Астрель и Хранитель Леса - Прокофьева Софья Леонидовна - Страница 9

Каргор подошел к дубовой полке и поставил шкатулку, окованную по углам медью, в ряд с другими ларцами и шкатулками.

Глава VIII

Игран Толстый

И главное:

удивительное превращение Каргора

Немного терпения, друзья мои, и вы узнаете, почему король сегодня был в самом скверном расположении духа.

Он ходил по мраморному залу из угла в угол, и шаги его отдавались под потолком четко и тупо, как шаги караульного солдата.

Холодные мраморные стены, в углах мраморные вазы с цветами, вытесанными из разноцветных камней. Все мертвое и холодное. Даже ясные лучи солнца теряли здесь свое живое тепло. Зеркала, льдисто поблескивая, подхватывали отражения короля, передавали друг другу. Король взял золотой колокольчик, позвонил. В дверях появился слуга, склонился в молчаливом поклоне.

– Послали за Каргором? Велели ему немедленно явиться во дворец? – нетерпеливо спросил король.

– Да, ваше величество, – прошептал слуга.

По знаку короля бесшумно исчез.

Вдруг за окном мелькнула быстрая крылатая тень, что-то резко стукнуло в стекло. Король увидел большую, черную как уголь птицу. Птица пролетела мимо, вернулась и снова ударила клювом, по стеклу скрипнули кривые когти.

Король, подхватив край тяжелой мантии, шагнул к окну и распахнул его.

В зал влетел большой ворон. От взмахов могучих крыльев качнулись занавески. Ворон сделал круг под высоким сводом зала и опустился перед королем.

На его шее между гладких черных перьев блеснул маленький серебряный медальон.

Король поднял руку, словно отгораживаясь от чего-то. И действительно, в этот миг произошло невероятное.

Ворон натужно и хрипло каркнул. Карканье его перешло не то в стон, не то в тяжелый вздох, и в тот же миг он превратился в худого, словно иссохшего, человека, с ног до головы одетого в черное.

– Каргор… – невольно отшатнулся король.

Да, он не в первый раз видел эти превращения, но всякий раз страх колючими ледяными шариками скатывался по спине.

Каргор молча и низко поклонился королю, так что черный плащ у ног собрался складками.

– Я уже больше часа жду тебя, Каргор, – недовольно проговорил король.

– К тому же не знаю, разумно ли тебе летать над городом?

В глазах Каргора под нависшими бровями сгустился непроглядный мрак.

– Ваше величество… – Каргор заговорил сбивчиво и глухо. – С каждым днем мне труднее ходить по земле. Все для меня стало чужим: эти руки, плечи, грудь. Мне тесно, я задыхаюсь в этом теле. Все чужое, как маскарадный костюм. – Каргор выпростал из-под плаща свои худые желтоватые руки и как-то странно оглядел их. Потом поднял глаза на короля и мрачно усмехнулся: – Зато как легко я теперь превращаюсь в ворона! Стоит мне только трижды каркнуть… и вот: это уже не руки, а крылья. Один свободный взмах – и я лечу. Но… Увы, ваше величество! Я волшебник, только пока я в обличье человека. Тогда, вы знаете сами, я всесилен, никто со мной не может сравниться в могуществе. А когда я превращаюсь в ворона, я теряю свой волшебный дар. Мне хорошо, мне привольно быть вороном, но я не смею им долго оставаться. Потому что вернуться в это тело, снова превратиться в человека мне с каждым днем все трудней и мучительней.

– И все же мои придворные, слуги, – поморщился король, – все видят тебя во дворце. Но никто не знает, как ты появляешься здесь и выходишь отсюда.

Каргор надменно повел плечом:

– Пустое. Пусть это не тревожит ваше величество. Придворные и так трясутся как в лихорадке при виде меня.

– Ну хорошо, хорошо, – нетерпеливо махнул рукой король. – Я не затем позвал тебя.

Король прошелся по залу и остановился перед Каргором.

– Ты знаешь, как долго ждал я этого дня, – начал король, с трудом сдерживая нарастающий гнев. – Мечтал! Большая королевская охота в Оленьем лесу. Сколько там оленей! Ну да не мне говорить тебе об этом, прекрасных оленей с глазами…

Король не договорил, но и Каргор не вымолвил ни слова. Они молча смотрели друг на друга и, не выдержав, оба одновременно отвели глаза.

