Радуга до небес - Картленд Барбара - Страница 5

Стэндиши были гостеприимными, однако четко придерживались правила — собирать вместе лишь тех людей, у которых могли найтись общие интересы.

Когда Джек ждал в гости своих друзей, местные сквайры, любители охоты на лис, и их жены в Охотничий дом не приезжали.

Поместье занимало большую площадь, включая озеро и солидный участок лесного массива.

Здесь, возвышаясь над окрестностями, находились развалины старого замка — руины как руины, ничего примечательного в них не было.

Замок этот так и назывался Замком Стэндишей по той простой причине, что располагался он на территории поместья.

Как он выглядел первоначально, никто не знал — время разрушило стены, выложенные из серого камня, покрыло их плющом.

Лишь одна маленькая башня устояла под натиском времени и не поддалась разрушительному влиянию природы, оставаясь такой, какой ее создал архитектор много веков назад.

Джек забавы ради отреставрировал ее и обставил две комнаты замка кое-какой мебелью. Получился великолепный укромный уголок.

— Когда ты мне надоешь, — сказал он Лоэлии, — я уйду сюда и буду жить здесь в гордом одиночестве.

Жена тогда лишь рассмеялась в ответ, поскольку супруги не мыслили своей жизни друг без друга, полагая, что так будет и впредь.

И замок оставили для самых дорогих гостей, у которых иногда возникало желание пожить в одиночестве, а кроме того, насладиться одним из самых чудесных видов центральных графств Англии.

Из окон замка открывалась потрясающая панорама окрестности: по долине, извиваясь, нес свои серебристые воды Северн до того места, где у Тьюкесбери он впадал в Эйвон, и уже полноводной, мощной рекой бежал по долине Ившем, спускаясь к горам Котсуолд.

По ночам огни башни казались отражением мерцавших на небе звезд.

Джек Стэндиш никогда не приглашал в замок шумные сборища. Диана и молодые люди, гостившие у Стэндишей, часто просили его разрешить им прийти туда в полночь, надеясь пощекотать себе нервы встречей с привидением, однако Джек был непреклонен.

— В замке царит необыкновенный покой, который нам с Лоэлией очень по душе, и я бы не хотел, чтобы его нарушали. В последние несколько лет я разрешал погостить в замке паре-тройке людей, которые были либо глубоко несчастными, либо больными, и всем пребывание там пошло только на пользу. И я не желаю, чтобы так называемая цивилизация своим шумом и гамом нарушала его средневековую тишину.

— Другими словами, — рассмеялась Диана, — ты считаешь нас не цивилизованными людьми, а дикарями.

— Вот именно, — подхватил Джек.

Когда Диана отправилась к Стэндишам, стоял чудесный солнечный денек.

«Роллс-ройс» плавно катил по Оксфорду, по широкой дороге, ведущей к вершине Бродвей-хиллз, за которой начиналась долина Ившем.

Сидя на заднем сиденье, Диана, однако, не радовалась яркому солнышку, красота проносившегося мимо пейзажа не привлекала ее внимания. Мысли ее целиком были заняты Хьюго. Выходить или не выходить за него замуж? Какое решение ей стоит принять? Вопросы эти теснились в голове, не давая покоя.

Хьюго очень не понравилось то, что она собиралась покинуть его на выходные, однако его возражения только придали Диане упрямства. Во-первых, ей хотелось хоть на какое-то время избавиться от своего жениха, а во-вторых, сейчас она, как никогда, нуждалась в обществе Лоэлии и Джека.

Из всех ее друзей они были самыми добрыми и искренними, и теперь, когда ей предстояло принять важное решение в своей жизни, хотелось быть рядом с ними.

«Интересно, смогу ли я обсудить предложение Хьюго с подругой», — думала Диана. И тут же пришла к неутешительному выводу. Лоэлии Хьюго не понравился, и она вряд ли считает его подходящим мужем.

Почему Диана решила, что Лоэлия думает именно так, она и сама не знала, однако была уверена в том, что интуиция ее не подводит.

«Что же мне делать? Какое решение принять?» — повторяла про себя Диана.

Однако в глубине души она не сомневалась, что по возвращении в Лондон примет-таки предложение Хьюго и разрешит ему объявить об их помолвке.

