Звездные самураи - Като Кен - Страница 29

— Какого!..

— Охрана, охрана!

— Нет! Клянусь Иисусом, это же Стрейкер!

— Стрейкер? Как он сюда попал?

— Отщепенец! Пират!

— Пристрелить его к чертовой матери!

— Нет, мы должны его выслушать! — Даже темный загар от лучей звезды А-типа не смог скрыть, что румяное лицо Тунг Хая потемнело от гнева. — Давайте послушаем что он скажет.

Появления в зале мускулистой, отбрасывающей на стол заседаний зловещую тень фигуры Эллиса правители ожидали меньше всего. Стрейкер решил, что с ярко-красной, напоминающей гриву род-айлендского льва катаплазмой на голове он являет собой незабываемое зрелище, и понимал, что они, скорее всего, засекли «Шанс» на орбите, в окружении каньских кораблей и решили, что корабль стала добычей каньцев, а вместе с ним пропал их последний шанс перехитрить врага. Шериф-калифорниец изо всех сил старался не пустить в зал толпу. Он включил механизм закрывания диафрагмы, тем самым наполовину перекрыв вход и не давая остальным недовольным прорваться в зал, однако брошенная кем-то металлическая мусорница заклинила ее, и теперь не менее двадцати рук отчаянно пытались снова открыть вход.

— Черт побери, Стрейкер, где амигдала? — спросил Эмбри Дзерник.

Эллис отмахнулся от Дзерника и обратился напрямик к Поуп:

— Я явился не за тем, чтобы обмениваться колкостями с вашими ручными обезьянками, а чтобы рассказать, что случилось с деньгами МеТраКора и как спасти Анклав на Осуми — спасти именно теперь, когда из-за вашей экономия на грошах стало невозможно мало-мальски эффективно оборонять планету!

Оскорбленные члены Совета снова зашумели.

— Отвечайте на вопрос! Где амигдала? — перекрывая гам, крикнула Поуп.

— Ее нет! Нету ее, видит Бог! Исчезла, как метеор! Я вас предупреждал, Поуп. Я предупреждал, чем кончится ваше пренебрежительное отношение к обороне города. Я всегда говорил, что в один прекрасный день каньцы явятся по вашу черную душу, но вы и слушать не хотели! А теперь, когда мне удалось заключить перемирие с каньцами и придти сюда…

Поуп сумела взять себя в руки и огрызнулась:

— Перемирие? Дьявол его побери, да ведь у него на голове китайский медикопласт! Пророк свидетель, он заключил с ними какую-то грязную сделку! Ясно как божий день! Он продал нас врагу за наши же собственные деньги!

— Стрейкер никогда особо жаловал каньцев! — воскликнул Тунг Хай. — Это общеизвестно.

— Денежки он любит гораздо больше, чем ненавидит каньцев!

— Будет тебе, Тунг. Нас предали и продали!

— Не верю!

За столом снова начался гомон, и толпа в холле недовольно заволновалась. Эллис презрительно отмахнулся от Контролера:

— Будет вам, Поуп, сядьте. Вы же прекрасно знаете, что амигдала была жестом отчаяния. Неужели, по-вашему, я бы добровольно расстался со своим имуществом?

— Ты пират, Стрейкер! И ты украл десять траншей у МеТраКора! Что скажешь на это?

— Вот что: вы санкционировали перевод средств, и у меня есть подписанный документ — вами подписанный и этим червяком Дзерником. — Эллис вытащил из кармана копию документа и потряс ею в воздухе. — И из этой бумажки следует, что вы отлично знали, на какой риск идете!

— Ты пират! Ты продал нас, черная твоя душонка!

Услышав такое оскорбление, Эллис потерял над собой контроль; увидев его горящие гневом глаза, советники примолкли. На фуражке Стрейкера гордо блеснули боевые награды.

— Поосторожнее, Поуп! Неужели вы не понимаете? Разработанный нами план сорвался. Ведь не я же виноват в том, что каньцы твердо решили выжить нас из Ямато. Если бы вы сделали все, как я советовал и когда я советовал, вместо того, чтоб торговаться со мной целую неделю, сейчас вам не пришлось бы переругиваться между собой, подобно своре синтетических шлюх. И я б тогда не попал в неблагоприятный нексус при индексе упавшем ниже, чем брюхо червя. И мне не пришлось бы выбрасывать белый флаг перед адмиралом Гу Цуном.

Присутствующие вновь недовольно заворчали, но Эллис ударом ладони по столу заставил их замолчать.