– Проклятые твари! – Король топнул ногой. – Они слишком умны и осторожны. Весь день я гонялся за ними. И наконец-то! Под вечер из чащи на меня выскочил олень Красавец! Он замер, дрожа, в трех шагах от меня. Я прицелился. Черт побери! В этот миг на нас обрушились лавины… Да что там! Обвал снега! Все перемешалось: небо, земля. Клянусь преисподней, в жизни не видел такого снегопада. Проклятый олень удрал, а мы, увязая в снегу, еле живые выбрались из леса. Чьи это штучки, Каргор? Уж не подстроил ли все это твой брат, Ренгист Беспамятный?

Каргор презрительно усмехнулся и покачал головой:

– Не думаю, ваше величество. Ренгист почему-то совсем потерял память. Так, отдельные слова без всякой связи. Обрывки, осколки…

– Но тогда кто же… – начал король, но не успел договорить. Высокие двери зала распахнулись, и вошли оба принца, Игни и Трагни. Еще в дверях они принялись пихать друг друга плечами. Каждый хотел войти первым.

– Отец! – воскликнул Игни. – Эта ночь принесла мне удачу. Астрель – моя! Я добыл целый сундук золотой и серебряной посуды.

– Плошки и миски! – завизжал Трагни. – Что они стоят по сравнению с изумрудами, которые я выудил из поклажи богатого путешественника три дня назад? Отец справедлив! Правда, отец? Ты сказал, что Астрель достанется тому, кто больше награбит добра!

– А жемчуг? Забыл про жемчуг?! – завопил Игни, стиснув кулаки и наступая на брата. – Я ограбил купцов, а они везли жемчуг из заморских стран. А каждая жемчужина – ну те орех. Астрель – моя! Отец, ну скажи ему, скажи!

– Игни! Трагни! Опомнитесь, дети мои! – попытался утихомирить расходившихся принцев король. – Да любая красавица почтет за счастье, если вы бросите на нее благосклонный взгляд. А тут три косточки и печальные глаза – вот и вся ваша Астрель. И вы завели из-за нее свару? – Игни и Трагни переглянулись с упрямой ненавистью.

– Прямо какое-то наваждение. – Король огорченно вздохнул. – Она вас приворожила, не иначе. Что вы в ней нашли, не пойму. Волосы зеленые, словно водоросли. От нее тянет сыростью, болотом и лягушками. Бр-р!..

– Все равно я женюсь на Астрель, – насупившись, буркнул Игни.

– Нет, я! – крикнул Трагни.

Спор готов был вспыхнуть снова.

– Да вы разглядите ее получше. Жалкая девчонка. Вечно молчит, жмется по углам, обирает там паутину. Вот мы сейчас ее позовем, и вы сами убедитесь, мои родные, она недостойна вас. Ее место в поварне, на скотном дворе, а не во дворце. Эй, позвать сюда Астрель!

– Астрель! Астрель! – Петушиная перекличка голосов затихла вдали.

Каргор еще плотнее запахнул на себе длинный черный плащ. Отступил в тень, за колонну.

Послышался легкий перестук каблуков, такой негромкий, как будто падали и разбивались о камни капли дождя.

Вошла Астрель. И казалось, вместе с ней вошла прохлада и тишина.

Астрель остановилась перед королем, опустив глаза. Тени от длинных ресниц полились по ее щекам, делая их еще бледнее. Волнистые пряди длинных волос влажно поблескивали.

В зале стало чуть темнее. Мраморные колонны словно подернуло зыбью в полусвете. За окнами повисли нити редкого дождя.

В этом неясном свете Астрель в своем серебристо-сером платье казалась легкой, как тающее вечернее облако.

– Астрель… – как-то неуверенно сказал король.

Его голос заставил ее вздрогнуть. Астрель подняла на него глаза, бездонные, полные привычной печали. С мольбой сложила ладони. Кончики ее пальцев казались прозрачными.

– Отпустите меня, отпустите… Я умру, умру, если вы меня не отпустите, – послышался ее тихо звенящий голос.

– Нет! Нет! – вдруг тихо и пронзительно вскрикнул Каргор. Он вскинул руки и закрыл плащом лицо. – Дай забыть! Я не могу, не могу видеть тебя! Ты ходишь за мной по пятам. Будь ты про… проклята!