Очаровательная грешница - Картленд Барбара - Страница 13

– Сыграть роль невесты! – воскликнула Мелинда, сначала решив, что это глупая и жестокая шутка. Ей, которая сбежала, только бы не стать невестой, предлагают сыграть роль подставной невесты!

– Думаю, это не трудно, – произнесла миссис Харкорт.

– Сомневаюсь, что смогу это сделать, – быстро ответила Мелинда.

Последовала небольшая пауза.

– Очень жаль, – начала миссис Харкорт, – потому что этот джентльмен готов заплатить сумму в пятьсот гиней любой девушке, которая согласится сыграть эту роль для него.

– Заплатить пятьсот гиней! – воскликнула Мелинда. – Он сумасшедший?

– Нет, конечно нет, – заверила ее миссис Харкорт. – Просто для него очень и очень важно, чтобы церемония состоялась и чтобы человек, который будет присутствовать на ней, поверил, что она настоящая. Конечно, в этом нет ничего дурного. Просто небольшой розыгрыш, но он хотел бы, чтобы это было сыграно хорошо, и я подумала о вас.

– Но зачем ему это? – спросила Мелинда. – И зачем платить за это такую огромную сумму денег?

Миссис Харкорт не ответила, и Мелинда сказала:

– Наверное, это пари.

– Думаю, что вы угадали, – сказала миссис Харкорт. – Ох уж эти пари! Вы же знаете, каковы эти молодые люди Они идут на все, если дело касается данного слова.

– Наверное, это очень важное пари, если он готов заплатить такие деньги, – решила Мелинда.

– Да, конечно, – согласилась миссис Харкорт. – Дело в том, что сумма ставки доходит до тысяч и тысяч фунтов.

– Как забавно! – сказала Мелинда. – Моя мама всегда говорила, что лучше бы люди тратили деньги на бедных и нуждающихся, а не на азартные игры.

– Не думаю, что наше дело – обсуждать достоинства и недостатки именно этого случая, – сказала миссис Харкорт. – Вам только нужно принять участие в свадебной церемонии с этим очаровательным и, если я могу так выразиться, очень красивым молодым аристократом. Потом вы получаете свои пятьсот гиней и можете вернуться сюда, и тогда мы обсудим с вами, как найти для вас еще что-нибудь.

– На словах это легко, – сказала Мелинда.

Она быстро обдумывала сказанное. Пятьсот гиней для нее – возможность не искать места немедленно, а отправиться к своей старой няне, которая живет в Сассексе со своей сестрой.

После того как она потеряла отца и мать, она еще больше привязалась к Нанни, как она называла ее, находя утешение в своем горе только в ее объятиях, знакомых с самого детства. Но когда на сцене появился сэр Гектор, то он дал с самого начала понять, что он готов от щедрости своего сердца взять к себе в дом племянницу-сироту, но у него не найдется места для старых слуг.

Нанну отослали с такой маленькой пенсией, что Мелинде было горько и стыдно не только оттого, что долголетняя преданная служба была оценена столь низко, но и оттого, что ее дядя оказался таким мелочным. Но тогда она ничего не могла поделать и только горько плакала, прощаясь с Нанной.

Она писала ей теплые письма и всегда в глубине души мечтала, что когда-нибудь, когда у нее будет свой дом, Нанна переедет к ней. А теперь это станет возможным! Они смогут нанять маленький коттедж где-нибудь и жить вместе, по крайней мере пока не закончатся эти пятьсот гиней, а к тому времени она сможет найти еще какой-нибудь способ заработать на жизнь, так что ей и Нанне не придется расставаться.

И почти со страхом, что это может остаться только в мечтах, Мелинда спросила:

– Вы говорите, пятьсот фунтов, не так ли?

– Точнее, пятьсот гиней, – ответила миссис Харкорт. – Ну а теперь, если вы надумали, то нам нужно поторопиться. Потому что церемония должна состояться сегодня днем.

– Но что мы должны делать? – поинтересовалась Мелинда.

– Мы должны купить вам красивую одежду, – сказала миссис Харкорт. – Свадебное платье и многое другое, если вам придется остаться в доме на ночь.

– Зачем мне оставаться? – спросила Мелинда.

– Это часть плана, – ответила миссис Харкорт, словно ставя точку, давая понять, что расспросы утомили ее. – Я вам потом все объясню. А сейчас вы должны одеться. И побыстрее, потому что через четверть часа здесь будет заказанный мной экипаж.

