Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Улица младшего сына - Поляновский Макс - Страница 38


38
Изменить размер шрифта:

— Прелестное обращение! — донеслось из-за двери. — Сынок в папашу!..

Володя почувствовал, как у него жарко загорелось все лицо, он хотел что-то крикнуть соседке, по посмотрел на сестру, сдержался и молча пошел к своему столу. Там он стал машинально перебирать свои книжки и тетради. Сестра подошла к нему и спросила, правда ли, что его сегодня вызывали на заседание штаба отряда.

— Ну, правда, — неохотно отозвался Володя. — А тебе уже заранее ваш Полищук наговорил? Ну ничего, я его сегодня осадил.

— Как же ты его осадил?

— А я ему насчет успеваемости его собственной тоже намек сделал. Он так сразу и сел.

— Все-таки цыпленок ты еще, Вовка! Верно зовут тебя: Вовка-птенчик. Чем же ты его осадил, когда у Жорки уже почти кругом «отлично», он у нас один из лучших сейчас в классе.

— Ну да?.. — недоверчиво протянул Володя.

— А ты и не знал? Ну, оставим его. Ты мне лучше скажи: подтягиваться думаешь?

Володя задумался, посопел, потерся щекой о плечо.

— Я, Валя, сперва собрался, даже слово ребятам дал. Но сейчас как-то мне уже стало все равно. Раз уж с папой так…

— Эх, Вовка, Вовка!.. — Валя почувствовала вдруг себя совсем взрослой. — Уши вянут слушать, что ты говоришь! Сейчас, наоборот, нам надо обоим подтянуться. У отца с матерью и так переживаний хватает.

— Да я бы начал подтягиваться… Только они ко мне хотят Светлану Смирнову прикрепить. Это потом все ребята задразнят.

— Ну и пусть их дразнят. А что за ошибки дразнят — это лучше? Вовка, а ты бы показал мне, в чем ты там отстаешь…

В другое время Володя бы пренебрежительно хмыкнул, посоветовал бы сестре не совать нос куда не надо, но сегодня он доверчиво вынул из сумки тетрадку, показал ошибки в письменной и сам попросил рассказать про согласование окончаний. И они сидели допоздна плечом к плечу, сдвинув стулья, склонившись над учебником, и Володя, смирив свою гордыню, терпеливо повторял правила, как того требовала сестра.

На другой день в школе после уроков, когда Володя уже собрался домой, его остановила Юлия Львовна.

— Я слышала, неприятности у твоего отца? — спросила она. — Тебе, верно, сейчас трудно, Дубинин. Может быть, мне тебя некоторое время не вызывать? Я почти не сомневаюсь, что у отца в конце концов уладится. Он такой человек, сколько сделал… Это все учтут… Так как же, Дубинин?

— Спасибо, Юлия Львовна, только это не надо… Вы меня, как всегда, вызывайте. Я дал слово, что выправлюсь, а вы знаете…

— Знаю, знаю: Дубинин дал слово — Дубинин не отступится. Ну, верю, верю. А ты бы к нам приходил, ведь, по-моему, штаб дал пионерское поручение Светлане тебя проверять, а?..

— Вот немножко выучу, тогда пусть проверяет, — отвечал Володя.

И на следующей неделе Володя попросил Светлану Смирнову остаться в классе после уроков, чтобы спросить его по русскому языку. Они сидели вдвоем в шестом классе, где с черной доски еще не были стерты параллелограммы, оставшиеся после урока геометрии, и свисала влажная тряпка, еще не успевшая высохнуть, а на отдушнике болтался бумажный чертик.

Светлана села за учительский стол, а Володя устроился на пюпитре передней парты и обхватил колени руками. — Ну, о чем тебя спрашивать? — спросила Светлана.

— Спрашивай по всему разделу, — предложил Володя.

— Ну, ладно, смотри, Дубинин! Если по всему, так скажи мне…

Несколько минут подряд она гоняла его по всему злополучному разделу грамматики. Володя отвечал без запинки, насмешливо поглядывая на серьезничавшую председательницу штаба.

— Вот видишь, какой ты способный, Дубинин, — сказала наконец Светлана. — Если бы ты не был такой баловной, так из тебя бы первый отличник вышел.

И где же было Светлане догадаться, что ее нерадивый подшефник все это время не сидел без дела! Еще в прошлую субботу он уехал с ночевкой в Старый Карантин к своему верному другу Ване Гриценко. На этот раз Володя должен был перебороть свой нрав и держался с непривычным для него смирением. Ваня сразу заметил перемену в своем младшем дружке.

