Наследницы - Кауи Вера - Страница 31

— Вы правы, здесь нет никакой логики. Я понимаю это и не собираюсь ничего объяснять. Я не желала слышать об отце во время нашей первой встречи, но… у меня были причины.

— Развод — неизбежный факт нашей жизни. У меня самого поменялось три отчима, когда мне не было и девяти.

— А у меня был всего один отец, настоящий. И я не могла пережить, что он ушел от меня. Я получила глубокую душевную травму, которая и стала причиной нашего разрыва. Я не отрицаю своей вины. Но что бы вы обо мне ни думали, будьте уверены в одном, мистер Чандлер: я приму наследство, которое оставил мне отец, и сделаю все, что в моих силах, чтобы оправдать его доверие.

— Лучше поздно, чем никогда.

«Мерзавец!» — возмущенно подумала Кейт.

— Этого хотел мой отец, — произнесла она, — и я исполню его волю. Я знаю искусство, знаю «Деспардс», а тому, чего я не знаю, я вскоре выучусь. Мы с «Деспардс» одно целое, он в моей крови. Сегодня я это поняла. Я — Деспард…

— Рад это слышать.

Кейт пристально посмотрела на него. Она ему не нравилась, никогда не будет нравиться, поэтому ей нечего терять. К тому же, что бы Блэз ни говорил, он все же не может не быть на стороне своей жены. Поэтому она сказала:

— Если я смогла расстаться со своими предубеждениями, то вы наверняка сможете избавиться от своих.

— Л юрист, мисс Деспард, а в этом конкретном случае — что-то вроде адвоката дьявола. Вероятно, ваш отец любил вас, но он наверняка не хотел нанести ущерб «Деспардс».

— Никакого ущерба не будет.

— Это еще надо посмотреть.

— И посмотрите в конце года.

Увидев, как сжались его губы, Кейт спросила:

— А что вы сделаете, если я не буду хорошей девочкой? Отберете у меня «Деспардс»?

— Согласно завещанию вашего отца, именно так я и должен буду поступить. Сейчас сентябрь. До конца года вам нужно полностью войти в курс дела. Здесь много опытных людей, они вам помогут. Начиная с первого января следующего года от вас будет зависеть, покажет ли лондонский «Деспардс» лучшие результаты: объем продаж, годовой оборот, реальная прибыль — все это будет подсчитываться. Мной. Моя обязанность — следить за тем, чтобы соревнование было справедливым. В остальном вы имеете полную свободу действий.

— Я знаю свое дело, — сказала Кейт мягко. — И знаю фарфор…

— Возможно, но сегодня торговля антиквариатом — это крупный бизнес. Старые джентльменские времена прошли. Теперь у людей есть деньги и их стандарты изменились. Борьба в этой области стала очень жесткой. Всемирно известных произведений искусства поступает на рынок все меньше. Все продается и перепродается за немыслимые деньги.

— Вы, кажется, не одобряете этого? — спросила Кейт, радуясь, что обнаружила трещину в его броне.

— Не одобряю. Я не одержим страстью к коллекционированию. — Он нагнулся, чтобы взять портфель. — А пока я хочу ознакомить вас с некоторыми цифрами. Прежде чем пускаться в опасное плавание, нужно знать, где вы находитесь. Будем надеяться, что к концу года вы не пойдете ко дну.

Кейт промолчала, хотя глаза у нее сверкали. Блэз разложил перед ней бумаги.

— Это копии счетов на день смерти Чарльза Деспарда. С потоком наличных денег нет никаких проблем. Ваш отец был необыкновенно точен в расчетах как с покупателями, так и с продавцами и всегда выставлял на аукционы только первоклассные вещи. У него были очень высокие требования.

— Вы это говорите мне? — Ее вежливый голос был полон яда.

— Двенадцать лет — большой срок, — отпарировал Блэз, не пошевелившись. Кейт стиснула зубы. Возразить ей было нечего. — Надеюсь, вы сумеете наверстать упущенное.

— Не забывайте, что я не новичок в этом деле. К тому Же здесь у меня много друзей; которые Помогут мне во всем разобраться.

Он поднял на нее свои черные глаза.

— Отлично. Я рад, что они вас еще помнят.

Услышав это, Кейт пришла в ярость, но сдержалась.

— Прекрасно помнят и рады меня видеть. Я знаю, что такое управлять аукционным домом, мистер Чандлер.

