Дело о говорящем попугае - Родда Эмили - Страница 7

— Селуин Берд всех ненавидел, Деметриус, — улыбнулась мама. — Ему было все равно, грек ты или нет. Я прекрасно его помню. А как вы враждовали с ним. О, это было ужасно!

— Еще бы! Мне не нравится, когда меня будят по сто раз за ночь! Мне не нравятся шумные вечеринки! Мне не нравится, когда сумасшедшие разгуливают на свободе! — проворчал отец.

— Вы с мамой знали Селуина Берда?

Я был в восторге. Он ведь и в самом деле знаменитость. Странно, что папа и мама были знакомы с ним. Они никогда раньше этого не рассказывали.

— Конечно. Мы жили через дорогу. Видели его постоянно. Старый, тощий и вечно злой, гонял палкой собак и маленьких детей, — сказала мама, мирно доедая рагу из баранины.

— Вы понимаете, его картина привлечет людей на ярмарку!

— Забавно получается, — заметил папа. — При жизни Селуин Берд всем только мешал. А когда умер, все его полюбили.

— Перестань, Деметриус!

— Он что, правда ходил раздетым? — спросил я.

— Да! — ответил папа.

— Нет, — возразила мама. — Когда мы с ним общались, этого за ним не водилось. В халате он любил гулять, это да. Иногда просто завернувшись в простыню. Думаю, в годы его молодости это не одобрялось. Но в наше время, — она пожала плечами, — это уже значения не имело.

— Для меня имело, — проворчал отец. — Старый безмозглый дурак. И его сестра тоже. Такая же, как он. Сумасшедшая.

— Она умерла? — спросила мама.

Я покачал головой:

— Нет. Жива и здорова. Живет в том же доме. И надеюсь, не такая нервная, как раньше. Если я хочу заработать на ярмарке, то мне понадобится ее помощь.

Отправляя в рот ложечку риса, я заметил, как родители обменялись горделивыми взглядами. Им было приятно думать, что я начинаю заниматься делом. К счастью, они не знали, зачем мне деньги.

Мое хорошее настроение продержалось весь следующий день. Его не смог испортить даже рабский труд в саду мадам Кларис. Но вечер все изменил.

— Что-то не ладится с Мэри Берд, — сообщил мне Элмо по телефону. — Миссис Дриск-Хаскелл заходила к ней сегодня. Та даже не впустила ее. А записку, которую миссис Дриск-Хаскелл подсунула под дверь, разорвала на кусочки и швырнула обратно.

— Зачем они послали Дриск-Хаскелл? — взорвался я. — Почему не пошел Цим?

— Отец сказал, что ему самому идти бесполезно, — ответил Элмо. — Он добивается интервью у Мэри Берд с тех самых пор, как стал редактором «Пера». Они с ней два сапога пара — снега зимой не допросишься. А миссис Дриск-Хаскелл вызвалась сама.

— Отлично, — сказал я мрачно. — Они что, отменят теперь ярмарку?

— Они хотят последний раз собраться — решить, что еще предпринять. Если бы не ты, Ник, они бы и этого не сделали. Еще не все потеряно.

Я повесил трубку в жутком раздражении. Моя идея была действительно хороша, а ярмарочный комитет задушил ее на корню. Убежден, Мэри Берд дала бы картину, если б ее попросил тот, кто умеет разговаривать с людьми.

Я, к примеру.

Но сейчас слишком поздно. Она и вправду рассердится, если снова просить ее о том, в чем она уже один раз отказала.

Нет, моей идеей не воспользовались, а ярмарочному комитету едва ли удастся придумать что-нибудь столь же удачное. Вместе с моей идеей вскоре умрет и ярмарка. Этот телефонный хулиган своего добьется.

Он подумает, что запугал нас. Это злило меня еще больше, чем то, что я потеряю все деньги, которые надеялся заработать на компьютерных играх. А это кое-что значит.

Глава IX

УГРОЗЫ

Наступило утро четверга — день доставки «Пера».

— Дети, сегодня будьте начеку, — предупредил Цим, загружая газеты в наши тележки. — Я уверен, что реальной опасности нет, да и полиция думает так же. Но все равно — остерегайтесь подозрительных личностей. Вчера этот сумасшедший звонил каждый час, требуя ничего не печатать о ярмарке.

Ришель уставилась на тележку с газетами, будто там кишели змеи:

— Вся первая страница — только о ярмарке!

— Разумеется, — подтвердил Элмо. — А ты что думала, мы будем плясать под его дудку?

— Представляешь, как глупо бы выглядело «Перо», если бы ярмарку отменили? — шепнул я Лиз. — Может, просто поменьше писать о ней?

— Ярмарка еще жива, Ник, — повернувшись ко мне, громко сказал Цим. — И лично я собираюсь стоять за нее до конца! Еще не время сдаваться!

Элмо и Лиз энергично закивали.

Я пожал плечами. В любом случае у нас ничего не выйдет. Гораздо лучше, на мой взгляд, тихо и спокойно все прекратить, пока еще нас не принимают за полных идиотов. Но спорить с Цимом бесполезно. Он очень упрям. Он бывает таким же упрямым, как Элмо. А это кое-что значит.

Чувствовалось, что Ришель никак не может прийти в себя.

— Ришель, расслабься, — хихикнул Том. — С тобой все будет в порядке. Только не разноси газеты в дома пурпурного цвета. Или где номер дома с цифрой «три». Или где номер дома делится на три. Или в дома с тремя окнами на улицу, или с тремя ступеньками, или с тремя трубами, или…

Лиз пнула его ногой.

— И повсюду ищите Перси, — напомнила она.

Я вздохнул, Лиз в известном смысле так же упряма, как и Элмо. Они оба не понимают, когда дело проиграно. Не знают, когда нужно остановиться. Их обоих не волнует, как по-идиотски они выглядят, размахивая кулаками после драки.

А меня волнует. Я не люблю выглядеть идиотом. И не хочу, чтобы думали, будто я связался с неудачниками. И почему это я дружу только с ненормальными?

— Вперед, труба зовет! Встали и пошли, — скомандовал Том, улыбаясь во весь рот. — И помните — остерегайтесь незнакомцев.

Мы выкатились в переулок. Все тонуло в волшебной дымке, дома прятались в тени.

Должен признаться, по пути к главной улице я опасливо озирался. Вообще-то я не думал, что таинственный телефонный хулиган попытается напасть на нас. Но ведь никогда не знаешь, что может взбрести в голову сумасшедшему. К тому же первая страница «Пера» его явно не обрадовала бы.

Я держался в тени домов, шарахаясь от каждой одинокой фигуры, направляющейся в мою сторону. В каждой машине я видел похитителя, от которого готов был укрыться за первой же дверью.

Но все обошлось. Вскоре стало светло, улицы ожили, я перестал беспокоиться. Ничего не случится, уговаривал я себя. Это просто дурацкая шутка.

Я расстроился оттого, что поверил в привидения. Но я старался этого не показывать. Все были уверены, что вся эта история меня не волнует. И мне это нравилось.

Прежде чем разойтись после школы по своим делам, мы договорились встретиться в «Пере» в пять часов. Всем хотелось узнать новости о ярмарке. А Лиз, естественно, интересовал Перси.

— Если на наше объявление никто не откликнулся, мы должны вернуть мисс Бельведер ее деньги. Все, кроме платы за объявление.

— Я не понимаю, почему нужно возвращать деньги, Лиз, — заметила Ришель, на мой взгляд, вполне логично. — Мы же не обещали найти попугая, так ведь? Просто сказали, что поместим объявление и будем отвечать на телефонные звонки. Что мы и сделали.

Лиз покачала головой:

— Я не смогу оставить себе эти деньги. Мне страшно даже подумать об этом.

— Можешь отдать свою долю мне. Мне не страшно, — предложил я.

Она смерила меня презрительным взглядом.

Итак, я прибыл в «Перо» примерно в четверть шестого. Все сидели в приемной, где мисс Мосс, чокнутая секретарша Цима, беседовала по телефону.

В углу перебирала картотеку и заносила данные в компьютер молоденькая девушка — видимо, ученица мисс Мосс, Ксения. Она была немного взвинчена. Любой бы взвинтился, будь он учеником мисс Мосс. Лично я бы предпочел в учителя царя диких гуннов Аттилу.

— Да-да, миссис Дриск-Хаскелл, я передам ему, — говорила мисс Мосс, постукивая карандашом по столу. — Мы сейчас очень заняты, но…

Она откинулась назад и слушала, закрыв глаза.

— Я поняла. Да, хорошо, хорошо, мы посмотрим, что можно сделать. Да. Да. Да. Да. До свидания.

Она со стуком швырнула трубку.