— Ты что такой приехал?.. Живот, что ли, болит? Пошли в лапту играть, пока но стемнело. Чур, только я подавалой буду.

— Не за лаптой я к тебе, Ваня, приехал, — проговорил Володя, глядя в сторону. — А вот можешь ты меня, если друг по-настоящему, подогнать? — Куда подогнать?

— Ну, по занятиям. У меня согласования там не получаются… На отряде уже прорабатывали. И я дал слово, что подгоню. А мне Светланку приставили. Знаешь, Смирнова? Она у нас председательница штаба.

— С нянькой, значит, поздравляю тебя! — съязвил, не выдержав, Ваня.

У Володи сжались кулаки.

— Слушай, Ванька, если ты так будешь, тогда лучше сразу прощай! Я ведь к тебе, кажется, как к человеку приехал. Мне самому неохота, чтобы она о себе много понимала: вот, мол, какая я, подтянула Дубинина. А ты мне лучше помоги, я тогда сразу и слово выполню, и ей покажу, что мы и сами с усами. Понятно тебе? Я уж сам кое-что подучил. А ты меня проверь.

Ваня поглядел в окошко, за которым слышались голоса старокарантинских ребят, собравшихся играть в лапту, потом посмотрел на Володю. Ему понравилось, что Володя, всегда державшийся независимо, сегодня присмирел и разговаривает с ним почтительно. Признал-таки, видно, старшего. Все же он решил проверить Володю.

— Ладно, если просишь, идет, — сказал он снисходительно. — Только одно имей в виду: я насчет занятий строгий. Я уж тебя погоняю! Ты у меня вспотеешь. Так, чур, не отступать. Ну? Книжку захватил для занятий?.. То-то. Давай сюда. Показывай, где вы тут проходите? Что тут непонятно? Это, что ли?.. Оба сели к столу.

— Руки со стола прими! — продолжал Ваня еще более сурово. — И кошку под столом оставь в покое. Нечего посторонними предметами заниматься.

— Кошка, кстати, не предмет. Она — одушевленное, — ехидно заметил Володя.

— А если ты сам такой уж ученый, так сам и занимайся! — рассердился Ваня и захлопнул учебник.

Пришлось Володе клясться, что он совсем не ученый и, ей-богу, больше ни одного замечания в жизни себе не позволит. Ваня смягчился и снова раскрыл книгу.

— Ну, читай, вот с этого места. Это совсем же легкое. Мы это в прошлом году за один урок все поняли и усвоили. Эх, голова! Ну, убери руки, сиди и не качайся.

Володя послушно убрал руки со стола. Он старался сидеть не качаясь и отгонял ногой кошку. Он по пяти раз читал каждый параграф правил. Он все решил стерпеть на этот раз, но выучить согласования, чтобы Светлана не могла гордиться перед ним и считать, будто все зависит только от нее. Нет, лучше уж стерпеть все здесь, от Ваньки, которому он потом, когда нагонит класс, отплатит за каждый выученный параграф!..

Весь субботний вечер и половину воскресенья приятели занимались. Ваня, которому занятия самому давались не так уж легко, заставил назубок выучить Володю все правила, все окончания. Дядя Гриценко и тетя Нюша в тот день не могли надивиться на обоих приятелей: экое прилежание на них напало!..

И вот теперь, спустя неделю, Володя пожинал сладкие плоды учения, корни которых, как известно, всегда горьки. Светлана была очень довольна им.

— Как ты хорошо успеваешь и быстро схватываешь! — дивилась она.

Но Володя как-то быстро сгас.

— Ты почему в субботу с нашими ребятами в футбол не играл? — спросила Светлана.

— Так, неохота было… Мне не до футбола сейчас.

— Смотри ты, какой занятой человек стал! А я тебя то и дело вижу, как ты с отцом гуляешь, а впереди собачонка ваша. У тебя что, Дубинин, отец уже не плавает в море?

Володя вскинул на нее глаза, полные такого отчаянного и горького смятения, что она разом поняла: коснулась такого, что и словом тронуть больно…

— А ты разве не знаешь? — проговорил наконец Володя. — Тебе Юлия Львовна ничего не говорила?

— Нет, а что?

— У меня отец сейчас не работает… Ну, временно, конечно, — поспешил он добавить. — Вот он за человека одного поручился, а тот его подвел. Эх, дал бы я тому человеку!.. Я бы этого дядьку, попадись он мне только!..