Маленькие мужчины - Олкотт Луиза Мэй - Страница 25

— Я — нет, я никогда не плачу, даже если очень больно, это только маленькие ревут, — сказала Нэн высокомерно.

— Я мог бы заставить тебя зареветь в две минуты, — отвечал рассерженный Стаффи.

— Попробуй!

— Тогда пойди и сорви крапиву, — и Стаффи указал на жилистый образчик этого кусачего растения возле стены.

Нэн мгновенно схватила крапиву, вырвала ее и протянула Стаффи вызывающим жестом, несмотря на почти невыносимое жжение.

— Молодец! — закричали мальчики, готовые признать храбрость даже в представительнице слабого пола.

Обожженный стыдом куда сильнее, чем Нэн крапивой, Стаффи решил одолеть ее другим способом и сказал язвительно:

— Привыкла совать руки, куда попало, вот тебе и не больно. А вот пойди-ка и стукнись головой как следует о сарай, и спорим, что тогда ты заорешь.

— Не делай этого, — сказал Нат, который ненавидел жестокость.

Но Нэн побежала прямо к сараю и стукнулась головой так, что распростерлась плашмя, а звук при этом был как от стенобитного орудия. С кружащейся головой, но не потеряв самообладания, она встала, слегка пошатываясь, и сказала энергично, хотя лицо ее исказилось от боли:

— Мне больно, но я не плачу.

— Давай еще раз, — сказал Стаффи сердито, и Нэн сделала бы это, но Нат удержал ее, а Томми, забыв о том, что измучен жарой, налетел на Стаффи как бойцовый петушок, крича:

— Кончай это дело, а не то полетишь у меня сейчас через амбар вверх тормашками! — и так тряс и дергал бедного Стаффи, что через минуту тот уже не знал, стоит ли он на ногах или на голове.

— Она сама мне велела, — вот все, что он сказал, когда Томми оставил его в покое.

— Ну и что, если сказала, это ужасно подло обижать маленьких девочек, — заметил Деми с упреком.

— Хо! Мне все равно. Я не маленькая девочка, я старше тебя и Дейзи, вот так-то! — вскричала Нэн неблагодарно.

— Тебе ли проповедовать, Дьякон, ты сам задираешь Маргаритку каждый день! — выкрикнул Коммодор, который только что появился во дворе.

— Я не обижаю ее! Разве я тебя обижаю, Дейзи? — и Деми повернулся к сестре, ласково поглаживавшей обожженные руки Нэн и настоятельно рекомендовавшей приложить мокрый платок на быстро растущую на лбу фиолетовую шишку.

— Ты лучший мальчик на свете, — быстро отвечала Дейзи, добавляя, как принуждало ее к тому желание быть правдивой: — Ты делаешь мне больно иногда, но нечаянно.

— Уберите биты и все остальное, и думайте о том, что делаете. На борту этого корабля драки запрещены, — сказал Эмиль, который, в известной степени, командовал остальными.

— Как поживаешь, Мадж Уайлдфаер[21]? — спросил мистер Баэр, когда Нэн пришла с остальными к ужину. — Подавать следует правую руку, доченька, последи за своими манерами, — добавил он, когда Нэн предложила ему левую.

— Правая болит.

— Бедная маленькая ручка! Чем она занималась, что появились эти пузыри? — спросил он, потянув ее правую кисть из-за спины, куда она спрятала руку с видом, заставившим его предположить, что она что-то натворила.

Прежде чем Нэн успела заговорить, Дэйзи на едином дыхании выложила всю историю, в то время как Стаффи пытался спрятать покрасневшее лицо в чашке с хлебом и молоком. Когда рассказ был окончен, мистер Баэр бросил взгляд на жену, сидевшую на другом конце длинного стола, и сказал с искрящимися смехом глазами:

— Это скорее по твоей части, так что я не буду вмешиваться, моя дорогая.

Миссис Джо знала, что он имеет в виду, но прониклась еще большим расположением к своей черной овечке за ее мужество, хотя сказала лишь, и при том самым серьезным тоном:

— Вы знаете, зачем я пригласила Нэн приехать сюда?

— Чтобы изводить меня, — пробурчал Стаффи, с набитым ртом.

— Чтобы помочь сделать из вас маленьких джентльменов, и я думаю, вы показали, что некоторые из вас нуждаются в этом.

