Рена и таинственный чародей - Смит Шервуд - Страница 23

Прежде чем Коннор успел опомниться, она подняла руки, что-то быстро пробормотала, и хлоп! — змея взорвалась и пропала.

— Это была всего лишь обманка. Иллюзия. Она безвредна. — Голос Рены немного дрожал. — И все же мне как-то не по себе.

Коннору тоже было страшно.

— Теперь тот, кто следит за нами, уж точно знает, где мы сейчас. Ведь только чародей мог уничтожить змею-видение! Неведомый преследователь наверняка услышал твое «хлоп»! Его хитрость сработала!

— Ой, я об этом и не подумала, — расстроилась Рена. — Мои мысли были заняты той птицей-шпионом.

— Надо выбираться отсюда поскорее, — поторопил ее Коннор.

Они побежали, не обращая внимания на хлеставшие по лицам колючие ветки, выворачивающиеся из-под ног камни, скользя на крутых поворотах стремящейся вниз по склону тропинки. Коннор скакал с камня на камень впереди. Рена поспевала следом. Он слышал позади ее хриплое дыхание. Длинная пика, с которой Рена так и не расставалась, мешала ей бежать. Один раз, зацепившись ногой за древко пики, Рена споткнулась и чуть не покатилась кубарем вниз, но Коннор успел удержать ее за руку. Пика заскользила по тропе.

И тут началось! Они даже не успели опомниться и услышали приближающуюся опасность прежде, чем увидели ее. Таинственный шелест пронесся над их головами. Ветер просвистел и верхушках деревьев. Они посмотрели вверх.

То, что они увидели, было ужасно! Злобные языки пламени пожирали листву, лизали стволы деревьев, с хрустом отламывали обугленные ветви. Огненная стена выросла перед ними.

Рена закричала. Коннор схватил ее за руку.

— Бежим! — завопил он, устремляясь назад, вверх по тропе.

— Куда? — Рена задохнулась в едких клубах дыма.

Голос ее почти потонул в реве и треске огня.

Горячие угли дождем сыпались на них. Но Коннор не останавливался и не сворачивал с тропы. «Вверх! Вверх!» — командовал внутренний голос. Он уже не раз слышал этот непонятно как возникающий в нем спасительный голос, но теперь некогда было задумываться. Коннор слышал за спиной хрипение Рены. Она цепко держалась за него. А вокруг множились крики, вой и визг спасающихся бегством лесных зверей.

Он бежал до тех пор, пока в легких, казалось, не осталось ни глотка воздуха. Наконец они вылетели на вершину голой скалы.

Рена рухнула наземь.

— Огонь! — сипела она. — Живые существа!.. Они сгорят, погибнут!

Коннор зашатался. Ноги не держали его, и он бессильно опустился на покрытый мхом огромный валун. Жалобные, протяжные крики зверей доносились отовсюду.

— Пожар их погубит, прошелестел он сухими губами. — Всех. И птиц…

Вершины окружающих гор курились дымными языками пламени. Огонь кроваво просвечивал сквозь клубы тумана, медленно поедая его.

Туман… Он не загасит огонь… Все эти жизни в безжалостных лапах пламени. Как спасти их?..

Мысли Коннора были такими же горячими и рваными, как скачущие по лесу огненные языки.

Рена уже опомнилась и рылась в своей сумке. В ее дрожащих руках оказалась старинная книга в кожаном переплете.

— Я еще не все знаю. Каким заклинанием останавливают огонь? — бормотала она. — Надо попробовать… надо!

Коннор, словно околдованный, не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Он только молча наблюдал за Реной. Она прищелкнула пальцами, и тут же над раскрытой книгой заплясали крошечные лиловые огоньки. Быстро перелистав несколько страниц, Рена подняла руку и проделала несколько странных, почти неуловимых движений, не переставая бормотать отрывистые слова заклинания. Слабый всплеск голубоватого света возник вдруг в самой гуще огня, разрушая, расплавляя огненные струи и оставляя после себя черную, горелую пустоту. Но в то же мгновение эта черная дыра снова заполнилась бушующим пламенем…

— Я не могу! Не могу этого сделать! — в отчаянии вскричала Рена. — Не умею! Тут нужно большое заклинание.

«Большое заклинание…» — мысленно повторил Коннор.

Глаза его были прикованы к рваному горизонту. Эти далекие снежные пики, разбросанные в небе, разбрызганные крупными искрами звезды вызывали в нем давно забытое чувство… Сейчас он остро ощущал нечто не облеченное в слова, но такое реальное, что у него даже пощипывало кончики пальцев.

