Факультет Хэ. Пролог (СИ) - Прогин Влад - Страница 15

- Ну и как это называть? - спросил Виктор Петрович

- Ну, нельзя же так над памятниками надругиваться…

- А памятнику над хулиганами надругиваться можно?

- Ну…

- Ваш этот Владимир Ильич сначала распугал хулиганов, потом накурил выхлопом гопников, которые, как сообщают, проявили после этого желание записаться добровольцами в армию, военкомат аж прослезился. Артем, не твоего ли "гопстопа" работа? Ты же говорил у тебя кончилось?

- Я заначку нашел.

- Не суть. А потом, как сообщают ходил по городу под советские гимны, взорвал палатку с шаурмой, распугал посетителей "макдональдса"…

- У меня от макпищи макгазы и мактяжесть - пожаловался Артем

- Наверное, это макгастрит - пошутил Стек.

- Я в той палатке шаурмой отравился прошлый раз! - мотивировал сделанное Толя.

- Нечего всякий треш жрать - прокомментировал Артем.

- … А потом стальной Владимир Ильич изнасиловал памятник Вандалине Шелестящей, всем известной здесь поп-диве, который она воздвигла на свои собственные деньги в родном городе, победив на конкурсе музыки "еврозрение". После этого памятник превратился в щебень, а у Ленина кончилось дизельное топливо и сел аккумулятор. Так он и остался там стоять, в непонятной позе. Что можете казать в свое оправдание?

Виктора Петровича сложившаяся ситуация тоже чем-то веселила, но он держался как мог, сглатывая смех словно горькую пилюлю так и лезущую наверх.

- Это пошло на пользу ее популярности, посмотрите газетную статью! - сказал в оправдание Стек.

- Да - подтвердила Софья - цитирую. "Красоту Вандалины оценил даже Ленин".

- Где они там красоту нашли? - Удивился Мосфетов, автор идеи насилия над памятником столь ненавистной ему певице, чье творчество вызывало у него тошноту - там же под штукатуркой не видно ничего, а силикона больше чем в силиконовой долине.

- Правильный перевод не силиконовая долина, а кремниевая.

- Тихо! - гаркнул Виктор Петрович - В общем так, спецслужбы вопрос разрулили, настоятельно просили больше так не делать. Памятник Ленину ваш им без надобности, так как большие человекоподобные роботы уже у них шесть лет как на вооружении, так что пусть теперь у нас в НИИ между зданиями стоит. Всем Вам жирный выговор… С занесением в личное дело. Свободны!

P.S.

Как подсказывают прочитавшие раньше выкладки, идея с бродящим памятником ленину не нова, даже флеш фильм есть: смотреть тут.

Все мы жили, как умели,

Все вертелись, как могли

Нас тихонечко [кхе кхе кхм]

Мы привыкли, в ритм вошли.

(с) Тимур Шаов

Дедушке и его бесконечной стройке посвящается…

Многие мыслят стереотипами. И трудно их в этом винить. Так, спасибо фильмам заморским, многие верят, что ученые - это очкарики в белых халатах, с кучей комплексов и разговаривающие исключительно заумными фразами.

Чтобы с хрустом, подобно сухарю, сломать этот стереотип далеко ходить не надо - достаточно заглянуть в НИИ ФИГНИ. Вот например, хороший стереотип.

Обычно, молодой человек склонный к науке в детстве получает от сверстников, его шпыняют, и в школе он не пользуется успехом у девушек. Забавно, но придумали его как раз те, кто юных ученых по молодости окунал головой в унитаз. Чаще всего при подобных россказнях опускают факты, как обидчика настигала справедливая месть. Например, какой же хулиган, держащий в страхе всю школу будет рассказывать, как отобрал у "Ботаника" булку, а та оказалась с пургеном, а когда попытался отомстить, получил разряд в двести двадцать вольт помноженные на один микрофарад? Такое не рассказывают!

И опять таки, какая девушка расскажет подругам, что парень Н, крупицу внимания которого она с большим трудом обратила на себя, послал ее в звездные дали с диагнозом "Дура латентная", а то и худшем?

