Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Изогну семь красок в дугу

Сапожников Леонид

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Изогну семь красок в дугу - Сапожников Леонид - Страница 6

Изменить размер шрифта:

Разменяй неразменный рубль

Разменяй неразменный рубль,

дорогое лицо забудь.

Позовут тебя властно трубы

и уйдешь на рассвете в путь.

Петухи прокричат лениво

из-за сонных глухих ворот,

и всплакнет молодая ива,

провожая за поворот.

Будут сосны скрипеть и охать

над нелегкой твоей судьбой.

Будут хлеба скупые крохи

и с ветрАми неравный бой,

будут ветры давить на плечи,

пригибая лицом к земле,

и напомнит промозглый вечер

о надежном, большом тепле.

И болот голубые дУхи

будут плясками сеять страх,

и лавин ледяные руки

вдруг обнимут тебя в горах,

будет солнце чернеть в угаре,

будет вид твой и дик, и груб…

Ты — мужчина, и ты шагаешь

на возвышенный голос труб!

IV. С УЛЫБКОЙ ПО ЖИЗНИ

Негритянка из Момбофе

или о том, как вредно порой смотреть на часы

Негритянка из Момбофе

Позвала меня на кофе.

«Поздно…» — молвил я несмело,

А она, дрожа всем телом,

Мне сказала: «Те-е-емный белый!»

К учебнику русского языка

для иностранцев: о слове «go»

Идут дожди, идут часы,

Идут пожарнику усы,

Идет трамвай, идет прохожий,

Весна идет! Зарплата — тоже…

Эпитафия

Здесь покоится Джон Геллен.

Был он из ружья застрелен,

И не Геллен он, а Блед!

Потому что слово «Геллен» —

Это рифма для «застрелен»,

А Блед — нет.

Подражание Андрею Вознесенскому

Математика! Мать и мачеха!

Я блуждал в ней ребеночком натемно.

Полиномы иному, как семечки,

А меня теоремы по темечку.

Оглушенному — далеко ль до беды?

Двойки-лебеди, как стервятники…

Я творил заклинания: «Барда-ды!

Барда-ды, барда-ды, барда-дым-дым-дым!

Ты развейся в дым, математика!!!»

Голубые кони прерий

унесут меня туда,

где живет нагая Мэри

безо всякого стыда.

Озареньем, откровеньем,

вдохновенною игрой

будут мне ее колени

и чела ее покрой.

С ней тревоги и печали

не заманят в свой капкан,

и фантазия отчалит

в изумрудный океан.

Две песни из цикла «Ненаучная фантастика»

О матриархате

Воспоминания мужа, полетевшего в космос с женой…

Уплыла в прошлое Земля,

жизнь начинается с нуля!

Но, впрочем, нет, жена моя не нуль:

«Давай введем матриархат,

и все дела пойдут на лад,

и покажи, где у ракеты руль!»

«Ты что, жена? Ты что, жена?

Теперь другие времена!

Тебя я, как Отелло, удушу!»

Но вышло так, но вышло так,

я взял передник и дуршлаг

и стал варить на камбузе лапшу.

«Достань к обеду молоко,

ведь Млечный путь недалеко!» —

«Ты что, жена, свалилася с Луны?» —

«Потом мочалку ты намыль

и смой космическую пыль

оттудова, с наружной стороны.

А я, дружок, проверю тут,

куда наметил ты маршрут!

Дай карту. Ты чего-то, вижу, сник?

Я так и знала, Скорпион!

На Деву курс наметил он,

на Волосы каких-то Вероник!

Кто эта Дева? Говори!»

Тут закипело все внутри:

«Она, — кричу, — хороший человек!» —

«Ах, вот каков ты, старый пес?!»

Тут еле ноги я унес

и спрятался в стыковочный отсек.

Сижу, как загнанный Телец.

Ракете, — думаю, — конец!

Моя супруга правит там одна.

Сижу — не ем, сижу — дрожу,

а скорость у ракеты — жуть!

И мертвая такая тишина…

Я вспомнил: есть один рычаг,

чтоб времена переключать —

бояться мне какого там рожна?

Рванул его — какой эффект!

Жена достигла юных лет,

когда была невестою она.

Не долетая Близнецов,

она сварила мне яйцо.

Сказала: «Ешь, не бойся, выходи».

А замаячили Весы —

дала кусочек колбасы,

прильнув к моей измученной груди.

Дела у нас пошли на лад.

В ракете вновь патриархат,—

жена моя и штурман и пилот.

Я оказал ей эту честь!

А сам, чтоб вовремя поесть,

варю на кухне кашу и компот.