Средиземноморский пират - Касслер Клайв - Страница 7

Она проигнорировала его замечание с оттенком сарказма и продолжала.

— Он любил участвовать в автомобильных гонках в свободное время, и ему сопутствовала удача. Он побеждал в испытательных гонках, в соревнованиях по пересеченной местности, других состязаниях спортивных автомобилей. — Она пожала плечами и начала пальцем выводить круги на песке. Ее голос звучал чуточку с хрипотцой.

— Однажды его участие в авторалли в один из выходных дней закончилось трагедией; шел дождь, его машину занесло на повороте, и она ударилась о дерево. Он умер прежде, чем я смогла добраться туда.

Питт помолчал минуту, глядя с сочувствием на ее печальное лицо.

— Когда это было? — просто спросил он.

— Прошло уже почти восемь с половиной лет, — шепотом ответила она.

Питт пришел в изумление. Затем в нем начало подниматься раздражение. Что за глупость, подумал он. Какая непростительная глупость для такой красивой женщины горевать над погибшим мужчиной почти девять лет. Чем больше он об этом размышлял, тем сильнее становилось раздражение. Он видел слезы, стоявшие в ее глазах, когда она погрузилась в воспоминания, и это зрелище вызвало в нем отвращение. Он резко повернулся и дал ей весомую пощечину.

Ее глаза расширились от обиды и удивления, все ее тело содрогнулось от резкого толчка, словно она получила пулю.

— Почему вы ударили меня? — задыхаясь, срываясь на крик, спросила она.

— Потому что тебе это было нужно, просто необходимо, — непримиримо ответил он. — Эта тога, которую ты надела на себя, уже вся изношена, как шинель. И я удивлен, что никто раньше не додумался поставить тебя на колени и хорошенько отшлепать. Итак, твой муж был решительным. Ну и что? Он умер и похоронен, и траур по нему в течение всех этих лет не поднимет его из могилы. Отодвинь куда-нибудь память о нем и забудь его. Ты же красивая женщина — ты не должна принадлежать гробу, полному костей. Ты принадлежишь каждому мужчине, который оборачивается в твою сторону и восхищается тобой, когда ты проходишь мимо, и который страстно желает овладеть тобой. — Питт видел, как его слова проникали сквозь ее слабую защиту. — Ты подумай об этом. Это же твоя жизнь. Не отмахивайся от нее и не надо играть «Камиллу» до тех пор, пока не состаришься и не поседеешь.

Ее лицо выглядело растерянным при свете утреннего солнца, и ее дыхание прерывалось рыданиями. Питт позволил ей поплакать довольно долго. Когда она, наконец, подняла голову и повернулась к нему лицом, он увидел, что ее щеки залиты слезами, перемешавшимися с мелкими песчинками, прилипшими к мокрым пятнам. Она посмотрела кротко на него, и он уловил блеск в ее глазах. Они были мягкие и испуганные, как у маленькой девочки. Он поднял ее на руки и поцеловал. У нее оказались теплые и мягкие губы.

— Когда у тебя в последний раз был мужчина? — прошептал он.

— С тех пор не… — ее голос затих.

Питт овладел ею, когда длинные тени от скал ползли по берегу, закрывая их тела от солнца. Стая птиц-перевозчиков кружила наверху и спускалась вниз на мокрый песок у самой кромки воды. Они сновали вверх и вниз, играя в догонялки с прибоем. Иногда какая-нибудь из пролетавших птиц обращала на них внимание и следила похожими на бусинки глазами за двумя любовниками в тени, в этот момент она на мгновение застывала в воздухе, прежде чем снова вернуться к обыденным делам, добыванию длинным клювом еды в полосе прибоя. Тени становились короче по мере того, как солнце поднималось выше в небе. Рыбицкая лодка появилась в сотне метров от скал. Рыбаки, забросив сети в воду, были слишком заняты, чтобы заметить нечто необычное на берегу. Наконец, Питт отодвинулся и посмотрел на улыбающееся привлекательное лицо Тери.

— Я даже не знаю, благодарить мне тебя или просить прощения, — мягко произнес он.

— Пожалуйста, прими все это вместе с моей благодарностью, — произнесла она в ответ.

Он осторожно поцеловал ее в глаза.

— Видишь, что ты теряла все эти годы, — сказал он с улыбкой.

