Магия греха (Двойная жизнь) - Кауи Вера - Страница 3

2

Девушка в черной кожаной мини-юбочке, черных сетчатых чулках и высоких сапогах, дрожа на холодном ветру, куталась в тонкую курточку на искусственном меху и стучала ногой об ногу. Медленно двигаясь навстречу проносящимся мимо по Бедфорд-хилл автомобилям, она провожала их взглядом и пыталась заставить свои бедра хоть чуть-чуть покачиваться из стороны в сторону. Этим вечером «торговля» не шла, слишком уж было холодно, к тому же казалось, что вот-вот пойдет дождь. Февральским вечером лучше всего находиться дома у камина и смотреть телевизор. Ее глаза, привыкшие угадывать в толпе потенциального клиента, отметили, что к краю тротуара подъехала легковая машина, ярко осветив ее фарами. Она изобразила на лице одну из самых своих спокойных улыбок и наклонилась вперед, стараясь рассмотреть что-нибудь через лобовое стекло. Курточка сразу же широко распахнулась, так, чтобы подъехавший смог заметить упругую девичью грудь, обтянутую черным свитером.

– Ищешь чем заняться? – кокетливо улыбаясь, спросила девушка. Наверное, он спешит домой и все это займет не больше четверти часа.

– Ну и сколько? – грубо и безразлично спросил он.

– Десять.

– Как?

– Очень быстро и прямо здесь.

– За десять фунтов мне бы хотелось большего.

– Тогда поищи кого-нибудь еще! – зло отрезала она. Были кое-какие причины, по которым она не могла пойти на это даже под страхом наказания. Вдобавок ей не нравился внешний вид этого типа.

– Слишком привередливая. Не много ли на себя берешь?

– Катись отсюда.

Он грязно обругал ее и укатил прочь. Девушка снова не спеша двинулась прежним маршрутом. На «рабочем месте» она проторчала уже целых сорок минут, а в кошельке пока было всего только пятнадцать фунтов. Неудачный вечер. Летом за такое же время она могла бы заработать в четыре раза больше. Подъехала еще одна машина. Девушка призывно улыбнулась, но водитель, видимо, изменил свое решение и, прибавив газу, проехал мимо. Она ненавидела Бедфорд-хилл, но Мики заявил, что теперь в качестве наказания она будет работать здесь. Он прекрасно знал, что это не самое прибыльное место. Заработать можно было на Парк-лейн, Эдвард-роуд или Шепед-маркет. Бедфорд-хилл являлся проезжей дорогой, и «торговля» здесь зависела от случайных водителей или тех, кто уже знал, что это район «красных фонарей». Такие любители специально приезжали сюда, несмотря на непогоду, чтобы перепихнуться на заднем сиденье автомобиля. Девушку снова начало трясти от холода, и она полезла в сумочку за носовым платком. Как раз в этот момент подъехала машина.

– Простудилась, малышка? Боюсь, что теперь ты и меня заразишь, – нахально усмехнулся очередной клиент. – А у меня несколько иные планы.

У него был настоящий «Ауди», и одет он был неплохо. Нелл наклонилась вперед и с самой очаровательной улыбкой, на которую была способна в такую погоду, предложила:

– Для тебя всего лишь двадцать фунтов. – Это прозвучало так, как будто она заключала самую важную в своей жизни сделку.

Он потянул за ручку двери, и та, щелкнув, плавно открылась.

– Ныряй!

– О, как хорошо... – с благодарностью в голосе произнесла она. – Тихо и тепло.

– Я всегда теплый... а в некоторых местах даже горячий. – Он взял ее руку и прижал к уже успевшему возбудиться члену. – Скоро согрею и тебя...

Она показала ему дорогу к своему самому любимому месту, где было достаточно темно, чтобы их не увидели с дороги, и где она могла бы надеяться на быструю помощь, если клиент окажется слишком грубым. Он явно торопился. Один из тех, кто просто заскочил на минутку, чтобы расслабиться. Он повалил ее на заднее сиденье автомобиля, даже не дав снять трусы. Он показался ей крупным мужчиной, но на самом деле оказался на удивление маленьким. Скоро все закончилось, и он, видимо, удовлетворенный, достал из толстого бумажника несколько банкнот. Через десять минут она снова была на месте.