«Разве ты не чувствуешь волшебство? Собери его, соберись сам», — вновь возник в нем голос.

Теперь он знал, чей это голос, донесшийся до него сквозь годы, ожививший память. Он слышал его десять лет назад: голос отца, говорившего с Коннором еще тогда, когда он был малышом-несмышленышем. «Овладей своей мыслью. Перебрось ее мостом через пространство», — говорил ему отец, — «сила в твоих руках».

Коннор закрыл глаза. И увидел! Он увидел мерцающий свет, объявший полнеба…

Мысленно он понесся по этому небесному пространству, собирая, вбирая в себя весь свет грядущего дня, пока не почувствовал, что ладони начали гореть.

«Собери, сожми весь свет мира в кулаке и… отпусти! Мгновенно! Свет унесет тебя с собой…»

Он задержал дыхание и обратил свой взгляд в туман, воображая сияющее над облаками солнце… Потом до боли сжал кулаки… Поднял руки, расправил ладони и…

Гром прокатился по скалам, молнии пронзили сизый дымный туман. Через мгновение Коннор почувствовал, как острые иглы холодного дождя жалят его лицо и руки. Он упал на землю рядом с Реной, впечатавшись щекой в мелкие колкие камешки. И провалился во тьму.

— …Коннор!

Это была Рена.

— Коннор, с тобой все в порядке?

Коннор перекатился на спину. Холодный дождь бил его по лицу, струями забирался под одежду. Он поднял тяжелые, будто каменные, веки. Рена темным силуэтом склонилась над ним.

— Коннор! Миленький! Ну, пожалуйста, вставай! — тоненьким голоском молила она.

Он сжал зубы и сел. Усталость еще сковывала все тело, но он был жив!

— Со мной все в порядке, — с трудом выдавил Коннор.

— Нам надо идти, — тормошила его Рена. — Приближаются какие-то люди. На лошадях. С факелами и с мечами.

Коннор посмотрел вниз, на склон горы, куда указывала рукой Рена. Дождь утихал. Собрав все силы, Коннор поднялся и встал рядом с Реной, едва различая дорогу.

— Они проехали совсем рядом, — шептала Рена. — Но могут вернуться. Это не Синие. На них стальные кольчуги.

«Кто такие? Откуда?» — Коннор соображал с трудом, мысли путались.

— Надо поскорей добраться до Пелсира. — Он и сам не узнал своего голоса, который доносился словно откуда-то со стороны.

— Да, да, конечно, — согласилась Рена. Однако чувствовалось, что она думает о чем-то другом. Но Коннор не мог заставить себя сосредоточиться, пробиться сквозь туман, застилающий глаза и словно наполняющий голову.

Он наклонился, чтобы поднять свой посох и сумку. Земля закружилась перед глазами.

Рена потянула его вниз по склону. Коннор пытался побороть слабость, дикую усталость, которая камнем навалилась на него. Мертвая тишина в лесу его тревожила. Огонь успел опалить только верхушки деревьев, но гарь забивала горло, резала, мешала вдохнуть полной грудью.

Будто услышав его мысли, Рена проговорила:

— Эта неожиданная гроза прибила огонь прежде, чем пожар успел уничтожить лес. Но все звери умчались.

Коннор заставил себя заговорить:

— Будем держаться подальше от дорог.

Они шли, казалось, целую вечность. Все силы Коннора уходили на то, чтобы поднять правую ногу… поставить… поднять левую… поставить. Шаг, другой, третий… Конец посоха запутался в кустах, бессильные пальцы разжались. Коннор стоял над валяющимся у ног посохом и понимал, что, стоит наклониться, он упадет и уже не сможет подняться. Рена подхватила посох.

Я понесу его, — мягко сказала она. — Моя пика поклялась, когда мы убегали от огня. А ты постарайся ни о чем не думать. Только сейчас было бы хорошо, если бы нам удалось идти побыстрее, — осторожно добавила Рена.

Коннор старался не поднимать ноги высоко. Он почти шаркал по земле. Так идти было намного легче. И все равно каждый шаг давался с трудом. Теперь он различал черты лица Рены, идущей чуть впереди. Ее косы золотились. Значит, наконец стало всходить солнце… И снова его мысли затуманились. Он мог сосредоточиться только на одном: шаг, еще шаг, еще… Вдруг сквозь гул в ушах прорвался резкий возглас Рены: