Сахара - Касслер Клайв - Страница 39

– Мне необходимо связаться по радио с полковником Мансой.

– Если вы подниметесь в кабину, я настроюсь на нужную частоту.

Подняться в кабину было все равно что ступить в ведро с расплавленным свинцом. Хотя лейтенант Дьемма и оставил для вентиляции открытыми боковые иллюминаторы, от жары у Батутты перехватило дыхание. Он уселся, страдая, пока замаскированный под гражданского пилот малийских военно-воздушных сил вызывал штаб-квартиру Мансы. Когда связь была установлена, Дьемма передал микрофон Батутте и с облегчением покинул дымящуюся кабину.

– Здесь Фалькон-один. Ответьте.

– Слушаю, капитан, – донесся знакомый голос полковника. – Можете отбросить кодированные слова. Сомневаюсь, чтобы вражеские агенты подслушивали. Как у вас дела?

– Все жители Асселара мертвы. Западники уже вовсю работают с телами. Повторяю, все жители деревни мертвы.

– Так их поубивали эти чертовы каннибалы?

– Да, полковник, до последней женщины и ребенка. Но доктор Хоппер и его люди убеждены, что все они были отравлены.

– И у них есть доказательства?

– Нет еще. Сейчас они заняты анализом воды из колодца и вскрытием трупов.

– Ну и шайтан с ними. Продолжай игру. Как только они закончат свои жалкие эксперименты, отправляй их самолетом в Тебеццу. Генерал Казим уже приготовил дружескую встречу.

Батутта мог себе представить, что генерал приготовил Хопперу. Батутта ненавидел этого здоровяка-канадца; он ненавидел его и его коллег всеми фибрами своей мелкой и завистливой душонки.

– Я уже вижу, как их засыпает песок.

– Заканчивайте вашу миссию, капитан, и я могу гарантировать вам продвижение по службе.

– Благодарю вас, полковник. Заканчиваю связь.

Гримз развернул свое хозяйство в том самом доме, где Ева обнаружила мертвого мужчину. Это был самый большой и чистый дом в деревне. Пока он проводил вскрытие тела, найденного в спальне, Ева занималась анализом крови. Хоппер проводил химический анализ воды из источников, снабжавших местечко. Остальные члены группы приступили к изучению сохранившихся тканей и костей умерших. В одном из складов позади рыночной площади они нашли разбитые «лендроверы» сафари, участники которого попали в бойню. Оказавшимся, несмотря на отсутствие фар и стекол, на ходу автомобилям быстро нашлось применение: они перевозили оборудование из самолета в деревню. А капитан Батутта все это время в основном бесцельно бродил вокруг.

Смрад от трупов был слишком силен, чтобы позволить уснуть, и они проработали всю ночь и до следующего вечера, прежде чем прерваться на отдых. Лагерь разбили вокруг самолета. Позавтракав после короткого сна консервированной говядиной, группа Всемирной организации здравоохранения расположилась вокруг бензиновой печки, нужда в которой была очевидна, поскольку ночью температура падала на 60° по сравнению с дневной в 44° Цельсия. Батутта, играя роль радушного хозяина, заварил им экзотический африканский чай и теперь внимательно прислушивался, анализируя высказывания.

Хоппер от души пыхнул трубочкой и кивнул Гримзу:

– Уоррен, предлагаю тебе начать. Сообщи нам о результатах осмотра единственного приличного трупа, найденного нами.

Гримз взял папку у одного из своих помощников и с минуту изучал бумаги в свете лампы Коулмена.

– За все годы моей практики я еще никогда не встречался с таким количеством осложнений у одного человека. Ярко выраженное покраснение глаз, особенно белков, и кожных покровов. Сильно увеличена селезенка. Почки поражены. Печень и поджелудочная железа – в рубцах. Очень высокий гемоглобин. Дегенерация жировых прокладок. Не удивительно, что эти люди впадали в буйство и поедали друг друга. Сложите все эти симптомы вместе, и вы получите неконтролируемый психоз.

– Неконтролируемый? – переспросила Ева.

– Жертва постепенно сходила с ума, по мере обострения состояния организма, особенно мозга, и практически превращалась в агрессивного безумца, что доказывают следы каннибализма. По моим скромным подсчетам, это чудо, что он прожил так долго.

