Личные деньги: Антикризисная книга - Сапрыкина Татьяна - Страница 10

В мире чуть более 200 стран. Уровень их экономического развития можно сравнивать по разным показателям: ВНП на душу населения, средняя продолжительность жизни, детская смертность и т. д. Если усреднить результаты сопоставления, то Россия при любом здравом наборе показателей оказывается среди стран, занимающих 55—70-е места. Результат неплохой, особенно с учетом того, как в ХХ веке сильно было заторможено наше развитие 70-летним левым социалистическим экспериментом. Можно предположить, что при сопоставимых границах и показателях царская Россия в первом десятилетии XX века (1900–1910) находилась бы примерно на 30–35 м месте. Сегодня «золотой миллиард» людей живет в «первой лиге», где не более 50 стран. Мы – в верхней половине «второй лиги» – следующих по уровню развития 50 странах. Из этой объективной реальности и следует исходить: примерно 50 стран превосходят нас по уровню развития, примерно 150 стран отстают. Для нас закономерны те же процессы, что и в других странах нашего уровня, т. е. находящихся примерно на 55—70-м месте в мире.

Расслоение общества на разных стадиях развития. Какая экономика, такие и доходы населения. У нас обычная экономика страны, находящейся во второй «пятидесятке» стран. В России 10 % самых богатых имеют доходы примерно в 15 раз больше, чем 10 % самых бедных. Расслоение доходов в России нормальное для нашего уровня развития. Напомним: 10 % – это примерно 14–15 миллионов россиян. (Так что по данному поводу не нужно обличать 10–15 буржуинов-олигархов.) По экспертным оценкам, в 10 % входят люди с зарплатой примерно 2500–3000 долларов – это уровень россиянина – менеджера западной фирмы или старшего менеджера крупной отечественной фирмы.

Такое российское расслоение доходов есть, прежде всего результат гигантского труда миллионов обычных крепко работающих менеджеров и высококвалифицированных специалистов. Именно они и определяют положительную динамику развития нашего общества. В любом деле действует принцип Парето (известный как закон 20/80), согласно которому меньшая часть усилий и меньшая часть людей дают большую часть результатов. В частности, 20 % клиентов дают 80 % выручки, 20 % сотрудников обеспечивают 80 % дела, 20 % людей выпивают 80 % пива в мире и т. д. Соответственно труд 10–20 % наиболее динамичных россиян имеет критически важное, можно сказать, решающее значение для нашей экономики.

Продолжающееся расслоение россиян по доходам – совершенно нормальный и уже завершающийся процесс. В 1990 году доходы самой бедной 10 %-ной группы были всего в 4,4 раза меньше высокодоходных 10 %. Это естественный результат тупиковой социалистической уравниловки. Затем за 10 лет разрыв достиг обычного показателя для стран нашего уровня развития – примерно 14 раз. Произошло это быстро – ежегодно разрыв увеличивался практически «на раз», что и было очень болезненно. За следующие 10 лет разрыв увеличивался, но уже в 10 раз медленнее (примерно на 0,1 раз в год) и достиг примерно 15 раз к 2009 году. Есть основания полагать: этот разрыв будет потихоньку расти еще 5—10 лет, затем начнет понемногу сокращаться. Всему свое время. Отметим: симптомы сокращения разрыва уже появились. Так, если зарплаты (не путать с доходами, «зарплата» – более узкое понятие) 10 % самых богатых в 2000 году больше зарплаты 10 % самых бедных в 7,8 раза, то в 2008 году разрыв составил 6,3 раза.[30]

Отметим, что расслоение доходов в странах нашего уровня развития, например в Бразилии и Мексике, аналогично. Будете смеяться, но в США тоже – 16 раз. Справедливости ради отметим: оценки расслоения доходов в США встречаются разные. В некоторых источниках фигурирует цифра «10 раз». Сути дела это не меняет. Никто не оспаривает то, что в таких странах, как наша, расслоение доходов везде примерно одинаковое. Политически левые любят вспоминать Австрию со Швецией, где этот показатель – 5–6 раз. Однако никто еще не доказал: а) что американский вариант расслоения хуже шведского, во всяком случае, стимулов к упорному труду у американцев заметно больше;[31] б) что уравниловка шведского типа, в принципе, достижима где-нибудь еще, кроме высококультурных мононациональных стран; в) что все эти «уравнительные» страны не впадут в глубокую стагнацию. Кризис 2007–2009 годов указал на высокую вероятность такого развития событий.[32]