С того самого вечера в клубе он неоднократно просил дать ему ответ, причем просьбы эти были сделаны таким решительным тоном, что Диане с каждым разом становилось все труднее и труднее увиливать от разговора.

Каждое утро он присылал ей цветы и звонил по телефону, ведя непринужденную и остроумную беседу, да и в течение дня тоже ни на минуту не оставлял ее в покое.

Прошлым вечером они решили пойти в кино. Ужинали они в «Аперитив-грилл» — недавно открывшемся уютном ресторанчике на Джермин-стрит.

Хьюго заказал великолепный стол, состоявший исключительно из экзотических блюд, и так мило и умело развлекал ее, что Диана не заметила, как пролетело время, а когда спохватилась, в кино идти было уже слишком поздно.

У Хьюго великолепные манеры, которые проявляются в общении не только с друзьями, но и со всеми людьми, с которыми ему приходится сталкиваться, решила тогда Диана.

И тем не менее что-то не давало ей с легким сердцем принять его предложение, что-то в Хьюго настораживало ее.

Быть может, как раз изысканность манер, эта искушенность в житейских делах и заставляли Диану задавать себе вопрос: что представляет собой настоящий Хьюго, скрытый под личиной светского щеголя?

Но ответа на него Диана никак не могла найти, и это не давало ей броситься Хьюго на шею и с радостью принять предложение.

Вот и сейчас, тщетно поискав ответ на этот вопрос, Диана обратила наконец свой взор на проносившийся мимо красочный пейзаж.

Впереди виднелись Малверн-хиллз. Суровые, лишенные растительности возвышенности поднимались к яркому синему небу, и солнце играло на их каменистых кручах, которые скоро покроются зелеными листьями папоротника, а осенью, когда все пожелтеет вокруг, будут казаться золотыми.

Машина свернула с основной дороги к Малверну и поехала в южном направлении, туда, где далеко, на самом горизонте, высилась громада Замка Стэндишей, а где-то за зелеными лесами, надежно скрытый от дороги, стоял Охотничий дом.

Проехав по главной аллее, обсаженной вязами, она остановилась у парадного подъезда.

Диана вышла из машины. Свора собак, весело лая, бросилась навстречу гостье. Оглядевшись, Диана увидела спешащую к ней Лоэлию.

При виде подруги Диану вдруг охватила безудержная радость оттого, что она вырвалась из Лондона.

«Ничего, пусть Хьюго подождет, — промелькнуло у нее. — Потом решу, что ему ответить».

И, подбежав к Лоэлии, она крепко обняла и поцеловала подругу.

Глава 3

— Гостей у нас будет совсем немного, дорогая, — говорила Лоэлия, провожая Диану в ее спальню, просторную комнату, стены которой были обиты веселеньким ситцем, а окна выходили в розовый сад. Вдалеке поблескивало озеро.

— Ну и слава Богу! — обрадовалась Диана. — Я так устала. На этой неделе каждый день ложилась спать в четвертом часу ночи. А кто у вас будет?

— Во-первых, Барри Данбар, о котором я тебе уже рассказывала, — ответила Лоэлия. — Он, как ты знаешь, самый близкий друг Джека. А еще полковник Стэнмор с женой. Очень приятные пожилые люди. На следующей неделе они собираются уехать в Картум. Всего шесть человек. Надеюсь, дорогая, тебе не будет скучно.

Говоря это, Лоэлия взглянула на подругу и поразилась ее красоте. Диана стояла у окна, и солнечный свет играл в ее каштановых волосах, отчего те приобрели оттенок червоного золота.

На ее белоснежной коже не было и тени следов бессонных ночей. Лишь под глазами пролегли небольшие голубоватые тени, что отнюдь не портило, а скорее даже подчеркивало ее красоту.

В своем бледно-зеленом платье с узким темно-красным пояском — в тон ему Диана накрасила губы алой помадой и таким же ярким лаком ногти — она казалась тонкой, как тростинка.

«Какая же она хорошенькая, — подумала Лоэлия. — Как жаль, что она ведет такую бесцельную жизнь!»

Сама Лоэлия вышла замуж в восемнадцать лет за человека на тридцать пять лет ее старше. Он был очень богат. Для дочери адвоката, дела которого шли из рук вон плохо, лучшей партии было не сыскать.