Была ли альтернатива? (Троцкизм: взгляд через годы) - Роговин Вадим Захарович - Страница 64

В начале работы съезда могло создаться впечатление, что спор между Зиновьевым (и стоявшей за ним ленинградской делегацией) и Бухариным касается лишь отдельных нюансов в понимании смысла и значения нэпа и в истолковании некоторых цитат Ленина. Ведь сам Бухарин, вроде бы соглашаясь с некоторыми доводами оппозиции, в своей речи подчеркнул: «…Я, грешный, в каждом выступлении подчёркиваю и говорю о том, что у нас будет на первых порах обострение классовой борьбы в деревне»[519].

Однако на самом деле разногласия проявлялись всё резче, атмосфера съезда накалялась. Уже на первом заседании съезда активное недовольство большинства делегатов вызвало предложение ленинградской делегации выдвинуть своего содокладчика по политическому отчёту ЦК. Во время содоклада Зиновьева было шумно, раздавались выкрики с мест. Начавшаяся на заседаниях съезда дискуссия «продолжалась затем по группам и индивидуально, при личных схватках и во время перерывов между заседаниями съезда, в Георгиевском зале и в коридорах. Одним словом, везде, где встречались двое, уже шла дискуссия, если эти люди принадлежали к разным лагерям»[520], — вспоминал Хрущёв. Эта борьба «разных лагерей» была столь ожесточённой, что на съезде Хрущёву «пришлось встретиться не как с другом, а как с врагом», с его хорошим товарищем, которого он очень уважал. Этим «врагом» оказался коммунист Абрамсон, работавший ранее вместе с ним в Юзовке, а в период съезда возглавлявший один из райкомов партии в Ленинграде и, как все ленинградцы, принадлежавший к «зиновьевцами».

Агрессивный тон, взятый первыми же выступающими в прениях, показал, что дискуссия с самого начала выносится большинством за рамки принятой при Ленине товарищеской полемики на партийных съездах. Именно это вызвало тревогу у Крупской, призвавшей делегатов «как-то иначе вырабатывать коллективное мнение партии. Большинство товарищей работает в очень разных условиях и разных областях работы, и поэтому они видят действительность с несколько разных точек зрения. Надо как-то дать возможность этим точкам зрения выявиться. Это необходимо не только для отдельных членов партии, это необходимо для правильного нащупывания партийной линии»[521].

Крупская призывала не подменять принципиальное обсуждение актуальных вопросов организационной склокой, «не покрывать те или другие наши взгляды кличкой ленинизма, а … по существу дела рассматривать тот или иной вопрос»[522].

Только на съезде Крупская получила возможность сказать о причинах, по которым она считала бухаринский лозунг «обогащайтесь» ошибочным. Она говорила о тревоге, возникшей у многих партийных работников после провозглашения этого лозунга в связи с тем, что содержание лозунга «обогащайтесь», «накапливайте» было таким, что по существу дела он мог быть обращён не к сельскохозяйственным рабочим, не к беднякам, не к значительной части середнячества, которым не до накоплений, а к зажиточному крестьянину и кулаку. Крупская напоминала: «Владимир Ильич в письме к тов. Преображенскому в своё время, когда только что начал налаживаться нэп, писал: «Мы должны уметь перегибать эксплуататорские стремления зажиточного и кулака»[523]. Это уже писалось в эпоху нэпа, когда нэп был решён, как партийная линия. А лозунг тов. Бухарина представлял от этого отступление»[524].

Далее Крупская указывала на практические последствия, которые повлекло выдвижение этого лозунга: в некоторых районах сельхозналог стал распределяться так, что льготами по нему воспользовались зажиточные крестьяне, а налоговые тяготы пали на бедняков. Некоторые партийные работники стали ослаблять защиту прав батрачества и бедноты из-за стремления не обидеть богатого мужика, не помешать развитию производительных сил в деревне. В результате «обнаглел кулак».