– Каково твое диагностическое заключение? – поторопил новозеландца Хоппер.

– Смерть вызвана обширной полицитемией, болезнью, причины возникновения которой науке пока неизвестны. Ее основные симптомы – резкое увеличение количества красных кровяных телец и гемоглобина в системе кровообращения, что приводит к непоправимым поражениям внутренних органов жертвы. А поскольку элементы, сворачивающие кровь, не присутствуют в адекватном количестве, сердце не останавливается от инфаркта, но по всему телу идет покраснение, особенно проявляясь на коже и глазах. Это все равно как если бы ему ввели мощные дозы витамина Bi2, который, как вы знаете, является основой для образования красных кровяных телец.

Хоппер обратился к Еве:

– Ты делала анализ крови. Что там насчет эритроцитов? У них нормальный вид? Я имею в виду: круглая форма и уплотненная сердцевина?

Ева покачала головой:

– Нет, у них такая форма, какой я еще не видела. Почти треугольная, с выступами, как у спор. Как заявил доктор Хоппер, количество их невероятно высоко. У среднего взрослого человека на кубический миллиметр крови приходится пять и две десятых миллиона красных кровяных телец. В крови нашей жертвы их в три раза больше.

Гримз добавил:

– Могу сообщить также, что я обнаружил и признаки отравления мышьяком, которое рано или поздно убило бы его.

Ева кивнула:

– Подтверждаю диагноз Уоррена. В пробах крови обнаружено содержание мышьяка выше нормы. Также сверх нормы и содержание кобальта.

– Кобальта? – Хоппер выпрямился в своем походном кресле.

– Ничего удивительного, – сказал Гримз. – В витамине Bi2 содержится почти четыре с половиной процента кобальта.

– Обе ваши находки прекрасно подтверждаются моими анализами воды в общественных колодцах, – сказал Хоппер. – В чашке воды из колодца мышьяка и кобальта достаточно, чтобы свалить верблюда.

– Содержимое подземных вод, – вставила Ева, глядя на отблески огня в печке. – Они могут постепенно просачиваться сквозь геологические залегания кобальта и мышьяка.

– Насколько я помню из университетского курса геологии, – перебил ее Хоппер, – наиболее распространенный арсенит – это николит, минерал, часто встречающийся в сочетании с кобальтом.

– Все это только догадки, – осторожно заметил Гримз. – Двух упомянутых элементов недостаточно, чтобы привести к столь серьезному осложнению. Для такого увеличения количества кровяных телец и уровня токсичности выше допустимого предела нужны другие вещества или составляющие, которые бы выступили как катализаторы для мышьяка и кобальта.

– А тут еще и мутация телец, – добавила Ева.

– Таинственного ничего тут нет, все уже обнаружено, – произнес Хоппер. – В моих анализах есть кое-что еще. Я отметил высокий уровень радиоактивности.

– Допустим, что радиация проникла в воду недавно, – предположила Ева.

– Реальное предположение, – признал Гримз. – Но все же остается загадка неизвестного вещества, которое и убивает.

– У нас нет оборудования на все случаи жизни, – пожал плечами Хоппер. – И если мы имеем дело с новой разновидностью бактерии или какой-то комбинацией экзотических химических соединений, мы можем и не определить их на месте. Нам придется забрать образцы в наши лаборатории в Париже.

– Какой-нибудь промежуточный синтетик, – задумчиво пробормотала Ева. Затем она жестом обвела окружающую их пустыню. – Но откуда ему тут взяться? Очевидно, что источник не здесь.

– Комплекс по переработке вредных отходов в Форт-Форо? – предположил Гримз.

Хоппер изучал чашечку своей трубки.

– Двести километров на северо-запад. Далековато, чтобы ветры донесли его и сбросили на это местечко. Опять же ваша гипотеза не дает объяснения повышенному уровню радиации. Да и сооружение в Форт-Форо не предназначено для уничтожения радиоактивных отходов. Кроме того, все вредные материалы там сжигаются, и им никак не проникнуть в грунтовые воды. Даже если бы они потом переносились подземным течением, то адсорбировались бы почвой.