Вы, кажется, забыли, что я два года проработала в самом крупном из них. Я знаю, что устраивать аукционы — это не просто продавать то, что сегодня оказалось в моде, как вы, видимо, считаете.

— Я так не считаю, — ответил Блэз.

Вот сукин сын! Кейт с трудом удавалось держать себя в руках.

— Я также знаю, что мой отец оставил мне в наследство безупречную репутацию. — Посмотрев прямо в черные глаза собеседника, Кейт медленно и отчетливо договорила:

— Именно поэтому я решила продолжить его дело: чтобы репутация «Деспардс» осталась незапятнанной.

Это был прямой вызов. Она бросила перчатку к его ногам.

— Надеюсь, так и будет, — только и сказал он.

Они с вызовом смотрели друг на друга, когда открылась дверь и вошла миссис Хеннесси с георгианским серебряным подносом в руках, на котором стоял великолепный севрский сервиз и две тарелки с бисквитами.

Кейт метнула в ее сторону испепеляющий взгляд. Георгианского серебра удостаивались только самые почетные гости. Миссис Хеннесси недвусмысленно демонстрировала свою лояльность.

— Можно поухаживать за вами? — довольно игриво спросила она.

— Нет, — решительно возразила Кейт. — Благодарю вас, миссис Хеннесси.

Кейт сама разлила кофе в чашки, кипя от ярости, с трудом унимая дрожь в руках. Пока Блэз пил кофе — целых две чашки — и налегал на шоколадные бисквиты — Кейт неодобрительно зафиксировала количество, — она еще раз проглядела бумаги. Когда она задала свой первый вопрос, Блэз поставил чашку, поднялся, подошел к столу и, склонившись над Кейт, показал красивым длинным пальцем на подчеркнутые цифры. Кейт чувствовала его тепло, свежий запах его лосьона, цифры у нее перед глазами поплыли, и она с трудом заставила себя сосредоточиться на том, что он говорил о прошлых и будущих продажах, доходах, расходах, накладных, заработной плате и всем прочем.

— И я смогу в любое время заняться нью-йоркским отделением? — спросила Кейт.

— Не лучше ли сначала научиться управлять лондонским? — язвительно произнес он.

— У меня впереди целый год, — холодно напомнила Кейт.

— Мой вам совет, сконцентрируйте усилия на том, что вы умеете. К тому же в Нью-Йорке вас никто не знает.

— Это легко исправить.

— Я бы на это не рассчитывал, — сурово заметил Блэз. — На первом аукционе моя жена имела бешеный успех. Прямо сейчас с вами никто не будет разговаривать. Сначала проявите себя.

— И проявлю, — пообещала Кейт. — Не беспокойтесь.

— Я и не беспокоюсь. — Блэз сам удивился, что сказал это искренне. Кейт, несомненно, была умна. Она мгновенно замечала спорные места и задавала ему вопросы, которые он сам бы задал на ее месте. И как она держит себя в руках! Интересно, кто за этим стоит. Очевидно, кто-то весьма влиятельный. Быть может, какой-то мужчина, привлеченный благоприятными перспективами? — Так вот, — продолжал Блэз. — У вас есть полгода на то, чтобы войти в курс дела. Соревнование начнется с первого января будущего года. До этого я постараюсь утвердить завещание. Я постараюсь как можно быстрей сдвинуть это дело с мертвой точки.

— Не сомневаюсь, вы способны двигать горы, — сладким голосом сказала Кейт.

Она могла поклясться, что его красивые, плотно сжатые губы дрогнули, но он ничего не ответил. Засунув руку в карман пиджака, он вынул маленькую связку ключей и протянул Кейт.

— Они вам понадобятся.

— Благодарю вас.

Ключи от письменного стола отца, его сейфа и бара.

— Вот копии документов. — Кивком головы Блэз указал на пачку на столе. — Советую вам внимательно их изучить. В случае затруднений я с удовольствием отвечу на любой ваш вопрос. У вас ведь есть моя визитная карточка? — спросил он ехидно.

— Где-то была, — солгала Кейт, прекрасно помня, что она ее выбросила. — Лучше дайте мне другую.

Раскрыв небольшую серебряную коробочку, он протянул ей визитку.

Кейт проводила его до двери — так всегда поступал ее отец с важными гостями, — и они снова пожали руки.