскричал шевалье.

На палубу шхуны полетели несколько кошелей с золотом. Их предусмотрительно выдал еще в Марселе комендант крепости, граф де Шеврез. Золотой ключ способен открыть любую дверь.

На шхуне спустили шлюпку и принц Генрих направился было к трапу, но тут же остановился и с немалым смущением обратился к атаману разбойников:

— Это внезапное освобождение совсем вскружило мне голову. Я на миг позабыл о своих друзьях по несчастью. Распорядитесь привести Жан-Мишеля и темнокожего мальчика. Они отправятся со мной.

— Эй, такого уговора не было! — щелкнул языком Брюльи. — За них мне не заплачено, стало быть, они остаются здесь.

— Они пойдут со мной, такова моя воля, — холодно ответствовал Генрих, переступая через борт и ставя ногу на веревочный трап.

— Тогда раскошеливайтесь, сударь! Вы слышите, что говорит принц? — вновь закричал Брюльи, приставив ладони ко рту.

— Вот дьявол бородатый... — вполголоса ругнулся шевалье. — Он выманит у нас даже медные гвозди из обшивки.

— Шевалье, дайте ему все, что он требует, — устало произнес принц Филипп. — Я хочу как можно быстрей обнять брата и отправиться к дому.

На палубу шхуны тяжело плюхнулся еще один кошель с золотом. В нем было сотни три монет.

— Совсем другое дело! — крикнул в ответ Брьюльи. — Забирайте всех мальчишек, мне они порядком осточертели! Уж лучше бы я торговал телятами и то меньше беспокойства!

Из трюма выволокли связанных ребят и погрузили вместе с принцем на шлюпку. В несколько взмахов веслами она приблизилась к борту фрегата и пленники взобрались на борт.

Радости не было предела! Солдаты разрядили в воздух мушкеты, устроив салют, на лицах всех присутствующих расцвели улыбки. Во всеобщей суматохе шхуна с бандитами поспешила убраться с глаз долой, растворившись за ближайшим островком. Но шевалье сдержал слово и даже не выстрелил вслед из пушек, хоть и очень хотелось.