Большая книга ужасов - 5 - Селин Вадим - Страница 32

Все родственники покинули кабинет, в нем остались только я, папа и мама. Никто нам не завидовал, все знали, что дом нам необходим.

– Ну, что делать? – спросил папа.

– Жить, – твердо ответила мама. – Квартиру нам дадут неизвестно когда и где, а тут целый дом. И деньги. Пусть пока полежат в банке. Игорь, ведь ты уже давно подумывал выйти в отставку. Тем более у тебя контракт заканчивается через пару месяцев.

– Все понял, – кивнул папа. – Дом так дом.

С этого дня и началось все то, о чем я хочу рассказать далее.

Вскоре у папы истек контракт, и он вышел в отставку – не стал его продлевать. Мы собрали вещи в узлы, сели в машину и поехали в наш новый дом. Контейнер с остальной утварью должны были привезти через несколько дней. Оказалось, что дом находится в совсем уж небольшом городишке, я его даже на карте найти не смог, и стоит он на отшибе. По старому мосту мы проехали через речку, и вот показался наш будущий дом. Я принялся его рассматривать. Он был невероятных размеров, по-видимому, со множеством комнат и лестниц. За пределами высокой кованой ограды с пиками по всему периметру было лето – летали птицы, светило солнце, а возле дома было все совсем иначе. Его окружала серая атмосфера, повсюду лежали сухие листья и дул ветер. Этот дом стоял как будто в отдельном мире. В мире вечной осени и плохой погоды. Можно даже было заметить границу лета и осени. Границу представляла собой кованая ограда, окружающая участок. Внутри – осень, а сразу за оградой – лето... Этот жуткий каменный дом напоминал средневековый замок.

Во дворе ничего не росло, только стояло почти сухое раскидистое дерево, на котором сидел большой черный ворон и каркал. Впрочем, тут просто ничего не было посажено, кроме этого древнего дерева.

– Как тебе дом, Ваня? – улыбаясь, мама обернулась ко мне. Я сидел на заднем сиденье.

– П-прекрасный, – ответил я. – Только немного жутковатый.

Папа заехал во двор, подул ветер, и за нами, сильно и протяжно заскрипев, захлопнулись ворота.

– Хороший же прабабушка нам оставила дом, я была здесь пару раз, он всегда мне нравился, – восхищенно заметила мама. – Жаль только, что я видела прабабушку всего раза два. Общались мало.

– И как только она тут жила? – поежился я. – Не дом, а какой-то замок с привидениями.

– Хватит лирики, – сказал папа. – Берем вещи и несем их в дом. Скоро приедет нотариус и передаст нам все оставшиеся документы на вечное право владения этим домом.

Почему-то случайно брошенное папой слово «вечное» отпечаталось в моей памяти.

Я открыл дверь в дом, где все окна были занавешены, вошел в него, огляделся и закричал. Передо мной стояло несколько привидений...

– И что ты кричишь? – недовольно поинтересовалась мама, следуя за мной.

– П-привидения...

– Никакие это не привидения, а старые простыни, ими накрыли мебель. Ну, чтобы она не запылилась.

Действительно, это были всего-навсего белые простыни. И как я мог их испугаться?

Внутри дом выглядел хорошо. Зал был громадным, как спортзал в большой школе. В углу у окна стояло кресло-качалка. Наверное, на нем умерла прапрабабушка. Я поднялся на третий этаж, где была уютная комната с диагональными потолками (всегда мечтал о чердачной комнате) и окнами во двор. Ну что, Ваня, давай привыкай к новому жилищу.

Пролетела неделя. Все это время мы раскладывали вещи по своим местам, подметали двор от сухих листьев (но ветер тут же дул, и листья снова покрывали двор), красили забор черной краской. Я уже привык к тому, что толстый слой листьев застилает наш немаленький двор, и мне уже даже начинала нравиться мрачность. Темный дом, темный двор, высокая кованая ограда...

Как-то раз мы поехали на кладбище помянуть прапрабабушку (я буду называть ее так), и, когда уезжали оттуда, я оглянулся (меня как будто что-то толкнуло) и увидел, что нам вслед таращится огромный черный кот, больше похожий на пантеру. Он пристально посмотрел на нашу машину и, резко развернувшись, убежал на кладбище. После этого случая мне стало не по себе. Что это был за кот и почему он смотрел на нашу машину?

