Поцелуй незнакомца - Картленд Барбара - Страница 10

– Я этого опасался, милорд, ведь пища на почтовых станциях малоаппетитная.

– Это правда, – согласился граф. – Впредь я всегда буду брать в дорогу свою еду.

– И правильно сделаете, милорд, – одобрил его Бейтс. – Именно так поступал его сиятельство ваш покойный отец. Когда дворецкий вышел из кабинета, граф со смехом сказал:

– Боюсь, что под строгим надзором Бейтса я шагу не смогу ступить иначе, чем мой отец до меня и предыдущий граф до него, и тот, что был до него, – и вся цепочка графов вплоть до самого первого.

– Вот и хорошо! – отозвался Перри. – Слишком много старинных обычаев и традиций оказались забыты в наше время. Говорят, война виновата, но я лично полагаю, что просто люди теперь небрежны и неумелы.

Ни того, ни другого о графе, во всяком случае, сказать было нельзя. Он твердо решил, что наведет в замке такой же строгий порядок, как и у себя на корабле, где все до мелочи исполнялось точно и безупречно, комар носу не подточит.

Граф повел Перри осматривать замок – не только для того, чтобы показать его другу, но и чтобы все вспомнить самому.

Он и забыл, как великолепны парадные покои в замке. Мебель расчехлили, свежевымытые окна сияли, будто алмазы. Все было так же великолепно, как в его детстве.

Граф показал Перри Длинную галерею, бальную залу, часовню, спальные покои, носящие имена монарших особ, когда-то в них ночевавших. Когда они вернулись в кабинет, Перри повалился в кресло и отдуваясь, проговорил:

– Ну, ты, Дарвин, и счастливчик – вот все что я могу сказать.

– Но тут еще очень многое нуждается в ремонте. Надо приказать Марло, чтобы он срочно пригласил маляров и столяров,

– По мне так и без того все превосходно, – возразил Перри. – Да, а как насчет конюшен?

– Вот где мне в первую очередь понадобится твоя помощь, – ответил граф. – Давай сообразим. Мы закупили на Тэттерсолзском аукционе дюжину лошадей, они уже, наверно прибыли. Но этого мне далеко не достаточно.

– Надеюсь, ты помнишь, что у тебя еще есть своя конюшня при Ньюмаркетском ипподроме?

– Совсем было запамятовал, но принц мне напомнил. Так что мне нужны скаковые лошади и, разумеется, самые лучшие.

– Так, так, – насмешливо кивнул Перри. – Что еще?

Но граф не ответил. Он подошел к окну и залюбовался видом, думая о том, как в самом деле ему удивительно повезло.

Прежде чем обзаводиться скаковыми лошадьми, он намерен был позаботиться 6 том, чтобы его давно запущенное имение было приведено в порядок. Он уже просмотрел составленный управляющим Марло список первоочередных дел. С душевной болью прочел в нем о плачевном состоянии графского дома призрения, о разваливающихся домиках пенсионеров, отсутствии школы и, самое страшное, о неустроенности мужчин, вернувшихся с войны.

«Да, много предстоит работы», – сказал себе граф. Его радовало, что хоть он и расстался с флотом, ему не придется жить в праздности.

В кабинете воцарилось долгое молчание. Вдруг Бейтс распахнул двери и объявил:

– Прибыли первые гости вашего сиятельства, милорд. Я пригласил их в Голубю Гостиную.

– Кто да кто? – живо заинтересовался Перри, опередив графа.

– Леди Эвелина Эшби и леди Граттон с двумя джентльменами, сэр.

Перри многозначительно посмотрел на графа.

– Слышал? Люсиль.

Граф ничего ему не ответил, а вскочил и быстро пошел из кабинета в Голубую Гостиную – к Люсиль.

Шенда наверху с любопытством наблюдала за переполохом, охватившим весь замок по случаю ожидающегося прибытия графа и его гостей.

– Совсем как в прежние времена! – по сто раз на дню повторяла в радостном предвкушении миссис Дэйвисон.

Она показала Шенде список гостей и предназначенных им комнат.

– В «Спальню Карла Второго» – леди Эвелину Эшби, – объясняла она. – Еще одну леди – к королеве Анне. Третья займет комнату, что зовется у нас «Спальня герцогини Нортумберландской». И еще вот леди Граттон, ей предназначена «Спальня королевы Елизаветы». Это дама сердца его сиятельства.