Она поднялась и пошла к двери. Не успела она дойти до нее, как раздался стук, и Мелинда услышала голос Дорис, которая спрашивала о чем-то, упоминая происшествие в комнате номер четыре. «Как много людей остановилось у миссис Харкорт в одно и то же время», – подумала Мелинда.

Она поднялась с кровати и направилась к ванной.

Но тут дверь отворилась, и в комнату заглянула какая-то девушка. На ней был просвечивающий, почти прозрачный халатик из шифона и кружев, а волосы падали на плечи. Мелинду поразило ее нарумяненное и напудренное лицо, подкрашенные ресницы.

– Привет! – сказало привидение. – Когда ты приехала?

– Вчера… вечером, – ответила Мелинда, все еще почти в упор разглядывая голубые тени на веках, неестественный румянец на щеках и ярко-красные губы.

– Где она тебя подцепила? – спросила незнакомка. – На вокзале? Это ее любимое местечко. Она уже рассказала тебе душещипательную историю о потерянной дочери?

– Я… я не понимаю, о чем вы говорите, – растерянно проговорила Мелинда.

– Скоро узнаешь, – сказала девушка. – Если еще не поздно, то я бы посоветовала тебе слинять. Но с тем же успехом я могу дать тебе другой совет, если уже ничего не поправишь: соглашайся на все. Она может быть по-настоящему опасной: если ты будешь сопротивляться, они могут накачивать тебя наркотиками, пока тебе не станет все равно, лишь бы получить их еще.

– О чем вы говорите? Что все это значит? – резко оборвала ее Мелинда вопросами.

Раздались голоса, и ее гостья уже была в коридоре.

– Подождите! – крикнула Мелинда. – Подождите! Скажите мне…

Но она опоздала. Уже послышался голос миссис Харкорт, на этот раз прозвучавший сурово и непреклонно:

– Что ты делаешь, Эйприл? Кто тебе велел заходить в ту комнату?

– Я искала вас, мэм.

– Сейчас у меня нет времени, – сказала миссис Харкорт. – Что бы там у тебя ни было, это может подождать.

– Хорошо, мэм. Это правда не очень важно.

Эйприл, если ее так звали, оставила дверь приоткрытой. Мелинда слышала все, что говорилось, и теперь ей стало страшно. Она не понимала, что именно происходит. Но испугалась и захотела убежать.

– Забудь об этих пятистах гинеях, – сказала она себе. – Я скажу миссис Харкорт, что хочу сейчас же уйти. – Но потом она вспомнила слова Эйприл: «Соглашайся на все. Она может быть по-настоящему опасной, если ты будешь сопротивляться…»

Но с пятьюстами гинеями она может ни от кого не зависеть. Что бы ни случилось, она должна сначала получить их, и только потом убегать, хотя почему и от чего, она не знала…

Через три часа Мелинда стояла в магазине на Бонд-стрит, чувствуя, что ноги больше не держат ее. Она перестала задавать вопросы, перестала интересоваться, зачем ей столько одежды, и даже больше не беспокоилась о том, кто за все это будет платить.

Миссис Харкорт привезла ее в этот магазин, и мадам Мерсье, его владелица, как показалось Мелинде, сразу оценила ситуацию.

– Мадемуазель нуждается во многом, сразу видно, – со значением сказала она миссис Харкорт.

– Но свадебное платье должно быть очень строгим, – настаивала миссис Харкорт. – Чтобы его могла надеть любая модная леди, понятно?

– Вполне! – поддакивала ей мадам Мерсье.

– Нам нужны также платья на следующие несколько дней. Как для настоящей леди, но конечно же соблазнительные, иначе они будут потом совершенно бесполезны, но все же как у леди.

– Предоставьте это мне, миссис Харкорт, – сказала мадам Мерсье.

– Я приехала к вам, мадам, – продолжала миссис Харкорт, – потому что вы одеваете многих из элиты.

Мне говорили, что герцогиня Мильчестерская заказывает здесь все свои платья.

– Именно так, – ответила мадам Мерсье. – И леди Каррингтон, и леди Элис Сент-Хилиер. Только здесь вы найдете настоящую красоту.

– Конечно, я понимаю, что в отличие от всех ваших обычных клиентов мы слишком спешим, – сказала миссис Харкорт. – Но свадебное платье и другая одежда нужны в течение последующих двух суток, поэтому они должны быть готовы немедленно.