Сахара - Касслер Клайв - Страница 28

Все это пригодится в их предстоящей работе, когда холодный расчет и точное понимание задач и ситуации принесут успех их миссии и помогут выжить им самим. Адмирал Сэндекер отобрал лучших. Он не смог бы найти более эффективного экипажа для достижения почти невозможного, даже если бы обшарил всю страну. Его вера в выбранных им людей граничила с фанатизмом.

Убегали за корму километры пути. Окаймляя реку с юга, вставали затянутые плотной облачностью Камерунское нагорье и плато Йоруба. Вдоль берега тянулись джунгли, перемежаясь с зарослями акаций и мангровых деревьев. Мелькали за бортом деревушки и маленькие города, в то время как нос судна без усилий вспарывал воду, расходящуюся по обе стороны от форштевня пенистой U-образной волной.

Навстречу попадались типичные для Африки выдолбленные из цельного ствола дерева каноэ, старые пыхтящие паромы, опасно перегруженные размахивающими руками пассажирами, да маленькие грузовые суда в пятнах ржавчины, с трудом добирающиеся от одного порта до другого, пуская трубами дымок, развеваемый слабым северным бризом. Но эта мирная идиллия, как хорошо понимал Питт, не могла продолжаться вечно. У каждого берега реки таилась непредсказуемая угроза. В любой заводи могли скрываться враги, только и ожидающие, чтобы отправить непрошеных гостей прямиком на встречу с дьяволом.

Около полудня они прошли под грандиозным мостом длиной около полутора километров, связывающим торговый порт Онитша с сельскохозяйственным центром Асаба. Римско-католические соборы безмолвными стражами возвышались над оживленной суетой улиц Онитши, окруженных со всех сторон промышленными предприятиями. Причалы вдоль реки были забиты баржами и лодками, увозившими вниз продукты и товары местного производства и возвращавшимися из дельты Нигера с импортной продукцией.

Зачарованный скоростью и мощью яхты, Питт только посмеивался про себя, когда вслед «Каллиопе» грозили кулаками и выкрикивали оскорбления и угрозы, если та проходила в слишком опасной близости от мелких судов, начинавших угрожающе раскачиваться в ее кильватерной струе. Миновав акваторию порта, он смог наконец расслабиться и отпустил штурвал, сжимая и разжимая онемевшие пальцы. Он стоял у руля непрерывно вот уже шесть часов, но почти не испытывал ни напряжения, ни усталости. Кресло в рулевой рубке было настолько удобным, что удовлетворило бы и главу какой-нибудь солидной корпорации, а управление таким же легким, как у дорогого, роскошного лимузина.

С бутылкой пива «Курз» и сэндвичем с тунцом появился Джордино:

– Я решил, что тебе не помешает малость подкрепиться. Ты же ничего не ел с тех пор, как мы покинули «Саундер».

– Спасибо, а то я из-за шума двигателей не слышал ворчаний желудка.

Питт передал приятелю штурвал и кивнул на корму судна.

– Посматривай, чтобы наша норовистая кобылка не потопила все баржи, мимо которых мы проносимся. А то от нее кильватерная струя на всю реку.

– Когда будем проходить еще какой-нибудь порт, постараюсь держаться в сторонке, – с пониманием отозвался Джордино.

– Ну как, готовы мы ко встрече с плохими парнями? – с усмешкой осведомился Питт.

– С таким арсеналом сам черт не страшен, – заверил его итальянец. – А что, появлялись какие-нибудь подозрительные типы?

Питт покачал головой:

– Пара облетов нигерийских военно-воздушных сил да приветственные помахивания от проходящих патрульных судов. В такой день им лень курсировать по реке.

– Должно быть, местные чиновники купились на обман адмирала.

– Будем надеяться, что их коллеги дальше по реке столь же доверчивы.

Джордино жестом указал на французский трехцветный флаг, развевающийся на корме:

– Я чувствовал бы себя гораздо увереннее, если бы у нас за спиной болталась не эта тряпка, а наш звездно-полосатый. Не отказался бы также от поддержки госдепа, Арни Шварценеггера, Стива Сигала и роты морских пехотинцев.

– Линкор «Айова» тоже бы пригодился, да только, боюсь, в фарватере не поместится.

