Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Кауи Вера - Наследницы Наследницы

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Наследницы - Кауи Вера - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

— Так я и думал, речь идет о наследстве, и Кейт должна его принять.

— Вы уверены, что ее удастся уговорить?

— Кейт такой же человек, как и все, мистер Чандлер.

Просто ее взгляды на события, о которых идет речь., достаточно устоялись. Но я постараюсь ее подготовить, — пообещал Ролло. — Но я не могу сделать это в один день.

У меня свои соображения на этот счет. Сегодня пятница.

Дайте мне время до понедельника. В понедельник утром я вам позвоню.

— В понедельник я буду во Франции, на похоронах. Но вернусь в Лондон во вторник. Позвоните мне днем, скажем, в четыре. Нет, — поправился он, вспомнив, что Доминик будет в Лондоне. — Я сам позвоню вам в магазин.

— Договорились, — с готовностью согласился Ролло. — Во вторник в четыре. Благодарю вас, мистер Чандлер. Вы не пожалеете о нашем разговоре.

— А если и пожалею, — сухо ответил Блэз, — то буду знать, кого винить. — И положил трубку.

Доминик, словно тигрица в клетке, металась по персидскому ковру, устилавшему пол ее кабинета на верхнем этаже нью-йоркского отделения «Деспардс». Она крутила кольца, пальцы сжимались и разжимались, выдавая волнение.

Как это могло произойти? Где она допустила ошибку? Почему отчим предал ее? Она трудилась целых двенадцать лет, пыталась раз и навсегда уверить его в своих чувствах, способностях, возможностях, занять, наконец, место его дочери. А теперь ей придется делить — делить! — с ней то, что принадлежит ей одной по праву.

Это немыслимо. «Деспардс» всецело принадлежит ей.

Она работала, планировала, тратила время, ждала, ждала…

Она была абсолютно уверена в победе, испытывала торжество всякий раз, когда очередное письмо отчима возвращалось назад нераспечатанным. Она со злорадством наблюдала, как эта идиотка губит себя своей непомерной гордостью. Как получилось, что Чарльз Деспард оставил самый крупный бриллиант в короне Деспардов дочери, которую покинул двенадцать лет назад? Как? Неужели она старалась зря: льстила, убеждала, намекала, — и несмотря ни на что, любовь к дочери по-прежнему жила в его сердце?! Нет, это безумие. Доминик сцепила пальцы рук. Этого нельзя допустить, пока не поздно, нужно действовать. Сама мысль о том, что этому чучелу достанется то, что принадлежит ей, Доминик дю Вивье, была невыносимой. Она никогда никому не уступала. Никому.

Она вдруг разозлилась на Блэза, но тут же взяла себя в руки — ее муж здесь ни при чем. Чем меньше он будет знать, тем лучше. Сделав над собой усилие, она постаралась успокоиться. Именно отец научил ее при всех обстоятельствах владеть собой.

— Ты совершенно уверен в законности завещания? — спросила она, когда Блэз позвонил ей из Лондона.

— В этом не может быть никаких сомнений. Бумаги составлены в соответствии с английскими законами, компания «Деспардс» зарегистрирована в Англии, и лондонская ветвь пока контролирует нью-йоркскую. Здесь нет никаких противоречий. «Деспардс» находится в семейной собственности. Ты получаешь Париж, Монте-Карло, Женеву и Гонконг, которые и так принадлежали тебе. Она получает Лондон, Эдинбург и другие филиалы, включая Дублин. Тот, кто покажет лучший результат, получает контроль над швейцарской холдинговой компанией — «Деспардс Интернешнл». В настоящее время вы обе имеете право пользоваться нью-йоркской ветвью, пока победитель не получит все. Это я и собирался ей сегодня сказать.

— Значит, она согласилась встретиться с тобой? — осторожно спросила Доминик.

— Нет, я не извещал ее заранее. Судя по тому, что сообщил мне Чарльз, узнай она, кто я такой и что мне нужно, она отказалась бы от встречи.

— Тогда почему ты к ней пошел? — спросила она подозрительно.

— Потому что Чарльз настойчиво просил меня об этом, — услышала она в ответ.

Лицо Доминик постепенно мрачнело, становилось все более жестким и решительным, но голос звучал так же ровно.