— Я пришел сказать вам, как следует поступить, и вы меня внимательно выслушаете! Я знаю, что Контролер сама не способна найти выход из создавшегося положения. Она готова отдать всю Осуми за жалкую горстку обещаний и шаткую гарантию возможности безопасно убраться отсюда. Да, да — можете быть уверены, так оно и есть.

Поуп взвилась в ярости:

— Сатана! Ты ограбил МеТраКор, ты оскорбляешь Совет, и у тебя еще хватает наглости указывать нам! Ну нет, Стрейкер, за свое пиратство тебя обязательно заморозят! Или, на худой конец, расстреляют. Я сегодня же вечером развею тебя на атомы, клянусь Пророком! Шериф, приказываю вам немедленно взять этого преступника под арест!

Глаза Эллиса превратились в щелочки. Он вдруг со всей определенностью понял: сейчас судьба Анклава зависит исключительно от того, что он скажет. Поэтому он взял себя в руки и обратился непосредственно к Поуп:

— Можете распылить меня, но, если у вас осталась хоть капля здравомыслия, вы сначала меня выслушаете, нравится вам это или нет. Так как, господа Советники? Будете слушать? Или, не имея представления о том, что происходит, все равно станете искать выход сами и лишитесь всего?

Тут из холла снова донеслись сердитые крики; Советники переглянулись. Все они прекрасно знали о репутации и о легендарном пси-статусе Эллиса. Через полуоткрытую диафрагму влетела астрогаторская накидка, следом — флотский кулак.

— Любой, кто осмелится ворваться в зал, будет казнен — точно так же, как наверняка будет казнен Стрейкер, — предупредил Эмбри Дзерник. — Здесь действуют законы Анклава, а не Американо. Советую не забывать.

— Слушайте, ради Бога, ну неужели мы не можем сделать исключение? — взмолился вскочивший на ноги Дерион Рейнер. Лицо его было искажено от страха — жена Рейнера со дня на день должна была родить их первенца. Сейчас она находилась среди толпящихся в холле людей, и он очень боялся, как бы у нее не случился выкидыш. — По-моему, мы обязательно позволить Стрейкеру высказаться.

— Это будет честно, клянусь Господом! — проскрипел Тунг Хай Джонсон. — Пусть говорит!

— Ну уж нет! — огрызнулась Поуп. — Здесь у нас не слушание дела. Стрейкер не является членом Совета Осуми. И тут ему делать нечего. Официально он…

— Нечего делать? — Эллис ухватился за последние слова Поуп и торжествующе повторил их толпе. — Она говорит, мол, мне нечего здесь делать! Это когда две трети всего моего треклятого имущества находится на этой планете! А что же тогда будет с вами? Неужели вы согласны вверить свою судьбу этому слабоумному куску дерьма, бабе, которую волнует только одно — как прикрыть свою задницу перед Советом Директоров? Ведь именно Поуп, а не я, готова на корню продать Осуми! Это она с радостью продаст вас каньцам! Неужели в такую трудную минуту вы положитесь на нее? Я говорю: нет! Я говорю: мы должны избавиться от нее, а потом сражаться до конца!

Из холла донеслись голоса, требующие отставки Поуп. Кто-то нараспев принялся скандировать «До конца! До конца!» С шерифа сбили фуражку-эбоси, но толпа, напуганная угрозой Дзерника, пока не решалась ворваться в зал.

— Тихо! Сохраняйте спокойствие, и Совет обсудит предложения! — крикнул Зикаиль Мередит, непереносящий любой беспорядок. Он вытащил бластер, установил его на 6, 5 и выстрелил в потолок. С потолка посыпались раскаленные куски сталекса. Выстрел отрезвил галдящую толпу. Никому в голову не приходило, что члены Совета могут явиться на заседание вооруженными.

— Тишина!

Выражение лица Эмбри Дзерника было кислым, как вино с Айовы, но Эллис знал, что там, где нужно высказаться, Дзерник всегда первый.

— Эллис Стрейкер двадцать лет только и делал, что всячески вредил МеТраКору. Конечно же, именно он сейчас пытается нас продать. Он…

— Я настаиваю, чтобы Стрейкера арестовали, — твердила Поуп. — По-моему, совершенно ясно, что он изменник.

— А я по-прежнему считаю, что нам следует его выслушать. — Потрескавшаяся кожа на щеках вскочившего Тунг Хая блестела от пота. Всю жизнь он глотал лекарства. Грубое корейское геноснадобье, принимаемое с зеленым чаем, в некоторой степени защищало организм от мощных потоков ультрафиолета, которым изобиловало излучение звезд А-типа. Мю Змееносца, горячее светило Нейтральной Зоны, сожгло бы его, не начни он буквально в утробе принимать защитное лекарство. — Контролер, разрешите ему высказаться.