– Пиво холодное? Я загрузил упаковку в камбузный холодильник всего лишь час назад.

– Достаточно, – промычал Питт между двумя кусками сэндвича. – Есть какие-нибудь пугающие откровения от Руди?

– Он удалился в химические сферы. Я пытался с ним поговорить, но он отмахнулся и сказал, чтобы я проваливал.

– Думаю, мне следует нанести ему визит.

Джордино зевнул:

– Смотри, чтобы он не укусил тебя за коленку.

Питт засмеялся и направился по трапу вниз к лаборатории Ганна. Маленький ученый изучал компьютерную распечатку, подняв очки на лоб. Джордино слегка ошибся в определении настроения Ганна. На самом деле тот был в добром расположении духа.

– Как дела? – спросил Питт.

– В этой чертовой реке присутствуют все известные человечеству виды загрязнения и еще много чего сверх того, – сообщил Ганн. – Она загажена куда сильнее, чем в старые недобрые времена Гудзон, Джемс и Кайахога.

– Запутанная картинка, – заметил Питт, расхаживая по каюте и изучая сложнейшие аппараты, загромождающие все пространство вдоль переборок. – И для чего же все это оборудование?

– Где это ты урвал пиво?

– Тоже хочешь?

– Спрашиваешь!

– Джордино по случаю битком набил камбузный холодильник. Подожди минутку.

Питт нырнул в люк, ведущий к камбузу, и через несколько секунд вернулся, протягивая Руди запотевшую бутылку.

Ганн сделал несколько глотков и вздохнул. Затем сказал:

– О'кей, теперь отвечу на твой вопрос. Для осуществления наших исследований здесь находятся три основных элемента. Первым нам требуется автоматизированный микроинкубатор. Этот аппарат мне нужен для того, чтобы помещать пробы речной воды в пробирки, содержащие пробы микроорганизмов красной волны, которые мы взяли в море. С помощью микроинкубатора можно зрительно наблюдать, как размножаются динофлагеллаты. Через несколько часов компьютер показывает мне, насколько интенсивно идет размножение и какова скорость роста количества этих маленьких паразитов. Далее следует небольшая манипуляция с цифрами, и я получаю оценку, насколько близко мы находимся к виновнику нашей проблемы.

– Выходит, стимулятор красной волны находится не в Нигерии?

– Цифры показывают, что, предположительно, виновник где-то выше по реке.

Ганн, обойдя Питта, похлопал рукой пару габаритных приборов, похожих на небольшие телевизоры, но почему-то с дверками на месте экранов.

– Эти два аппарата нужны для идентификации этап отвратительной капельки, как я ее называю, или комбинации капелек, которые и приводят к возникновению нашей проблемы. Левый из них – это газохроматограф-масс-спектрометр. Я просто беру пробирки с пробами речной воды и помещаю их внутрь. Система автоматически выпаривает и анализирует содержимое. А результаты интерпретируются нашим бортовым компьютером.

– И что это конкретно дает?

– Ну, он идентифицирует синтетические органические выбросы, включая растворители, пестициды, диоксины и множество других наркотических и химических составляющих. И этот малыш, я надеюсь, определит химический состав того, что заставляет мутировать красную волну.

– А если загрязнитель – металл?

– Металл выявляет плазма-масс-спектрометр, – ответил Ганн, указывая на второй прибор. – Он предназначен для автоматического определения содержащихся в воде металлов и других неорганических веществ.

– Похож на предыдущий, – заметил Питт.

– У них один принцип работы, хотя и разная технология. И вновь я просто беру и загружаю пробирки с образцами речной воды, нажимаю кнопку запуска и каждые два километра проверяю показания.

– И что же ты пока успел уяснить?

Ганн не сразу ответил, потирая покрасневшие глаза.

– Начнем с того, что воды Нигера несут половину из известных человеку металлов: от меди и ртути до серебра, золота и даже урана. Но все в концентрациях, не превышающих содержание их в земной коре.

– В таком месиве трудно будет разобраться, – пробормотал Питт.

– Наконец, – добавил Ганн, – эти данные передаются нашим ученым в НУМА, которые просматривают мои результаты в своих лабораториях, чтобы найти то, что я мог пропустить.