Ола и морской волк - Картленд Барбара - Страница 6

Она выразила благодарность и сказала, что ей было бы интересно увидеть его особняк Элвин, о котором она столько слышала.

Маркиз выразил желание быть ее гидом по своей усадьбе. Он был вознагражден ее восторгом от дома и сокровищ, собранных здесь его предками, а также от тех нововведений, которыми он сам украсил особняк.

Лишь спустя полгода маркиз стал тем, кем желал быть уже через неделю после знакомства с нею, — любовником Сары Чесни.

Чтобы добиться своего, ему потребовалось все его красноречие и вся изобретательность. Но не потому, что она не любила его.

Леди Чесни говорила, что полюбила его с первого взгляда и что он настолько овладел ее сердцем, что оно уже не принадлежало ей.

Однако она беспокоилась о том, чтобы на их отношения не легла тень скандала, который, как она говорила, мог бы пагубно отразиться на их любви.

Она так убедительно ему объясняла, что маркиз согласился с ее разумными доводами.

— Вы так обаятельны и так великолепны, милорд, — говорила она, — что для каждой женщины, с которой вы встречаетесь, естественно влюбиться в вас. В обществе такие строгие нравы, и никто не поверит, что какая-либо женщина может устоять перед вашим магическим обаянием.

— Вы преувеличиваете, — сказал с улыбкой маркиз, польщенный ее словами.

— Вы понимаете, — продолжала Сара мягким, ласкающим голосом, — что я не могу нарушить верность памяти моего дорогого Роберта и позволить, чтобы вскоре после его смерти вокруг моего имени ходили скандальные слухи. Вы тем временем можете вернуться в Лондон и забыть обо мне, а я должна жить в этом маленьком мире, в котором люди сплетничают просто потому, что им нечем больше заняться.

— Неужели вы действительно думаете, что я мог бы забыть вас? — спросил маркиз.

— Я надеюсь, что этого не случится, — отвечала Сара. — Но вы занимаете столь важное положение и пользуетесь таким влиянием в светском мире, а я всего лишь обычная женщина, которая боготворит вас, поскольку вы принесли мне такое невероятное счастье.

— Вы знаете, что счастье — это то, что я хочу принести вам, — сказал маркиз, — и я хочу показать вам, насколько сильно я люблю вас. Но, как вы сами говорите, это невозможно здесь, в усадьбе, где ваши слуги могут отнестись к нам с подозрением.

— Они так добры ко мне, — сказала Сара. — Они заботятся обо мне и балуют меня. Но они были бы глубоко шокированы, если бы подумали, что вы не просто добрый друг, стремящийся развлечь меня в одиночестве.

Положение казалось безнадежным, пока Сару не пригласили к себе ее друзья, жившие в отдаленной части графства, с которыми маркиз был немного знаком.

Хотя это и было нелегко, но благодаря его упорству, удалось каким-то образом добиться приглашения туда.

Они сделали вид, что раньше друг с другом не встречались. К счастью, в доме собралось много гостей, и их спальни были расположены совсем рядом.

Маркиз добился наконец любви от женщины, к которой стремился полгода, и получил такое наслаждение, какое доставляет победа после долгой напряженной битвы.

Он поверил в то, что влюблен в Сару так, как никогда еще не влюблялся.

Единственная трудность состояла в том, чтобы продолжать их любовные тайные встречи, которые, как думал маркиз, были для нее так же незабываемы, как и для него.

Прошел еще один месяц разочарования, когда, несмотря на его мольбы, Сара ему отказывала, заставляя его считать себя грубым, бесчувственным человеком, предлагающим то, что может разрушить ее репутацию.

— Если я не могу приходить в твой дом, а ты — в мой, — спрашивал он, — что нам тогда делать?

Со слезами на глазах она говорила тихим прерывающимся голосом:

— О, Бойден, я так отчаянно люблю тебя! Но…

«Всегда это „но“, — думал раздраженно маркиз.

Неожиданно его осенило, что решение их проблемы просто и очевидно. Он женится на Саре!

Маркиз всегда знал, что рано или поздно должен жениться и произвести на свет наследника. Однако с этим, казалось, можно не спешить, по крайней мере до того, как ему исполнится тридцать лет, то есть через год.

