Проклятие клана - Картленд Барбара - Страница 4

– А, вот он! – Порывшись под бусинками, миссис Бэрроуфилд выудила маленький медальон на цепочке. – Вот что висело у нее на шее, – протянула она свою добычу мистеру Фалкирку.

Тот внимательно рассмотрел вещицу: золотая, хотя золото и не самой высокой пробы, а потому не очень дорогое.

На крышке выгравировано имя «Тара». Открыв медальон, мистер Фалкирк обнаружил внутри темно-каштановую прядь волос.

– Я женщина честная! – заявила тем временем миссис Бэрроуфилд. – Как я вам уже говорила, мистер Фалкирк, другая бы на моем месте продала медальон, а я всегда думала, вдруг придет день, когда он кому-нибудь пригодится, вот и сохранила. И похоже, не ошиблась, верно?

– Верно, миссис Бэрроуфилд, – ответил мистер Фалкирк. – И надеюсь, вы понимаете, что медальон этот мне хотелось бы забрать с собой.

– Не думаю, что его светлость могут заинтересовать подобные пустяки, – заметила миссис Бэрроуфилд. – Кстати, а почему он хочет, чтобы вы привезли ему в Шотландию какую-нибудь девушку? Вы мне об этом так и не сказали.

– По правде говоря, я и сам не знаю, миссис Бэрроуфилд, – ответил мистер Фалкирк. – Я лишь выполняю распоряжение, которое его светлость отдал мне, прежде чем отправиться на север.

– Странно, – протянула миссис Бэрроуфилд. Мистер Фалкирк хоть и согласился с ней, однако вслух высказывать свое мнение не стал.

– А теперь, – предложил он, – быть может, вы пошлете за Тарой? Мне бы хотелось с ней познакомиться.

– Когда вы хотите увезти ее? – Поинтересовалась миссис Бэрроуфилд.

В голосе ее опять послышались плаксивые нотки, однако, положив коробочку на стол, она схватила банкноты, и мистер Фалкирк уже не сомневался: они послужат ей хорошим утешением.

– Сегодня днем. Сначала съезжу в Аркрейдж-Хаус, а на обратном пути заеду за Тарой, – ответил он.

– И вы повезете ее в своей коляске?

– А как же еще? Надеюсь, багажа у нее немного, так что коляска не будет перегружена.

– Да о каком багаже вообще может идти речь! – фыркнула миссис Бэрроуфилд.

– Мне бы только хотелось повидать ее перед отъездом, – напомнил мистер Фалкирк, вставая.

Миссис Бэрроуфилд, однако, не спешила следовать его примеру.

– Мне что-то нехорошо, – проговорила она. – И немудрено! Услышать от вас такие плохие новости! Может быть, вы сами кликнете ее? Она наверняка услышит.

Мистер Фалкирк догадался, что недомогание миссис Бэрроуфилд вызвано не чем иным, как чрезмерным возлиянием.

Оставив тем не менее свои догадки при себе, он открыл дверь и вышел в тускло освещенный мрачноватый холл.

Обставлен он был довольно убого; колченогий стол, на который мистер Фалкирк положил свою шляпу, да жесткий стул, куда он кинул плащ, когда пришел.

Со всех сторон доносились громкие голоса, а с верхнего этажа, куда вела деревянная лестница, – детский плач.

Мистер Фалкирк сразу понял, что Тару нужно искать именно там – рядом с плачущими детьми. И неторопливо зашагал по лестнице, держась за перила, давным-давно нуждавшиеся не только в полировке, но и в починке.

Двухэтажное здание, в котором располагался приют, было построено строго в соответствии с указаниями герцогини Генриетты и в свое время вызвало бурный восторг общественности. Однако за тридцать лет, прошедших с тех пор, не только устарела его архитектура – само здание обветшало.

Разбитые стекла просто вынули из рам, вместо того чтобы вставить новые. Некоторые половицы совсем прогнили, и на них было страшно ступить. Почти все двери слетели с петель, и никто не удосужился их починить. Мистеру Фалкирку хватило нескольких минут, чтобы заметить все это.

Распахнув дверь, из-за которой доносился шум, он очутился в спальне – длинной, узкой комнате, в которой стоял удушливый запах грязи, немытых детских тел и прочего, о чем ему не хотелось бы говорить.

Вдоль стены стояли ряды кроватей. Лежавшие в постелях малыши горько плакали, а дети постарше прыгали с кровати на кровать, умудряясь при этом мутузить друг друга, громко вопя от восторга. Одеты они были во что-то невообразимое.