— Я ничуть не боюсь потерять «Деспардс», — сказала она беззаботно. — Папа просто хотел сделать великодушный жест, вот и все. К тому же эта особа никогда не справится с поставленными условиями. Что она умеет? У нее нет ни связей, ни опыта. — Доминик зло рассмеялась. — После ее магазинчика управлять «Деспардс» все равно что пересесть с разбитой колымаги на «конкорд»! Нет, мой дорогой, конкуренции я не боюсь. Делай то, о чем тебя просил папа, но не удивляйся, если нарвешься на грубость.

— Откуда тебе известно, чем она занимается? — спросил недоуменно Блэз.

— Дорогой, ты меня недооцениваешь. Мне известно все, что было известно папе. Все эти годы он наблюдал за ней.

Молчание на другом конце провода было ей ответом.

— Правда, мне всегда казалось, что он попусту тратит время, — закончила Доминик.

Перебирая в уме все сказанное Блэзом, она пришла к выводу, что это был лишь сентиментальный жест со стороны отца, его последнее «прости». Едва ли, пыталась убедить себя Доминик, закосневшая в своей злобе Кейт Меллори согласится принять наследство.

И тем не менее она должна держать события под контролем, исключить любую случайность. Она должна заставить Кейт Меллори отказаться. И, кажется, она знает, как это сделать…

Доминик решительно взяла телефонную трубку.

Кейт стремительно домчалась до Фулема: гнев, кипящий у нее внутри, подгонял ее. Она не замечала, куда идет. Она хотела убежать, побыть одной, попытаться восстановить душевное равновесие, которое теряла всякий раз, заслышав имя отца.

«Какая наглость!» — возмущалась она. Пытается купить себе отпущение грехов. Отец, бессердечно покинувший жену и дочь ради роскошной блондинки и ее дочери, не заслуживает прощения. Она всегда считала, что отец не способен лгать, а он нарушил все свои обещания. Если он действительно раскаивался, то почему не вернулся назад, почему остался с этой расфуфыренной француженкой? «Лжец! — думала она. — Обманщик! Предатель!» Ее пронзила привычная боль. Нет, никогда она не простит отца и ничего не возьмет от него. Ее мать умерла от горя. Это она, Кейт, мучительно наблюдала, как мать таяла с каждым днем. Ни словом она не упрекнула отца, всегда старалась, чтобы и Кейт посмотрела на вещи его глазами. Но сердце Кейт словно окаменело, в нем не было места прощению.

Кейт шагала, погрузившись в свои мысли, стараясь успокоить бурю чувств, которая разыгрывалась всякий раз, как звучало имя отца. Проходили недели, даже месяцы, когда казалось, что наконец она обрела спокойствие, но стоило кому-то произнести его имя, как все начиналось сначала Почему она не может его забыть? Когда приходили его письма, ее поначалу бросало в дрожь, но она упрямо отказывалась прочесть их, несмотря на уговоры матери.

— Он не забыл тебя, дорогая. Погляди, какое толстое письмо. Прочти его. Или позволь мне объяснить, почему…

— Не смей оправдывать его, мама. Он бросил нас обеих ради другой женщины и чужой дочери.

— Все это очень сложно и…

— Что тут сложного? Мы больше ему не нужны — вот и все. Ты видела фотографии в газетах? Видела, какая она красивая и как роскошно одета — и ее дочка тоже. Вот чего он хотел. Мы были недостаточно хороши для него.

— Доченька, ты не знаешь жизни и многого не можешь понять. Твоему отцу было очень трудно сделать этот шаг. Через год-другой ты станешь взрослее, боль немного утихнет, и я тебе все объясню…

Тяжелая болезнь на целый год приковала мать к постели, и Кейт убедила себя, что мать умирает от горя, хотя из благородства в этом не признается.

Но мать умерла, и горькая обида, словно ржавчина, продолжала разъедать сердце Кейт.

После похорон Кейт, посоветовавшись с юристами, продала большой дом в Холланд-парке и переехала к Ролло, которого мать еще при жизни просила не оставлять Кейт. Окончив колледж при Галерее Куртолда, Кейт на год отправилась во Флоренцию писать диссертацию.

Вернувшись в Англию, она работала в «Сотбис» в отделе восточного фарфора, пока не почувствовала, что приобрела достаточно знаний и опыта, чтобы открыть свой магазин.