Маленькие мужчины - Олкотт Луиза Мэй - Страница 12

Так мало нужно, чтобы сделать ребенка счастливым, и приходится только удивляться, что в мире, в котором полно солнечного света и самых разных приятностей и удовольствий, встречаются печальные детские лица, пустые маленькие руки или одинокие маленькие сердца. Чувствуя это, Баэры собирали все крошки, какие только могли найти, чтобы накормить свой выводок голодных воробьев, так как сами они были богаты лишь отзывчивостью. Многие из друзей миссис Джо, которые сами были родителями, посылали ей игрушки, которые так быстро надоедали их детям, и их починка стала для Ната любимым занятием. Его изящные пальцы оказались очень аккуратными и ловкими, и он проводил немало дождливых дней в классной со своей бутылочкой клея, коробкой красок и перочинным ножичком, занимаясь починкой игрушечной мебели, плюшевых зверей и настольных игр, в то время как Дейзи усердно обшивала растерзанных, неодетых кукол. Починенные игрушки заботливо убирали в один из ящиков комода, из которого предстояло обеспечить подарки на Рождество всем бедным детям из окрестных поселков — именно так пламфильдские мальчики всегда праздновали день рождения Того, кто любил бедняков и благословлял детей.

Деми никогда не уставал читать и объяснять прочитанное, и двое друзей провели немало приятных часов на старой иве, наслаждаясь "Робинзоном Крузо"[16], "Сказками тысяча и одной ночи" и другими бессмертными произведениями, которые будут восхищать детей еще немало веков. Это открыло Нату новый мир, и горячее желание знать, куда книга поведет героев в очередной главе, помогало ему преодолевать трудности, так что вскоре он смог читать так же хорошо, как остальные, и испытывал такую радость и гордость от этого, что ему грозило стать почти таким же книжным червем, как и сам Деми.

Другая удача пришла к Нату самым неожиданным и приятным образом. Некоторые из мальчиков, по их выражению, были "деловыми людьми" и "занимались бизнесом". Зная, что большинство из них бедны и что им придется самим со временем пробивать себе дорогу в жизни, Баэры поощряли в своих питомцах стремление стать независимыми. Томми продавал яйца своих кур, Джек торговал червяками, Франц помогал в учительской работе и получал за это деньги, Нед имел склонность к плотницким работам, и для него был поставлен токарный станок, на котором он вытачивал всевозможные полезные или красивые вещи и продавал их, в то время как Деми конструировал водяные мельнички, волчки, а также разные неведомые хитроумные и бесполезные приспособления, которые дарил или продавал другим мальчикам.

— Пусть будет механиком, если хочет, — говорил мистер Баэр. — Научите мальчика ремеслу, и он независим. Благотворна любая работа, и какой бы талант не открылся у этих мальчиков, будь то талант поэта или талант земледельца, его нужно культивировать и обращать им на пользу, если это возможно.

Так что, когда Нат прибежал к нему однажды и спросил с взволнованным видом:

— Можно мне пойти и поиграть на скрипке для людей, которые собираются устроить пикник в нашем лесу? Они обещают заплатить мне, а я хотел бы получить немного денег, как другие мальчики, и игра на скрипке — единственный способ заработать, какой я знаю, то мистер Баэр с готовностью ответил:

— Иди, мой мальчик. Это легкий и приятный способ заработать, и я рад, что его предложили тебе.

Нат пошел и вернулся домой с двумя долларами в кармане, которые продемонстрировал с огромным удовлетворением, рассказывая, какое удовольствие доставил ему этот день, как добры были молодые люди, и как они хвалили его игру, танцевали под его музыку и обещали еще не раз позвать его.

— Это гораздо приятнее, чем играть на улице. Тогда все деньги доставались не мне, а теперь все они мои, и к тому же я очень приятно провел время. У меня теперь тоже "бизнес", как у Томми и Джека, и мне это очень нравится, — сказал Нат, гордо поглаживая старый бумажник, и уже чувствуя себя миллионером.