— Я согласна. Ты действительно показал мне чудесное средство от моей депрессии.

— Я всегда прописываю обольщение. Оно гарантирует выздоровление во всех случаях нервных расстройств и общего нездоровья.

— И каков ваш гонорар, доктор? — спросила она с присущим ей женским кокетством.

— Я уже получил сполна.

— Вам не удастся легко уйти от ответа. Я должна настоять на том, чтобы вы пришли в дом моего дяди на обед сегодня вечером.

— Сочту за честь, — ответил он. — Когда и как я могу попасть туда?

— Я попрошу шофера моего дяди, чтобы он забрал вас у входа на Брейди Филд в шесть часов.

Брови Питта резко взлетели вверх:

— Почему ты думаешь, что я с Брелди Филд?

— Ты явно американец, а именно там живут все американцы, которые находятся на острове. — Тери взяла его руки и прижала их к своему лицу. — Расскажи мне о себе. Чем ты занимаешься на своей Воздушной Базе? Ты летаешь? Ты офицер?

Питт изо всех сил старался выглядеть серьезным:

— Я занимаюсь уборкой мусора на базе.

— Неужели? Ты слишком интеллигентен для сборщика мусора. — Она посмотрела на его выразительное загорелое лицо, заглянула в его темно-зеленые глаза. — Ну, хорошо, я не буду расспрашивать тебя против твоей воли. Тебе уже присвоили сержанта?

— Нет. Я никогда не был сержантом.

Вдруг яркий проблеск в горах, метрах в шестидесяти от них, привлек внимание Питта. Блестящий предмет отразил солнечные лучи на короткое мгновение. Он посмотрел туда, где увидел сверкание, но ничего не увидел больше: ни вспышки, ни малейшего движения.

Тери заметила его напряжение:

— Что-то случилось? — спросила она.

— Нет, ничего, — солгал Питт. — Мне показалось, что я заметил что-то плывущее по воде, но оно исчезло. — Он посмотрел на ее приподнятое лицо, и в его глазах загорелись искорки. — Ну, мне пора возвращаться на базу, нужно еще убрать кучу мусора.

— Я тоже должна идти. Мой дядя, вероятно, удивляется, почему меня нет и что со мной случилось.

— Ты собираешься рассказать ему?

— Не говори глупости, — рассмеялась она. Она встала, отряхнула с тела песок и привела в порядок бикини.

Питт улыбался, вставая на ноги:

— Почему это женщины всегда кажутся такими скромными и застенчивыми перед тем как лечь, и становятся такими оживленными и беззаботными после?

Она беспечно пожала плечами:

— Я думаю, что секс расслабляет и избавляет от многочисленных разочарований, заставляет нас почувствовать себя более земными. — Ее карие глаза напряженно светились. — Как видишь, у женщин тоже есть животные инстинкты.

Питт игриво хлопнул ее по заду.

— Пошли, я провожу тебя домой.

— Тебе предстоит длинная прогулка. Вилла моего дяди находится в горах за Лиминасом.

— Где находятся горы и где Лиминас?

— Лиминас — это маленькая деревушка милях в шести вверх по дороге, — объяснила она, указывая на север. — Но я не понимаю, что ты подразумеваешь, спрашивая о горах? — Ее рука показывала на склоны острова в миле от дороги. — Как ты назовешь это?

— В Калифорнии, откуда я родом, мы называем все, что ниже девятисот метров высотой, холмами.

— Вы янки, всегда чересчур хвастаете.

— Это важное развлечение для американцев.

Они неторопливо поднимались по тропинке, ведущей из бухточки. У обочины дороги стоял маленький спортивный открытый Мини-Купер. Английская гоночная машина, окрашенная в зеленый цвет, была едва различима под слоем островной пыли.

— Как тебе нравится мой превосходный призовой гоночный автомобиль? — с ноткой гордости в голосе спросила Тери.

Питт рассмеялся: не столько над ее преувеличенным утверждением, сколько над британским использованием слова превосходный в отношении автомобиля.

— Клянусь Юпитером, он великолепен, — ответил он, подражая местной терминологии. — Это твой?

— Да, я купила его новеньким в Лондоне только в прошлом месяце и ехала за рулем всю дорогу из Гавра.

— Сколько времени ты еще пробудешь у своего дяди?