Тут Стаффи снова уткнулся в свою чашку и не появлялся оттуда, пока Деми не рассмешил всех, сказав как всегда медленно и задумчиво:

— Как она может помочь нам, когда она сама как мальчишка?

— Именно поэтому! Помощь нужна ей не меньше, чем вам, и я ожидаю, что вы подадите ей пример хороших манер.

— Она тоже будет маленьким джентльменом? — спросил Роб.

— Ей это понравилось бы, правда, Нэн? — добавил Томми.

— Нет, не хочу, ненавижу мальчишек! — яростно выкрикнула Нэн, так как рука у нее еще саднила, и она начала думать, что могла бы показать свою храбрость более разумным способом.

— Мне жаль, что ты ненавидишь моих мальчиков, так как они могут продемонстрировать хорошие манеры и быть очень приятными в общении, когда захотят. Доброта во взглядах, словах и действиях — вот настоящая вежливость, и любой может проявлять ее, если только постарается обращаться с другими людьми так, как хотел бы, чтобы эти люди обращались с ним самим.

Миссис Баэр обращалась к Нэн, но мальчики подтолкнули друг друга локтем и, похоже, поняли намек и приняли его во внимание, по меньшей мере, на время. Они передавали масло и говорили "пожалуйста" и "спасибо", "да, сэр" и "нет, мэм" с необычной любезностью и уважением. Нэн не говорила ничего, но сидела тихо и воздержалась от того, чтобы пощекотать Деми, хотя испытывала громадное искушение сделать это по причине сверхдостойного вида, какой он напустил на себя. Она также, казалось, забыла о своей ненависти к мальчикам и после ужина играла с ними в прятки до темноты. Стаффи, как было замечено, часто предлагал ей пососать его леденец во время игры, что, очевидно, "подсластило" ее характер, так как последними ее словами, перед тем как отправиться в постель, были:

— Когда придет чемодан с моими ракеткой и воланом, я дам вам всем поиграть.

Утром, едва проснувшись, она тут же спросила: "Пришел мой чемодан?" и, когда ей сказали, что он прибудет позднее в течение дня, она сделалась сердитой и раздраженной, кипела от злости и порола свою куклу так, что Дейзи была шокирована. Она умудрилась, однако, как-то просуществовать до пяти, когда вдруг куда-то исчезла. Впрочем, ее не хватились до ужина, так как в доме полагали, что она ушла на холм с Томми и Деми.

— Я видела, как она мчалась по аллее одна, во всю прыть, — сказала Мэрианн, входя в столовую с заварным пудингом и обнаружив, что каждый спрашивает: "Где Нэн?"

— Она убежала домой, маленькая разбойница! — воскликнула миссис Баэр с встревоженным видом.

— Может быть, она пошла на станцию, посмотреть, не пришел ли ее багаж, — предположил Франц.

— Это невозможно, она не знает дороги! И даже если бы нашла свой багаж, не смогла бы тащить тяжелый сундук целую милю, — сказала миссис Баэр, начиная думать, что ее новая идея о совместном воспитании мальчиков и девочек, возможно, окажется довольно трудной для осуществления.

— Это было бы на нее похоже, — и мистер Баэр схватил шляпу, чтобы пойти искать девочку, когда возглас стоявшего у окна Джека заставил всех поспешить к двери.

За окном можно было видеть мисс Нэн, которая тянула следом за собой очень большую картонку, завязанную в бельевой мешок. Выглядела она очень разгоряченной, запыленной и усталой, но маршировала энергично, а, подойдя с пыхтением к ступенькам, уронила свой груз, облегченно вздохнула и заметила, садясь на него и скрещивая на коленях натруженные руки:

— Я больше не могла ждать, так что просто пошла и забрала его.

— Но ты же не знала дороги, — сказал Томми, в то время как остальные стояли вокруг, явно считая произошедшее отличной шуткой.

— О, я нашла дорогу запросто, я никогда не заблужусь.

— Но до станции целая миля, как ты смогла уйти так далеко?

— Ну да, далековато, конечно, но я часто отдыхала.

— Разве не была коробка слишком тяжелой для тебя?

— Она такая круглая. Было страшно неудобно ее тащить, я думала, у меня прямо руки отвалятся.

— Не представляю, как начальник станции позволил тебе забрать ее, — сказал Томми.

— Я ему ничего не сказала. Он сидел в кассе и не видел меня, так что я просто взяла свою коробку с платформы.