И он, действительно, стал "деловым человеком", так как с приходом лета пикники стали следовать один за другим, и мастерство Ната пользовалось громадным спросом. Ему всегда позволялось пойти, если это не мешало учебе и если участники пикника были порядочными молодыми людьми, так как мистер Баэр объяснил ему, что хорошее образование необходимо каждому и что никакие деньги не должны манить его туда, где он может столкнуться с искушением поступить дурно. Нат вполне согласился с этим, и было приятно видеть, как простодушный, улыбающийся мальчик садится в какой-нибудь нарядный экипаж, который остановился у ворот только для того, чтобы забрать его, и приятно было встречать его после пикника, усталого, но счастливого, с честно заработанными деньгами в одном кармане и "гостинчиком" для Дейзи или маленького Тедди, которого он никогда не забывал.

— Я буду копить, пока не смогу купить для себя скрипку, а уж тогда я смогу сам зарабатывать себе на жизнь, правда? — говорил он не раз, принося свои доллары на хранение мистеру Баэру.

— Надеюсь, что так, Нат, но мы должны сначала сделать тебя сильным и крепким и вложить немного знаний по истории, географии и арифметике в твою музыкальную голову. А потом мистер Лори найдет тебе где-нибудь хорошее место, и через несколько лет мы все будем ходить и слушать, как ты играешь на публике.

Благотворный труд, поощрение окружающих и надежда делали жизнь Ната легче и счастливее с каждым днем, и он добился таких успехов в музыке, что его учитель прощал ему посредственные оценки по другим предметам, зная очень хорошо, что успех там, где сердце и ум работают лучше всего. Самым тяжелым наказанием для мальчика за пренебрежение более важными уроками было требование не прикасаться к скрипке и смычку целый день. Страх совсем потерять своего сердечного друга заставлял его браться за книги со рвением, а, доказав, что ему под силу справиться с любыми уроками, как мог он сказать: "Не могу"?

Дейзи очень любила музыку и испытывала огромное почтение ко всякому, кто умел играть, и часто ее находили сидящей на ступеньках под дверью Ната, пока он практиковался. Это было очень приятно для него, и он старался играть как можно лучше ради своей скромной маленькой слушательницы, которая никогда не соглашалась войти в комнату, где он играл, но предпочитала сидеть и сшивать яркие лоскутки или ухаживать за одной из своих многочисленных кукол с выражением мечтательного удовольствия на лице — выражением, заставлявшим тетю Джо говорить со слезами на глазах: — Она совсем как моя Бесс, — и проходить тихонько мимо, чтобы даже ее привычное присутствие не помешало девочке наслаждаться музыкой.

Нат очень полюбил миссис Баэр, но находил нечто даже еще более привлекательное в добром профессоре, по-отечески заботившемся о нем, робком, слабом мальчике, который едва остался в живых после того, как его маленькую лодочку носило по бурным волнам житейского моря целых двенадцать лет. Какой-то добрый ангел, должно быть, следил за ним, так как хотя его тело страдало, его душа, казалось, совсем не огрубела и вышла на берег такой же невинной и кроткой, как дитя, спасенное после кораблекрушения. Возможно, именно любовь к музыке помогла ему сохранить мягкость характера и чувствительность, несмотря на отсутствие гармонии в той обстановке, что окружала его долгие годы, — так говорил мистер Лори, а уж он-то разбирался в такого рода делах. Как бы то ни было, папа Баэр находил удовольствие в том, чтобы способствовать развитию добродетелей Ната и исцелять его недостатки, находя своего нового ученика послушным и любящим, как девочка. Он часто называл Ната своей "доченькой", когда говорил о нем с миссис Джо, и она обычно смеялась над этой его причудой, так как ей самой больше нравились мужественные мальчики, а Ната она считала милым, но слабым, хотя вы никогда не догадались бы об этом, так как она, как и Дейзи, баловала и ласкала его, и он считал ее совершенно восхитительной женщиной.

Впрочем, один недостаток Ната доставлял Баэрам немалую тревогу, хотя они понимали, что недостаток этот был усилен страхом и невежеством. С сожалением приходится отметить, что Нат порой лгал. Не то чтобы это была совсем уж откровенная ложь, редко она оказывалась явной, а чаще была почти невинной, но это не имело значения: ложь есть ложь, и хотя мы все говорим немало вежливой неправды в этом нашем странном мире, это неправильно, и каждый знает это.