Морская амазонка - Селин Вадим - Страница 11

Я не верю в это до сих пор… Но… Я второй раз за вечер поступила как последняя дура — резвой козочкой скакнула влево и очутилась в кустах. Прыгая в них, я не заметила, что это были кусты роз… Поэтому разодрала себе руки, ноги и даже щеку. Я опять возненавидела себя — зачем я это сделала?!

Мой оригинальный прыжок в сторону нельзя было не заметить. Улица была хорошо освещена, людей было не очень много, и компания катамаранщика, увидев девушку, прыгнувшую в кусты роз, прекратила что-то оживленно обсуждать и остановилась. Затем они переглянулись и продолжили свой путь.

Я сидела в кустах и ругала себя. Зачем я прыгнула в колючки? Зачем?! На что рассчитывала? Незаметно исчезнуть? Да уж, исчезла. И, главное, «незаметно». А эта дрянь так больно впилась в ногу…

В конце концов, что со мной происходит? Почему при виде этого парня у меня наступает помутнение рассудка и я совершаю какие-то идиотские поступки? На эти вопросы мне никто не ответил.

С замершим сердцем я ожидала, что будет дальше. Мимо клумбы с розами проходили отдыхающие и странно поглядывали в мою сторону. Я же приветливо им улыбалась, как будто я и розы — единое целое, словно я всю жизнь тут сидела и улыбалась всем подряд.

Я услышала шаги. Стихли они рядом с кустами. Мое сердце готово было выскочить из груди. Сейчас он точно решит, что я сумасшедшая.

— Девушка, с вами все в порядке? — раздался над самым моим ухом мужской голос.

От неожиданности я вскрикнула. Ко мне обращался один из приятелей катамаранщика. Всего их было трое, не считая объекта моего внимания. Он же стоял под пальмой и, скрестив руки на груди, с улыбкой на меня поглядывал.

«Сам виноват в том, что я здесь, в розах, кукую, а еще смеется», — со злостью подумала я.

— Девушка-а, с вами все в порядке? — вновь обратился ко мне его приятель-блондин.

— Да… — пробормотала я, представляя, как, наверное, странно выгляжу со стороны.

От волнения я нервно теребила висюльку на «молнии» кармана и зачем-то то и дело прикасалась руками к лицу и шее.

— А зачем вы сидите в кустах?

«Если бы я знала», — мысленно ответила я, а вслух сказала:

— Я… это… туфлю тут потеряла…

— А вы туфли носите поверх сланец? — глаза парня округлились до невозможности.

Я обомлела. Посмотрела на свои ноги в сланцах.

— Иногда ношу, — как-то сдавленно выговорила я, с трудом представляя, как выглядят туфли — я предпочитаю носить сланцы или кроссовки. Совершенно жуткие белые лакированные туфли первый и последний раз я надевала в первом классе на торжественной линейке по случаю поступления в школу.

— А вторая туфля где? — допытывался парень таким тоном, будто от того, где находится моя вторая мифическая туфля, зависит его жизнь.

— Дома. Где ж ей еще быть.

Все члены компании коротко кашлянули.

— Да, дома, — принялась я вдохновенно сочинять, полагая, что мой рассказ выглядит вполне нормально. — Я вчера забыла ее здесь. А сегодня гуляла и вспомнила о ней. Вот, ищу теперь… Туфля, где ты-ы?

— А вы каждый день в кустах сидите?

Неожиданно во мне закипела злость. Стоят, издеваются надо мной, а я тут выкручиваюсь и несу какую-то чушь!

— А что, это запрещено законом? — процедила я, вытаскивая колючку из ноги. — Хочу и сижу. Не ваше дело. Идите, куда шли. И вообще, я с незнакомыми мужчинами не разговариваю!

С этими словами я наконец вытащила из ноги треклятую колючку, отбросила ее прочь, презрительно фыркнула, затем гордо выпрямила спину, не менее гордо подняла голову и так же хотела уйти с клумбы, но… Господи, ну за что мне все это? За какие грехи я, стараясь как можно достойнее удалиться с поля словесной битвы, споткнулась о бордюр, заорала диким голосом и растянулась на тротуаре?

Я больно ударилась о бордюр. Свезла колени, локти, подбородок. Теперь к царапинам от колючек добавились кровоточащие раны.