В дальнем углу комнаты мистер Фалкирк заметил девушку, которая впустила его в приют. Она нежно баюкала маленького ребенка.

Девушка была одета в серое полотняное платье с белым воротничком и серый чепец, плотно сидевший на голове, – форма, выбранная герцогиней Генриеттой для своих подопечных.

Незамысловатый наряд этот призван был свидетельствовать: обладательница его является объектом благотворительности.

Идя по проходу между кроватями, мистер Фалкирк заметил, что мальчишки, самозабвенно воюющие друг с другом, подстрижены очень коротко, и вспомнил, что такой привилегией пользуются лишь питомцы «Приюта неизвестных».

Когда он подошел к Таре, та поднялась с деревянного стула и, не выпуская ребенка из рук, вежливо присела в реверансе.

Мистер Фалкирк с интересом принялся рассматривать девушку.

Он отметил про себя, что она слишком худенькая. Похоже, досыта есть ей удается нечасто, если вообще удается, решил мистер Фалкирк. Когда она, запрокинув голову, взглянула на него, кожа на скулах туго натянулась.

Глаза у Тары оказались огромными. Темно-синие, окаймленные густыми ресницами, золотистыми у основания, а к концу темными и загнутыми вверх, неправдоподобно длинными, – таким глазам позавидовала бы любая девушка, подумал мистер Фалкирк. Тару можно было бы назвать красивой, если бы она не была настолько худой; впалые щеки делали ее похожей на неоперившегося птенца.

– Я хочу с вами поговорить. Тара, – сказал он.

Девушка изумленно уставилась на него. Потом неожиданно мягким, мелодичным голосом обратилась к детям:

– Тише, мои хорошие! У нас гость, и он хочет со мной поговорить. Если вы спокойно посидите в своих постельках, как только он уйдет, я расскажу вам сказку.

Шум почти тотчас же стих – видимо, сказка была для них любимейшим развлечением. Дети – как показалось мистеру Фалкирку, от четырех до семи лет – тут же устроились смирненько на своих кроватях и принялись рассматривать гостя, нетерпеливо ожидая, когда он наконец уйдет.

Ребенок на руках у Тары захныкал. Она покачала его, а потом сунула ему в ротик его же большой палец. Малыш сразу же замолчал, и в спальне воцарилась тишина.

Тара вопросительно взглянула на мистера Фалкирка.

– Я вас слушаю, сэр. О чем вы хотели поговорить со мной?

– Я уезжаю и забираю вас с собой, Тара.

Глаза ее стали еще больше, в них появился страх.

– Что вы, сэр! Как же я оставлю детей? А с миссис Бэрроуфилд вы говорили?

– Да, говорил.

– И она согласилась? – недоверчиво спросила Тара.

– У нее не было выбора. Герцог Аркрейджский приказал вам ехать со мной в Шотландию.

– В… Шотландию?!

В голосе Тары послышалось искреннее изумление.

– И что я… буду там делать?

– Откровенно говоря, я не знаю, каковы планы герцога относительно вас, – признался мистер Фалкирк. – Единственное, что мне доподлинно известно, – герцог приказал отвезти вас к нему, а посему сегодня же днем, когда я собираюсь уехать из Лондона, я должен забрать вас с собой.

Тара оглядела спальню каким-то затравленным взглядом, словно ей вдруг пришла в голову мысль взять детей с собой.

– Я оставил миссис Бэрроуфилд достаточно денег, чтобы она могла нанять кого-нибудь вместо вас, – добавил мистер Фалкирк.

Но, взглянув на притихших детей, смотревших на гостя во все глаза, понял, что заменить Тару будет сложно, а быть может, и вовсе невозможно: слишком большое место занимала она в жизни этих малышей.

Похоже, миссис Бэрроуфилд и пальцем не пошевелила для того, чтобы ее подопечным жилось хоть чуточку полегче.

Даже такому завзятому холостяку, как мистер Фалкирк, нетрудно было понять: если есть в этом приюте человек, который любит детей, так это Тара.

Словно в ответ на его мысли. Тара воскликнула:

– Как же я оставлю их, сэр? Неужели нельзя взять вместо меня кого-то другого?

– Видите ли, хотя миссис Бэрроуфилд и сказала то же самое, – заметил мистер Фалкирк, – она не смогла назвать, кроме вас, ни одной девушки подходящего возраста.