Более того, ему нравилась холостяцкая жизнь, и он видел многих своих друзей, несчастных в браке, у которых супруги казались столь желанными, но до того момента, пока они не стали носить имя мужа и не заняли место во главе его стола.

— Женитьба — это ад, Элвингтон! — сказал ему лорд Уикэм после трех месяцев супружества.

— Но Шарлотта так прекрасна, — заметил маркиз.

— Я тоже так думал до того, как стал видеть ее по утрам, раздраженной и обидчивой, а по вечерам — уставшей. И скажу тебе еще кое-что, — продолжал лорд Уикэм, — в жене важна не внешность, а ее ум.

Он задумчиво поджал губы и затем продолжил:

— Можешь представить, что это такое — суметь догадаться, что скажет женщина еще до того, как она откроет рот, причем в течение целых суток?

Маркиз не отвечал, и его друг сказал с горечью:

— Ты единственный из нашего круга, у кого хватило ума оставаться холостяком. Жена Джорджа принимает опий, а Чарльз женился на сущей ведьме!

— У меня нет ни малейшего желания оказаться стреноженным! — твердо сказал маркиз не столько другу, сколько себе самому.

Тем не менее, думал он, Сара — совершенно другая, она во всех отношениях идеальная, в ней есть все, что хотелось бы мужчине видеть в своей жене, поэтому он не станет рисковать, чтобы потерять ее.

Даже тогда маркиз первоначально колебался, прежде чем связывать себя окончательным обещанием.

После стольких месяцев он видел Сару уже в ином свете.

Она оказалась не только очень желанной женщиной, от близости с которой колотилось сердце, но еще и той, которой он мог довериться.

Она, думал он, сможет занять место его матери как хозяйка его дома, и, что еще важнее, будет признана, как и он, королевской четой в Букингемском дворце.

Он знал, что для этого необходимо нечто иное, не то что требовалось от женщины при дворе прошлого монарха.

Георг IV вплоть до последних своих дней любил, чтобы его окружали беспутные и остроумные, а также, как и он сам, неразборчивые в связях с женщинами придворные.

Более того, и леди в королевском окружении должны были быть привлекательны для противоположного пола и не очень-то придерживаться излишних моральных устоев.

Ныне же в Букингемском дворце царила совершенно иная атмосфера. Маркиз часто думал, что не узнает дворца с тех пор, как на троне оказалась сдержанная и щепетильная маленькая королева Аделаида.

Никто не сомневался в том, что она и ее муж, бывший намного старше ее, были крайне счастливы вместе, и, хотя король насладился в свое время бурной юностью и был отцом десяти незаконнорожденных детей от актрисы миссис Джордан, он стал теперь столь респектабельным, что один из государственных мужей заметил однажды маркизу:

— Когда я вхожу во дворец, мне всегда кажется, что я посещаю молитвенное собрание!

Маркиз рассмеялся, но он знал, что, если хочет сохранить свое место при дворе, его жизнь должна быть благоразумной во всех отношениях.

Если хоть тень скандала коснется его жены, королева Аделаида сделает так, что она будет исключена из королевского окружения.

Маркиз после каждой встречи с нею все более убеждался, что Сара и в этом отношении будет для него очень подходящей женой.

Хотя ему и приходилось сдерживать свою страсть к ней, что тяготило и раздражало его, маркиз тем не менее восхищался ее строгими принципами и умением заставить его понять, как это необходимо, если не физически, то хотя бы разумом.

Наконец, только когда он предложил выйти за него замуж, она восхищенно сказала, что ее мечты и желания исполнились, и поубавила свою строгость — как он сказал про себя, «опустила мост в крепость».

— Я люблю тебя! Как я могу терпеть месяцы, пока ты не будешь моей? — говорил маркиз.

— Я тоже жажду тебя, — прошептала Сара, — поэтому, мой дорогой, у меня родилась идея!

— Какая?

— Моя камеристка следит за мной, как ястреб, и сегодня она отправилась навестить свою заболевшую мать. Значит, в доме останется лишь пара старых слуг, к тому же глухих.