В поисках Валгаллы - Касслер Клайв - Страница 13

Женщины принимали и подбадривали сплошным потоком поступающих на борт «Изыскателя» пассажиров, оказывая первую помощь пострадавшим. Обожженных, травмированных, ослепленных дымом и отравленных ядовитыми испарениями направляли в лазарет и в кают-компанию. Хотя никого из спасателей не обучали ухаживать за пораженными дымом, ученые быстро поняли, что надо делать. Никто не сосчитал, сколько людей избежало смерти благодаря их самоотверженным усилиям.

Не имевших видимых повреждений направляли вниз, в отведенные для них каюты и помещения, распределяя так, чтобы не нарушить равновесие и остойчивость судна. Многим помогали найти друзей и родственников, потерянных в неразберихе. С этой целью отвели специальное место для регистрации.

Только за первые полчаса шлюпки доставили более пятисот человек. Еще сотни две сумели добраться до плотов, пришвартованных вдоль бортов «Изыскателя». Всех, кто умер во время транспортировки или сразу после доставки, возвращали в море. Процедура неприятная, но вынужденно необходимая, чтобы освободить место для оставшихся в живых.

Загрузив шлюпки вдвое большим количеством пассажиров, чем полагалось по правилам техники безопасности, спасатели подводили их к корме. Здесь шлюпки быстро поднимали на борт с помощью одного из кранов. Спасенные попадали прямо на палубу, минуя все промежуточные стадии типа трала, надувных плотов или веревочных лестниц. Раненых тотчас укладывали на носилки и переносили в лазарет. Разработанная Питтом система оказалась чрезвычайно эффективной: шлюпки освобождались в считанные секунды и тут же отправлялись обратно.

Капитан Берч не принимал участия в спасении пассажиров. Он изо всех сил старался защитить от повреждения корпус «Изыскателя», прекрасно понимая, что никто, кроме него, не спасет судно от ударов об огромный круизный лайнер. Капитан устало вглядывался в волны, постоянно накатывающиеся на левый борт. Каждый раз, когда «Изыскатель» начинал смещаться по направлению к массивному корпусу «Дельфина», он увеличивал обороты двигателей и бокового винта. Далеко не всегда Берч угадывал нужный момент. Слыша скрежет обшивки, он морщился от сознания собственного бессилия, живо представляя, как вливается в трюм вода, просачиваясь сквозь отслоившиеся листы обшивки.

Всего в нескольких футах от него, в ходовой рубке, работал Лео Дельгадо. Склонившись над компьютером, он подсчитывал изменение осадки по мере увеличения массы судна из-за сотен поступивших на борт людей, чтобы хоть приблизительно определить опасный предел. Ватерлиния, обозначающая расчетную норму загрузки судна, уже опустилась на восемнадцать дюймов ниже уровня воды.

Взяв бразды правления в свои руки, Питт принялся руководить всем процессом. По радио командовал шлюпками в море, направляя их к тем, кого течением отнесло в сторону. Помогал разгружать полные народу, уже поднятые кранами на палубу. Наблюдал за эвакуацией людей с кормы, сразу направляя их в руки ответственных за размещение, равномерно распределяющих новоприбывших по всему судну. Несколько раз он лично успевал подхватить детей, не способных удержать канат онемевшими руками на последних метрах спуска. Заметив, что «Изыскатель» опасно накренился, Питт, понимавший, что надо принять еще множество пассажиров, ринулся в ходовую рубку, чтобы справиться у Дельгадо о перегрузке:

– Ну что, Лео, плохи дела?

Выглянув из-за компьютера, Дельгадо мрачно покачал головой:

– Ничего хорошего. Еще три фута осадки, и мы превратимся в подводную лодку.

– Нам надо принять еще тысячу человек.

– При такой погоде волны захлестнут планшир, если мы примем на борт хотя бы пятьсот. Передайте ученым, чтобы часть людей переместили на бак. У нас перегружена корма.

Выслушав неутешительные новости, Питт задумчиво посмотрел на облепленные спускающимися пассажирами канаты. Потом перевел взгляд на рабочую палубу, где из спасательной шлюпки как раз выгрузили очередную группу подобранных в море. Питт не мог обречь сотни, людей на смерть, просто запретив им подняться на борт маленького судна. И тут его озарило, как нередко бывало и раньше в минуты кризиса. Быстро спустившись на палубу, он подозвал к себе несколько человек.

