На грани потопа - Касслер Клайв - Страница 145

Помимо бронежилетов и защитных шлемов, все их боевое снаряжение ограничивалось помповым ружьем «Азерма-Бульдог» двенадцатого калибра из арсенала в ангаре, в которое успел влюбиться питавший пристрастие к подобным игрушкам итальянец, и старым кольтом Питта. Никто не запрещал им прихватить с собой хоть по гранатомету, но каждый лишний фунт груза затруднял управление парапланом и снижал эффективность и без того маломощного двигателя. К тому же в их задачу не входило изображать Рэмбо и палить направо и налево из всех видов оружия. Они должны были тихо и незаметно опуститься на палубу, пробраться в рубку и перехватить управление «Юнайтед Стейтс». А обязанность прикрывать их и вести перестрелку с боевиками возлагалась на два десятка десантников, которых предполагалось высадить с геликоптеров одновременно на носу и корме.

Но человек предполагает, а Бог — или, может, дьявол? — располагает. Уже находясь в воздухе, Питт и Джордино стали свидетелями хладнокровного расстрела обоих вертолетов. Однако отступать от намеченного плана было уже поздно, и друзья, не сговариваясь, решили следовать ему до конца, с той лишь разницей, что теперь они могли полагаться только на собственные силы.

Менее чем через час после окончания совещания в кают-компании «Ястребенка» Питт и Джордино встретились с генералом Оскаром Олсоном, старым другом и однокашником Фрэнка Монтеня. Он принял их в штаб-квартире Национальной гвардии Луизианы в Батон-Руже, столице штата. Генерал терпеливо выслушал аргументы обоих, сводящиеся, в основном, к тому, что только они, как морские инженеры, хорошо знакомые с расположением палуб и служебных помещений лайнера и обладающие достаточными познаниями в судовождении, способны быстро добраться до рулевой рубки, взять на себя управление и остановить судно, пока оно не достигло Призрачного канала. Выслушал и с ходу отмел, строго-настрого запретив им участвовать в операции.

— Теперь это чисто армейское шоу, джентльмены, — безапелляционно заявил Олсон, по привычке барабаня костяшками пальцев правой руки по раскрытой ладони левой. Несмотря на приближающееся шестидесятилетие, выглядел он моложаво и подтянуто, держался с достоинством и с первого взгляда внушал доверие своим неистребимым оптимизмом и открытым, доброжелательным взглядом внимательных светло-карих глаз. Ростом генерал не уступал Питту, но некогда узкая талия его заметно подернулась жирком, что свойственно многим стареющим мужчинам, проводящим в кабинетах и офисах больше времени, чем на свежем воздухе. — Судя по тому, что рассказали мне вы и генерал Монтень, без кровопролития там вряд ли обойдется, а я не имею права подвергать опасности жизни гражданских лиц в ходе боевых действий. А вашу, мистер Питт, тем паче. Как я посмотрю потом в глаза вашему отцу, сенатору Питту, если вас вдруг ненароком ухлопают? Да и не нуждаюсь я, по большому счету, в вашей помощи. Если мои люди не справятся с управлением и не смогут затормозить лайнер, я просто прикажу им повернуть к берегу и посадить его на мель.

— Это ваш единственный план, сэр? — не без иронии осведомился Питт. — Другого нет?

— А как еще прикажете поступить с судном размером с Эмпайр-стейт-билдинг? — удивился Олсон.

— Вы упускаете из виду одно очень важное обстоятельство, генерал, — пояснил Питт. — Длина «Юнайтед Стейтс» значительно превышает ширину Миссисипи почти на всем протяжении реки от Нового Орлеана до Батон-Ружа. Если за штурвал встанет случайный человек, слабо разбирающийся в автоматизированных системах управления, лайнер легко может выйти из-под контроля и развернуться поперек русла таким образом, что закупорит его наглухо, как затычка в сливе раковины умывальника. Вы понимаете, чем это грозит? Движение речного транспорта в низовьях будет парализовано на недели, если не месяцы, не говоря уже о том, что Миссисипи выйдет из берегов и разольется по окрестностям, обтекая образовавшуюся запруду.

Последний довод Питта заставил Олсона крепко задуматься.

— Черт с вами, уговорили! — объявил он наконец свое решение, звучно хлопнув ладонью по крышке письменного стола. — Только учтите, джентльмены, на борт я вас пущу не раньше, чем туда высадится воздушный десант. Пойдете, так сказать, вторым эшелоном, вслед за вертолетами. Раз уж вы такие специалисты, как утверждаете, вам и карты в руки. Вставайте к штурвалу, жмите на кнопки, словом, делайте что хотите, только остановите этого монстра, пока он в самом деле не застрял.