Гении, да и просто люди науки во многом похожи на детей, которые видят различают в жизни только черное и белое: либо один, либо ноль, либо добрый, либо злой, либо коллега по разуму, либо тупое быдло.

В отличие от обычных обывателей пытливость ума у них сохраняется до глубокой старости, ровно как минимальные изменения претерпевает с возрастом характер. И с этим приходится считаться.

НИИ ФИГНИ, как и любая другая уважающая организация является сложной структурой. Множество отделов, в каждом из которых занимаются своими проблемами, у каждого отдела свой руководитель… Но это на бумаге. На практике же здесь царит полная анархия, как на столе у талантливого художника в моменты рисования шедевра.

Из отдела в отдел здесь миграция происходит чаще, чем рекомбинация неосновных носителей в полупроводнике, а некоторые умудряются работать разу в трех отделах.

Так было всегда. Ну, или почти всегда. С тех пор, как на свалку истории отправился Союз, а вместе с ним и контроль всей внутренней организации НИИ, отделы переименовали в сектора, а начальники секторов курировали в основном список "своих" людей, которых знали, в то время как сами курируемые могли трудиться в совершенно других областях.

С тех пор было несколько попыток навести в НИИ порядок, в основном извне, но присланные менеджеры надолго здесь не задерживались.

Проблема крылась в том, что менеджеров тут не любили, считали за "Унылых бюрократов", а то и просто за "Тупое быдло" и отношение к ним было соответственное. Но если в большинстве фирм, два матерных слова в адрес менеджера являются достаточным условием незамедлительного увольнения, то тут начальство только жмет плечами: ведь само начальство здесь такие же, и собрата по разуму в обиду "манагеру" не дадут. Да и ученые тоже хороши: некоторые словцо крепкое так завернут, что хоть записывай. Разумеется, менеджеры, не привыкшие к такому обращению, здесь не задерживаются. Либо увольняются, либо спиваются, илбо и первое и второе одновременно.

Вообще говоря, Виктор Петрович является здесь некоронованным королем. По слухам, он помимо того, что является крупным специалистом еще и является гениальным управленцем и именно благодаря нему НИИ не сгинул в пучине неурядиц девяностых.

Каникулы. Вернее, отпуск. Толя, который предпочел сослаться на завальную зимнюю сессию, которой не было на самом деле и остаться в НИИ на "зимние каникулы", на летние решил все же выбраться, причем на все три месяца. Благо теперь у него хватило ума не спустить всю зарплату на запчасти и на билет "туда и обратно" больше чем хватало.

Ки тоже оставаться в НИИ одной не хотелось, в страхе шарахаясь от каждого, боясь что это будет один из шизанутых биологов, от которых она постоянно пряталась, если Толи не было рядом. Да и привык уже радиолюбитель, что где-то рядом с ним парит это матерящееся существо, которое он неплохо приспособил для работы: с ее-то маленькими пальчиками очень легко управляться с мелкими запчастями. Да и словарик матершины всегда имеется - едва освоив русский язык Ки с усердием стала штудировать бранные выражения.

Стека не очень ждали дома, так как он поругался здорово с родителями еще зимой, когда на предложение "познакомиться с очень хорошей девушкой", породниться с которой, должно быть, было жизненно важно для торгового бизнеса отца, ответил, что если на ком и жениться, то только на Софье. На это ему резонно ответили, что его мнения здесь никто не спрашивал, на что были посланы в пешее эротическое путешествие. Как ни крути, но страшнее программиста-BSDшника, которого отвлекли от отладки кода на "С" есть только одно существо: влюбленный (причем взаимно) программист BSDшник которого попытались принудить к браку по расчету. Что касается Артема, то его родители были уверены, что он находиться на лечении в наркодиспансере и считали что там ему и место. Сам он по этому поводу не унывал, как не унывал когда пошел поперек воли родителей учиться в институт, а не в армию, которая по мнению отца, полковника в отставке, только и могла сделать из него человека.