Одна из главных проблем большинства больших и многонациональных, особенно развивающихся, стран, находящихся на стадии социальной модернизации: практически везде полно «разноразвитых» групп людей и национальностей, много типов бездельников, не желающих хорошо работать. Эти многочисленные маргинальные группы мирно (или не очень) соседствуют с динамичными тружениками, нацеленными на активное повышение своего благосостояния. В таких, примерно соответствующих российским, условиях многократное (10–15 и, страшно сказать, более раз) превышение доходов 10 % самых богатых над доходами 10 % самых бедных представляется вполне закономерным и оправданным. Это расслоение примерно соответствует разрыву в способностях людей к обеспечению своего благосостояния.

Эмоции и бедность в России. Множество эмоций сопровождает размышления о бедности в нашей стране. Официальная статистика ориентируется на так называемую абсолютную концепцию бедности. В соответствии с данным подходом живущими за чертой бедности считаются граждане, имеющие доходы ниже официально установленного прожиточного минимума в данном регионе.[33] Таковых оказывается примерно 17–18 % населения. Существует и метод определения субъективной бедности. По этому методу к бедным относят граждан, которые субъективно, по личным ощущениям, считают себя бедными. Согласно результатам обследований, в 2003 году почти 36 % опрошенных оценивали свое личное материальное положение как плохое и 6,4 % – как очень плохое. Т. е. субъективный уровень бедности (42,4 %) более чем в 2 раза превышает показатель, определяемый по численности граждан с доходами ниже величины прожиточного минимума. Разумеется, данный подход имеет сильнейшую эмоциональную окраску и не может считаться объективным.

Не слишком проясняют картину и методики, принятые в развитых социально однородных странах. Так, европейские страны ориентированы на измерение бедности не как абсолютного, а как относительного показателя: бедными объявляются лица, уровень жизни которых существенно отклоняется от сложившихся в данной стране стандартов. В Европе для измерения относительного уровня бедности, как правило, используется два основных метода. По методу ОЭСР бедным считается человек с доходом меньше 60 % медианного дохода[34] по стране. В России это приблизительно 25 % (35–36 миллионов человек). Человек с доходами менее 50 % среднедушевого дохода «подвергается потенциальному риску бедности». В России доля «потенциально бедного населения» составляет около 29 % (41–42 миллиона человек). Американский метод основан на определении границы бедности путем трехкратного увеличения стоимости минимальной продовольственной корзины. Если следовать таким путем, цифры получаются примерно аналогичные европейским методикам.

Россию нужно сравнивать со странами аналогичного уровня развития, например с Бразилией или Мексикой. Сравнение возможно на основе работ Всемирного банка.[35] Он исходил из того, что анализ потребления семей лучше отражает проблему бедности, чем анализ доходов населения. То есть в методике фигурируют потребление и потребительские расходы, а не доходы как мера благосостояния. Всемирный банк считает: в России бедными являются примерно 19 % населения (примерно 28–29 миллионов человек). Для страны нашего уровня развития это обычный показатель.

Перспективы. По мнению ряда экспертов, растущие доходы населения в ближайшем будущем приведут к увеличению доли среднего класса. Так, если к «середнякам» отнести людей с доходами от 500 до 3000 долларов на члена семьи в месяц, то это в России 14 миллионов семей, или примерно 21 % населения,[36] причем эта доля в предкризисное время увеличивалась на 1–2 % ежегодно. По прогнозам, эта доля к 2010 году увеличится с 21 до 30 %, а к 2020-му – до 50–52 %. Конечно, официальный оптимизм нужно корректировать и на ежегодную 10–15 %-ную инфляцию, и на многое другое, но положительная динамика, несомненно, есть. Так, к «предсреднему» классу в России уже относится более 50 % населения, причем эта доля росла еще быстрее – на 3–4 % ежегодно. Правда, согласно исследованию среднего класса, проведенному ЕБРР в 28 странах, в том числе в России, представители этого слоя у нас менее счастливы, чем в других европейских странах. Такое мироощущение «средних русских» связывают с необходимостью приспосабливаться жить в новой реальности.