Это стало последней каплей позора на сегодняшний день. Слезы сами полились из моих глаз, как… как тропический ливень…

— Это все мамин дурацкий сон, — говорила я, лежа на тротуаре и рыдая. — Это ей приснилось… я упала с лошади… и… и… тут упала…

Я чувствовала горечь, непередаваемую обиду, страшную паршивость и какую-то странную вязкость на ногах в районе бедер. О катамаранщике я не думала. Мне уже было совершенно все равно, как я выгляжу — позорно или нет. Я махнула на это разбитой рукой. Хотелось одного — как можно скорее уйти отсюда. Покинуть компанию этих парней, которым, наверное, катамаранщик уже успел рассказать о синих плавках. Ну почему в такие вот ответственные моменты со мной постоянно происходят… конфузы?

И лишь когда мои горькие рыдания превратились во всхлипы, я ощутила, что меня кто-то гладит по плечу, приговаривая:

— Не волнуйтесь, все хорошо. Сейчас промоем ранки, и все заживет. По крайней мере, до свадьбы — точно.

— Какая еще свадьба? Кто меня, такую дуру, замуж возьмет? — довольно самокритично заметила я.

— Найдутся такие, поверьте, найдутся, — мягко возразил мой собеседник.

Только тут я сообразила, что меня утешает не кто иной, как катамаранщик. Он стоял на коленях подле меня и придерживал за руку. Мимоходом я отметила, что ради этого он даже выпачкал свои спортивные штаны.

— Может, и найдутся, — не стала спорить я.

В этот момент меня озарило во второй раз за вечер: он держит меня за руку и гладит по плечу! Наверное, сейчас я точно скончаюсь от этих мягких, ласковых, самых нежных в мире прикосновений… Он касается меня руками, за которыми я целый месяц наблюдаю в бинокль… Его волосы падают на мое лицо и щекочут щеку… Я чувствую его запах. Вижу бездонные черные глаза, которые смотрят в мои, залитые слезами обиды. Черные брови, похожие на изогнутые ивовые листочки… Уже потом я вспоминала каждое его прикосновение, миллионы раз пыталась вызвать их в памяти, перенестись в тот вечер, ощутить мягкие, уложенные воском, волосы, касающиеся моей щеки, и почувствовать запах его туалетной воды. Пожалуй, вечер, когда я растянулась на тротуаре, был одним из самых прекрасных в моей жизни.

Когда я лежала на руках катамаранщика, то мне и друзья его показались вполне доброжелательными. Ах, надо же, как удачно я споткнулась! Мама точно сказала бы, что я не случайно запрыгнула в кусты, — это было предусмотрено самой Судьбой.

«Какая же Судьба все-таки умная», — подивилась я.

К сожалению, нельзя вечно лежать на тротуаре, надо было вставать. С большим нежеланием я, кряхтя, поднялась на ноги. Помог мне в этом катамаранщик — придерживал меня за руку, как какую-то немощную старуху. Но мне было приятно… Пусть я как немощная бабуля, но зато этот удивительный парень, который действует на меня магически, рядом.

Пока я приходила в вертикальное положение, нашла время озадачиться: «Почему меня поднял именно он? Случайно первым бросился мне на помощь или нет? Он чувствует ко мне что-то после… кхм… знакомства у коктейлей или нет?»

— Не желаете составить нам компанию? — без стеснения, как старой знакомой глядя мне в глаза, поинтересовался катамаранщик.

— Какую еще компанию? — как под гипнозом, смотря ему в глаза, ответила я. — Я же вся такая… разбитая…

— Ну вот мы вас в порядок и приведем.

— Идемте в «Пирамиду», — предложил кто-то из компании. — Там сядем, спокойно все сделаем.

— Кажется, у меня был платочек, — пробормотала я, запуская руку в карман спортивных штанов. И скривилась: — О, боже… Только этого для полного счастья мне и не хватало…

— В чем дело?

Вместо ответа я продемонстрировала компании свою руку, вымазанную раздавленным инжиром. Убегая из дома, я нарвала инжира и сунула его в карманы. А потом произошло столько событий, что я забыла о нем. Так вот что это была за странная вязкость на бедрах…

— Говорят, сегодня Луна в Козероге… — в качестве оправдания глубокомысленно изрекла я.

Через пять минут мы сидели в «тихом» зале «Пирамиды», по удивительному стечению обстоятельств в той самой кабинке, где еще совсем недавно я рассказывала Фулате о катамаранщике, а она мне о «зиме в Африке». Мы гадали, что будет завтра у меня с этим парнем, не предполагая, что события развернутся так стремительно.