Из лозунга «обогащайтесь», говорила Крупская, вытекала неправильная, расширительная трактовка нэпа. «Владимир Ильич определил нэп, как капиталистические отношения, которые мы допускаем в нашу хозяйственную жизнь на известных условиях… Нэп является в сущности капитализмом, который держит на цепи пролетарское государство. Такое понимание нэпа всегда было у партийных товарищей. Но вот после лозунга т. Бухарина началось другое толкование нэпа. Я совершенно согласна, когда говорят, что надо расширить нэп на деревню… Но надо расширять на деревню именно нэп, т. е. капиталистические отношения, которые ограничиваются и нашим законодательством, и определённой организацией и которые держатся на цепи. А когда у нас толкуют таким образом расширение нэпа на деревню, что нельзя отстаивать интересы батрака, то это называется не нэп, а капиталистические отношения, ничем не ограниченные»[525]. Крупская упрекала Бухарина в преувеличении социалистичности «нэповского» общества, в «подтягивании» нэпа к социализму.

Развивая вслед за Крупской идеи доклада Зиновьева, Каменев говорил, что в партии нет течения, которое мечтало бы о срыве нэпа, восстановлении отношений «военного коммунизма», о разжигании войны в деревне и раскулачивании. В решениях XIV конференции, по его словам, была сделана совершенно правильная уступка верхушечной части деревни, «уступка кулацким элементам деревни, которая расширяла неизбежно их значение и их мощь»[526]. Однако именно поэтому нельзя трактовать эти решения в духе лозунга «обогащайтесь», закрывать глаза на рост капиталистических отношений, рост кулачества в деревне и нэпманства в городе. Дальнейшая дифференциация деревни, как подчёркивал Каменев, неизбежно приведёт к «хлебным стачкам» зажиточных слоёв крестьянства. «Что же, — спрашивал он делегатов съезда, — вы хотите, чтобы мы дожили до того, когда совершенно ясно выкристаллизуется психология, идеология того крестьянства, которое не хочет давать нам хлеб в том размере, который нам нужен для развития социализма, не хочет давать хлеб по той цене, по которой нам, как рабочему государству, было бы выгодно, да и им в конце концов было выгодно, только в конце концов, в конечном счете?»[527].

Считая, что расширение нэпа есть оживление капиталистических элементов, Каменев заявлял: «Тот, кто говорит, что облегчение аренды земли, льготные условия найма рабочей силы есть уступка середняку, тот скрывает действительность и извращает перспективы, потому что на деле мы сделали уступку кулаку»[528].

Усматривая именно эту идеологическую тенденцию в последних работах Бухарина, Каменев говорил в адрес Сталина: «…Ты твёрдый человек, но ты не даёшь партии твёрдо отвергнуть эту линию, которую большинство партии считает неправильной. Я говорил тов. Сталину: если лозунг «обогащайтесь» мог гулять в течение полугодия по нашей партии, то кто в этом виноват? Виноват т. Сталин. Теперь я вижу, товарищи, что т. Сталин целиком попал в плен этой неправильной политической линии (смех), творцом и подлинным представителем которой является т. Бухарин»[529].

Каменев считал, что выразителем определённого идеологического течения, которое смазывает трудности, вытекающие из тех капиталистических ростков, которые имеются в нэпе, являлась так называемая «бухаринская школа». Речь шла о «школе», которая с 1924 года стала формироваться вокруг Бухарина из числа молодых «красных профессоров», занявших ключевые посты в важнейших партийных изданиях. Судьба этой «школы», состоявшей примерно из пятнадцати человек, оказалась весьма драматичной. Ha XIV съезде партии лидеры «ленинградской оппозиции» заявляли, что «школа» Бухарина получила фактическую монополию на «политическо-литературное представительство партии», что в её руках находится вся партийная печать и вся политико-просветительная работа. Они утверждали, что эта «школа» или это течение делает больше ошибок, чем Бухарин, проповедует неправильные взгляды о мирном врастании кулака в социализм, придумывает третий — не капиталистический и не социалистический путь развития деревни, приукрашивает те элементы капитализма, которые есть в нэпе, и представляет дело так, будто бы вопрос «кто — кого» уже решён.