Вскочив в последний поезд метро до Кингз-кросс, девушка успела попасть на автобус, идущий в Ислингтон. Когда она вернулась домой, Мики сидел за столом и пил кофе. В комнате были еще две девушки – Морин, работавшая на Эдвард-роуд, и Синди, «торгующая» на Куинз-драйв. На столе лежали стопки разложенных по достоинству банкнот: двадцатки, десятки, пятерки и однофунтовые бумажки. Когда Нелл вошла, он поднял на нее взгляд. Его холодные темно-голубые глаза с сузившимися зрачками немигающим взором уставились на нее. Она увидела в них хорошо знакомые ей признаки раздражения и внутренне напряглась.

– Черт, какой холодный вечер, – живо заговорила она. – Ужасно хочется чего-нибудь горяченького. Это кофе?.. – Она подошла к плите, на которой на слабом огне стояла какая-то кастрюля, но неожиданно между ней и плитой резко опустилась белая гибкая трость.

– Сначала о деле. – Голос Мики был такой же категоричный, как и его взгляд. Она встретилась глазами с Морин, и та с грустью слабо покачала головой. Это означало только одно: у него плохое настроение, будь осторожна.

– Ой, прости, Мики... от холода у меня смешалось в голове... Вот, пожалуйста... – Она вынула из сумочки и положила на стол восемь фунтов. – Неудачный вечер, прости. Слишком холодно для любителей поразвлечься... Трость со свистом и треском опустилась на стол.

– Восемь фунтов! Тебя не было дома целых четыре часа, и после этого ты приносишь эти вонючие восемь фунтов! Где остальное?!

– Здесь все, что у меня есть, Мики, честное слово. Просто сегодня неудачный день... очень холодно и не так уж много желающих. Я вся замерзла, стоя на ветру на этой дороге.

Он так сильно ударил ее по лицу, что у нее откинулась назад голова.

– Врешь, сука! – Краем глаза она видела, как потихоньку улизнули из комнаты Морин и Синди, знавшие, что последует дальше. Он бил ее кулаками, потом ладонью – по лицу, тонкая белая трость безжалостно обжигала ее незащищенное тело, а он все время матерился и требовал, чтобы она не считала его дураком. Он посылал ее не кофе пить в кафе, а работать, работать, работать... и если она не будет работать на него, то он сделает так, что она уже не сможет работать ни на кого. Она защищалась как могла, но, когда ей удалось спрятаться под стол, он начал бить ее ногами и сбрасывать со стола чашки с остывшим кофе. Не в силах сопротивляться, она свернулась калачиком, а он продолжал ее бить. Мики остановился только тогда, когда выбился из сил, после чего, хлопнув дверью, ушел в свою комнату. Нелл лежала, не в состоянии повернуться. Из носа текла кровь, дышать было невозможно, ребра и ноги ныли так, что она не могла пошевелиться. Всякий раз, когда она хотела двинуться, у нее вырывался отчаянный стон. До ее слуха донесся звук открываемой двери и шепот:

– О господи...

Над ней кто-то склонился.

– Боже, Элли, что он с тобой сделал! – Это была Морин. По узкому худенькому лицу ей можно было дать все тридцать, хотя на самом деле она была на десять лет моложе. В ее нежно-голубых глазах застыл ужас.

– У Мики просто нет сейчас денег... и он не может купить наркотики, понимаешь... – как бы оправдываясь, сказала Синди. Она была девочкой Мики. – Ты же знаешь, каким он бывает, когда у него нет кокаина.

– И каким, когда он у него есть, – зло добавила Морин.

Она была ровесницей Синди, но превосходила ее по жизненному опыту и находила время и силы жалеть ближних, особенно таких беззащитных, как Элли. Она была доброй и отзывчивой, любила давать советы, обучала Элли мелким хитростям торговли телом, особенно когда случались какие-нибудь неприятности. Взглянув на окровавленные лицо и тело Элли, она в ужасе отшатнулась.

– Ты можешь сесть, милая? – с тревогой спросила она, разрываясь между состраданием и страхом. Она боялась того, что Мики может с ней сделать, если увидит здесь.

– Нет... больно, – простонала Элли, чувствуя, что ей больно даже говорить.

– Давай руку. Синди, лучше отнести ее в постель. Вдвоем им кое-как удалось волоком дотащить Элли до комнаты, где она спала вместе с Морин. Синди спала с Мики.