— Если не возражаете, сэр, — невозмутимо продолжил Питт, не проявляя ни малейших признаков торжества по поводу одержанной победы, — мы с Алом сами позаботимся о том, чтобы попасть на борт «Юнайтед Стейтс». О средствах доставки можете не беспокоиться.

До Олсона не сразу дошел смысл предложения Питта. Да он уже и не вслушивался в слова собеседника, посчитав разговор законченным и воспарив своими генеральскими мыслями в заоблачные высоты стратегии и тактики. Очень может быть, что привиделась ему в тот момент вторая звезда на погонах или еще что-нибудь приятное в том же роде: например, торжественный прием в его честь в Белом доме, вспышки блицев фоторепортеров, портреты на первых полосах ведущих газет, телевизионные интервью... Да мало ли о чем может мечтать старый служака в шаге от отставки по возрасту, в которую ох как не хочется уходить! Сообразив наконец, о чем тот толкует, генерал нахмурился, окинул инженера из НУМА подозрительным взглядом и внушительно произнес:

— Предупреждаю вас, мистер Питт, что не потерплю никакой самодеятельности. Операцией командую я, и вы будете исполнять мои приказы, нравится вам это или нет!

— Можно вопрос, сэр? — встрепенулся итальянец.

— Валяйте, — снисходительно кивнул Олсон.

— Допустим на минутку, сэр, что ваши десантники не сумеют овладеть судном. Что тогда?

— В качестве подкрепления я приказал направить к театру возможных боевых действий шесть танков, усилив их парой самоходных гаубиц и одним самоходным минометом. По моим данным, они вот-вот должны выдвинуться на позиции. Полагаю, их огневой мощи будет достаточно, чтобы превратить пароход в груду металлолома.

Питт скептически приподнял бровь, но от комментариев воздержался.

— Если это все, джентльмены, я вас больше не задерживаю, — поднялся из-за стола генерал.

Друзья поняли намек с полуслова и послушно попятились к двери.

— Опять облажались герои спецназа! — с досадой буркнул Питт, подтягивая стропы и увеличивая угол планирования.

— И место их планам на дне унитаза, — моментально сымпровизировал Джордино, парящий позади и чуть правее напарника. — Вот и верь после этого генеральским обещаниям!

Между тем им было далеко не до шуток. Потеря обоих десантных вертолетов не только лишала их ожидаемого прикрытия, но и угрожала поставить меж двух огней. По словам Олсона, в случае неудачи с высадкой в бой должны вступить танки и самоходные орудия, а пережидать артобстрел на открытой палубе — отнюдь не самое полезное для здоровья занятие. Если добавить к этому постоянный риск нарваться на боевиков Шэня, станет понятно, что ничего хорошего от затеянной ими же самими авантюры ни Питт, ни Джордино не ожидали. В то же время ни тому, ни другому даже в голову не пришло, что никто их не осудит, если они откажутся от своей безумной попытки, повернут к берегу и присоединятся к танкистам на шоссе.

Основная сложность посадки на палубу «Юнайтед Стейтс» заключалась в том, что скорость лайнера вдвое превосходила куда более скромные возможности парапланов. Садиться на встречном ходу было безумием, поэтому в их распоряжении оставался единственный вариант: дождаться, когда судно сбросит обороты, минуя изгиб реки, на котором расположились ожидающие того же национальные гвардейцы, пристроиться к нему сзади и бесшумно спланировать на кормовую вертолетную площадку.

Питту не раз случалось прыгать с парашютом ночью, но ничего похожего он никогда прежде не испытывал. Огни прожекторов на берегу давали достаточно света, чтобы ориентироваться в пространстве и удерживать высоту, но его все равно не покидало неприятное ощущение падения в какую-то непроглядную бездну. Лайнер приближался. Его циклопические трубы, изрыгающие клубы черного дыма, напоминали разверстые пасти многоглавого дракона. Питт знал, что в их распоряжении всего одна попытка — другой не будет! — поэтому он, как ведущий, не мог позволить себе ошибиться в расчетах. В данном случае он отвечал не только за себя, но и за напарника, потому что тот будет неотступно следовать за другом, прикрывая ему спину и повторяя за ним каждый маневр, и разделит его участь, если Питт допустит фатальный промах.