– Необходимо облегчить судно, – заявил Питт. – Все ненужное – за борт! Сбрасывайте якорные цепи вместе с якорями. Пустите в дрейф подводные аппараты. Подберем их позже. Туда же отправьте все старое и тяжелое оборудование.

Так и сделали. Сначала пустили дрейфовать подводные аппараты. Потом наступил черед массивной металлической балки на корме, предназначенной для спуска и подъема океанографического оборудования. За ней отправились на дно тяжелые лебедки и катушки с кабелями. Питт немного успокоился, увидев, что принятые меры уменьшили осадку почти на шесть дюймов. В целях сохранения достигнутого статус-кво он проинструктировал экипаж спасательной шлюпки, доставившей очередную группу вытащенных из воды:

– Судно на грани перегрузки. Собирайте последнюю партию и держитесь рядом с подветренной стороны, но на борт пока никого не поднимайте.

Рулевой взмахом руки подтвердил, что принял информацию к сведению, и направил свое суденышко к кучке бултыхающихся неподалеку людей.

Питт поднял голову в ответ на оклик сверху. К нему обращался Макферрин. Второй помощник лучше других понимал положение, в котором оказался «Изыскатель». Несмотря на принятые Питтом меры, судно по-прежнему слишком низко сидело в воде.

– Сколько вы еще сможете взять на борт?

– А сколько у вас осталось?

– Около четырех сотен. В основном члены экипажа, почти все пассажиры эвакуированы.

– Спускайте и их, – приказал Питт. – Это все?

– Нет, – ответил Макферрин. – Другая часть команды находится на носу.

– Можете назвать, сколько?

– Еще примерно четыреста пятьдесят.

Макферрин не мог не восхищаться удивительной выдержкой и изобретательностью этого человека, который с поразительной легкостью справлялся с возникавшими проблемами.

– Могу я узнать ваше имя, сэр?

– Дирк Питт, директор департамента спецпроектов НУМА. А как вас зовут?

– Чарльз Макферрин, второй помощник.

– Где ваш капитан?

– Капитан Уэйткус пропал без вести, – ответил Макферрин. – Думаю, он погиб.

Заметив, что Макферрин страдает от ожогов, Питт тотчас предложил:

– Валяйте вниз, Чарли, теперь и без вас справятся. Вам нужен врач, а я приготовил для вас бутылку текилы.

– Я предпочитаю виски.

– Что ж, прикажу специально для вас выгнать в лаборатории бутылочку скотча.

Прервав разговор, Питт шагнул вперед и развел руки, чтобы принять сползающую по канату маленькую, девочку.

Он передал ее дожидавшейся рядом морскому биологу Мисти Грэхем. За девочкой последовали ее родители, которых быстро увели вниз. Через несколько мгновений Питт уже вытаскивал на рабочую палубу измученных людей, которые не могли самостоятельно выбраться из спасательных шлюпок.

– Пройдитесь еще раз вдоль левого борта, – приказал он рулевому катера, поищите тех, кого могло унести течением.

Рулевой с осунувшимся от усталости лицом через силу улыбнулся и в шутку пожаловался:

– Столько суеты, и никаких чаевых.

– Я намекну, чтобы не скупились, – усмехнулся в ответ Питт. – Только попозже, когда очухаются. А теперь давай скорее к носу, время не ждет.

Откуда-то снизу послышался отчаянный крик. Перегнувшись через поручни, Питт увидел девчушку лет восьми. Нечаянно свалившись за борт, она в ужасе кричала, чудом успев уцепиться за свисающий канат. Питт лег на живот и протянул руки. Выждав момент, когда девочку волной подбросило вверх, он ловко подхватил ее за запястья и втащил на палубу.

– Ну как водичка? Понравилось купаться? – нарочито весело спросил Питт, пытаясь вывести девочку из шока.

– Теплая, только волны очень большие, – всхлипнула она, кулачком протирая глаза, покрасневшие и слезящиеся от дыма и соленой воды.

– Скажи, ты была вместе с родителями?

Малышка кивнула:

– Да, мы спустились все вместе: папа, мама и я с моими братиками и сестрой. Потом меня случайно толкнули, я упала в воду, и никто меня не заметил.