Первого сентября я пошел в новую школу, в восьмой класс. Привыкать к новым товарищам и учителям мне было не в диковинку, за свою жизнь я сменил пять школ, эта, стало быть, шестая.

Я выбрал себе место на последней парте первого ряда, около окна, разложил там вещи. Проходившие мимо меня ребята с интересом поглядывали в мою сторону. Я знаю, что они говорили: «Вон, у нас новенький, пацан какой-то. Интересно, кто он? Из какой школы и почему к нам перешел?»

Ребята были какие-то странные. Они не бегали, не кричали как резаные, как это бывает во всех нормальных школах, не переворачивали парты и не рисовали на доске. Они молча ходили, сбившись в небольшие группы. И, главное, все они были... одинаковые. Одни и те же невыразительные лица, глухие платья у девочек, рубашки, застегнутые на все пуговицы, у мальчиков.

«И как они не задыхаются?» – подумал я, расстегнув третью пуговицу от горла.

Подавляющее большинство одноклассников было одето так, будто они явились из середины прошлого века. Словно в этом Залесенске никогда не слышали о современной моде.

Прозвенел звонок, и начался чисто символический урок, ведь первого сентября никто не учится по-настоящему. В класс вошла женщина в старомодной темной юбке и легком темном свитере (по такой-то жаре?!) и, произнеся заученную речь насчет безграничной радости видеть своих учеников, она наконец дошла до главного.

– В нашем классе появился новый ученик – Иван Ткаченко.

Я поднялся с места.

– Надеюсь, Ваня, что тебе понравится в нашем городе и, в частности, в нашем коллективе. Выйди к доске и расскажи о себе.

Я вышел из-за своей парты, прошел к учительскому столу и, обозрев бесцветные лица одноклассников, прокашлялся и выполнил просьбу классной руководительницы.

– Мой папа военный, мы жили во многих городах, я учился во многих школах. Я уже привык к постоянным переездам и новым одноклассникам. Иногда я даже не успеваю запомнить, как кого зовут – так часто я меняю школы. Но теперь папа вышел в отставку, и мы поселились в доме умершей прабабушки моей мамы. Этот дом очень большой, он находится на краю города, и мне он очень нравится...

Вдруг я заметил, как все напряглись, переглянулись между собой и стали меня осматривать.

– Вы что, живете в доме старой ведьмы Валентины? – спросил высокий темненький парень с веснушками на носу.

– Э... – растерялся я. – Да, прабабушку моей мамы звали Валентина. И мы живем в ее доме. А что такого?

– Ненормальные, – присвистнул парень.

– Эдик, успокойся, – одернула его Роза Николаевна (так звали мою новую классную). – Не смей паясничать.

– А я не паясничаю, – произнес Эдик, и все одноклассники стали переговариваться, искоса поглядывая на меня. – Каждому в нашем городе известно, что Валентина – ведьма. Ей было лет пятьсот...

– Не пятьсот, а сто два, – поправил я Эдика.

– Какая разница, – отмахнулся он. – Суть в том, что она была очень старой. Все ведьмы очень старые. Где это видано, чтобы древняя старуха ездила на крутой тачке? А некоторые люди видели, как она ночью летает на метле. И вот теперь в нашем городе появилась ваша семейка. Вы, наверное, тоже нечисть.

– Эдик, замолчи сейчас же! – прикрикнула Роза Николаевна. – Не превращай урок в балаган!

Эдик возмущенно замолчал, а я призадумался над его словами.

Лично я не верю ни в каких ведьм, колдунов, вампиров и все такое прочее. Это все выдумки писателей и режиссеров. На самом деле их не существует. Во всяком случае, так думаю я... вернее, думал.

После самого первого моего урока в новой школе меня стали все сторониться. За спиной я слышал шепот, а когда резко оборачивался, то видел, что многие смотрят мне в спину, показывают на меня пальцем, и, придя в замешательство от моего резкого поворота, делают вид, что рассматривают что-то в моей стороне, или же, просто пристально посмотрев на меня, идут по своим делам.