– А вы откуда знаете? – удивилась Шенда.

Миссис Дэйвисон с улыбкой объяснила:

– При старом графе моя племянница состояла в услужении в лондонском доме на Беркли-сквер. Место ей нравилось, очень даже, и уж так она убивалась, когда Эрроу-Хаус заколотили, прямо нет слов!

Шенда понимающе кивнула, и миссис Дэйвисон продолжала:

– Ну, и как услышала, что его сиятельство молодой граф вернулся с войны, то сразу же справилась, не будет ли для нее места, а как она из нашей деревни, ее тут же и взяли обратно!

– Как ей повезло! – прочувствованно сказала Шенда.

– Она сразу мне письмо отписала, вчерашний день оно прибыло, пишет, какой молодой граф обаятельный джентльмен и что, мол, «самая первая красавица в Англии» уже, можно сказать, у него в объятиях.

– Вы думаете, он на ней женится?

– Ах, нет, мисс Шенда, чего нет того нет. Ведь леди Граттон, по словам моей племянницы, замужем, и муж ее со своим полком воюет за границей.

Шенда посмотрела на нее с недоумением, а миссис Дэйвисон, спохватившись, поспешила исправить свою ошибку.

– Лондонские дамы ведут светскую жизнь даже в отсутствии мужей. Ни к чему выставлять свое сердце всём напоказ, как говаривала моя матушка.

– Д-да… понятно, – кивнула Шенда. Но про себя подумала, что она бы лично, имея мужа, не стала ездить одна развлекаться в графские имения. Наверно, эти дамы готовы всячески помогать солдатам и матросам, оборвала она себя. И вообще, осуждать людей – дурно.

Ей так повезло, что удалось поселиться в. замке. Война хоть и далеко, но Шенда не забывала возвратившихся в деревню раненых. А также семьи, чьи сыновья служат в армии или на флоте. Шенда помнила, как сочувственно относился к людскому горю ее отец, и как женщины, когда их навещала ее мать, плача, жаловались, что давно не получали вестей от своих служивых. Если тонул корабль, то проходило много времени, прежде чем поступали известия о спасшихся. «Неужели молодой граф не скучает по морю»? – думала Шенда, возвращаясь в свою комнату.

Она уселась за починку кружев на простынях, разорванных при стирке. А мысли ее были заняты слухами об удивительной отваге графа, которые надолго опередили его возвращение. Женщины, встречаясь у мясника, пекаря, бакалейщика или еще где-нибудь, непременно принимались толковать друг с другом о войне и обсуждать последние новости. И в конце концов их рассказы доходили и до Шенды – Марта их ей передавала, являясь по утрам, то же самое мог рассказать ей любой встречный.

– Вы не поверите, мисс Линд… – начинался, бывало, разговор при встрече.

И хотя, казалось бы, Эрроухед, был так далек от Франции, рассказы о том, что там происходит, передаваясь из уст в уста, не теряли красок. Люди состязались друг с другом, кто сообщит самую последнюю новость. Шенда не помнила молодого графа, а ведь она, наверно, видела его, когда была маленькая. Он представлялся ей статным и красивым, как все мужчины в роду Эрроу. По стенам замка висело немало старинных портретов, разглядывая их, Шенда не могла не заметить определенного сходства, прослеживающегося от поколения к поколению. Поселившись в замке, Шенда особенно полюбила бывать в картинной галерее. Там висели не только фамильные портреты, но и полотна великих мастеров, собранные графами Эрроу за минувшие столетия. Шенду восхищали картины, привезенные из Италии, и еще там была одна работа Фрагонара и одна – Буше, обе французские, они ей очень нравились.

Портреты висели вдоль лестниц и коридоров, а также в некоторых спальнях. Они словно держали под неусыпным надзором весь дом и семейство Боу, новый граф конечно тоже чувствовал их немое влияние. Шенда, признаться, находила немного странным то, что он, не успев побывать в родном доме, осмотреть имение, поговорить с людьми, уже пригласил большую компанию гостей. Ему следовало бы объехать всех фермеров, у которых, она знала, накопилось много хозяйственных нужд. «Правда, из-за войны он, наверно не сможет их полностью удовлетворить, – думала Шенда, – но хотя бы кровли поправить и помочь с инвентарем. Да, у него забот будет немало», – заключила она, откусывая нитку.