Солдаты 21 века.
Разведывательно-диверсионная группа. «Мулла» и «Бай» - Негривода Андрей Алексеевич - Страница 15

«…Ага! Ну вот! Вот вы и нашлись!.. Теперь мы посмотрим, что будет дальше!..»

Всё-таки, что ни говори, а Бай был истинным сыном своего народа! Искренним, открытым, добродушным, жизнерадостным! И… По-иезуитски мстительным, когда кто-то умудрялся задеть его честь или гордость!.. Вот уж воистину «Восток — дело тонкое!»…

То, что он задумал сделать… До этого, поверьте мне на слово, никогда не додумался бы человек, родившийся где-нибудь поближе к Европе… Так, одним махом и всем, умеют мстить за свои обиды только выходцы из Азии…

«…Ага! Ну, вот и вы, „братья“!.. Хорошо!.. Теперь полетаем!..»

В комплект к гранатомёту РПГ-7 идёт подсумок, похожий на ранец, и гранатомётчик всегда имеет боекомплект из 4 гранат — одна заряжена в гранатомёт и ещё три, боевой частью вверх, за его спиной… Они похожи на стрелы в колчане, выглядывая из-за спины гранатомётчика…

Их было всего двое, и шли они в голове обеих цепочек. Видимо, у них была и ещё одна задача — поджечь выстрелами кусты в полукилометре впереди, чтобы потом всему отряду можно было передвигаться в этих горах хоть при каком-то освещении…

…Алишер несколько раз глубоко вздохнул, потом, затаив дыхание, почувствовал ритм биения собственного сердца и… Плавно нажал на курок… Дважды, между сердечными ударами!..

— Бах-бах! — Дважды толкнула его в плечо винтовка.

А через секунду…

Алишер чисто интуитивно вжал голову в предплечье, хотя и знал заранее, что ни один осколок не пролетит полкилометра…

— Б-ба-бах-х-х! Б-ба-бах-х-х!..

За спинами «духовских» гранатомётчиков, практически в самой гуще отряда, сдетонировали и взорвались все шесть гранат!.. Взрывы были такой мощности, что на многие десятки метров осветили всю округу…

Бай пролежал в своей засаде ещё несколько минут, ожидая, что кто-то опять пойдёт за ним… Но там, где раздались эти мощные взрывы, никаких движений небыло…

«…Ну, вот и хорошо! Теперь можно идти дальше…»

…28 апреля, 5.05 АМ…

… — Сом, ответь Баю!

Алишер устал… Устал так, словно разгрузил целый состав угля… Но… Он шёл к месту встречи…

— Сом, ответь Баю!

— Сом на связи! — прорезалось вдруг сквозь хрипы и трески радиоэфира. — Бай! Бай, мать твою! Ты жив?! Где ты?!!

— Иду к месту встречи, командир… — устало ответил Алишер, но на его смуглом лице заиграла улыбка. — Я уже скоро…

Через час с небольшим он, закрыв глаза, уткнулся затылком в вибрирующую стенку вертолёта и заснул крепким сном потрудившегося на славу мужика…

…«Разбор полётов» этого «поиска» происходил уже 29 апреля, когда все разведчики хоть немного отдохнули…

Алишера вызвал к себе командир роты капитан Латыпов. Здесь же был и старлей Сомин…

— Так ты, говоришь, хорошо стреляешь, младший сержант? — спросил Алишера командир.

— Так точно…

— Да уж… Кхм-м… Это точно — «так точно»… Сом мне уже подробно доложил в своём рапорте о всём произошедшем… А ещё мне доложили из штаба десантного полка, рота которого вылетела на вертолётах, чтобы провести зачистку того кишлака… — Капитан пристальным взглядом посмотрел на Алишера. — И мне доложили, что им там на самом деле уже делать было нечего… На склоне, у самого кишлака, были обнаружены десять трупов с точечными снайперскими выстрелами в голову, а в двух километрах, уже на гребне, ещё двадцать семь боевиков, поражённых осколками… Всего 37 трупов… Остальные разбежались… И ещё есть доклад «старшины роты» по боеприпасам… Ты использовал всего 12 патронов из 50 тебе выданных… Итого, получается, что ты, младший сержант, в среднем, каждым патроном умудрился уничтожить троих «духов»…

— Так получилось, товарищ капитан…

— Это хорошо, что именно так получилось… Пусть, Бай, и дальше так же получается…

…Потом, за то лето, были и другие «поиски», а в сентябре была большая армейская операция «Каньон» в Панджшерском ущелье… Было многое…

12 октября 1981 года Алишеру Шпекбаеву, уже к тому времени сержанту, вручили его самую первую награду — медаль «За Отвагу»…

Часть вторая

«Пожарная» рота

Ноябрь 1981 г. Афганистан. Кабул

«…Здравствуй, брат!..»

…Они встретились вновь только через год с лишним, в самом конце ноября… В Кабуле…

…23 ноября, ближе к вечеру, на кабульском аэродроме приземлился «транспортник» «Ан-12», прилетевший сюда из Чирчика… Из зияющей дыры открывшейся рампы, словно это была рваная рана от разрыва какого-нибудь «Стингера», в самой заднице самолёта, на бетон аэродрома под командой какого-то ухаря-прапорщика спустилось около двух десятков юных мальчишек в новенькой форме… На аэродроме, как всегда, стоял гул, на который они, ещё к нему не привыкшие, озирались и втягивали головы в воротники бушлатов… Было уже довольно холодно. В конце ноября в этих местах уже частенько выпадает снег, но в этом году снега пока не было. Зато был мелкий, как пыль, холодный дождь. Да даже и не дождь, как таковой, а противная мерзкая морось, висевшая сизой пеленой над Кабулом…

И уже через час, когда новое «пополнение» прибыло в казарму, они встретились… Алишер и Абдулло, два названых брата, Бай и Мулла…

…Вместе с «пионерами» в виде пополнения прибыл и прапорщик Авдеев. Теперь он на ближайшие два года, если повезет, конечно, должен был стать «старшиной роты», сменив на этой должности уезжавшего в Союз «старого старшину».

…Этот «старый старшина»…

Он пользовался непререкаемым авторитетом не только в этой роте спецназа, но и во всём кабульском гарнизоне, а воинских частей здесь было ого-го сколько! Его так все и называли Старик. Даже полковники и кое-кто из генералов штаба 40-й армии… Просто Старик… Его уважали и прислушивались к его мнению. И всегда замолкали, чтобы услышать то, что скажет этот прапорщик своим тихим, хриплым, прокуренным «Беломором» и напрочь посаженным медицинским спиртом голосом…

Суровое, словно вытесанное из тёмно-бордового куска базальта, лицо с таким глубоким афганским горным загаром, что даже смуглые таджики по сравнению с ним казались белыми поганками. Это лицо… Сплошь в сеточке белых паутинок — морщины и складки на этом лице не загорали, оставаясь белыми… Он так сильно напоминал известного и популярного в те годы, да и до сегодняшнего дня, киноактёра Николая Олялина, что его иногда даже спрашивали, а не брат ли он ему… На что Старик только загадочно улыбался… Высокий, сухой, жилистый, выносливый, с крепкими, сильными, умелыми руками… С двумя орденами «Красной Звезды»!.. И абсолютно седой!!! То есть, просто белый, как лунь!!! Старик!..

Каково же было у Бая в своё время даже не просто удивление, а настоящий шок, когда он узнал случайно, что Старику, старшему прапорщику… Олялину!!! Да-да!!! Именно! Просто он был однофамильцем актёра, да ещё и похож, как брат-близнец!.. Что ему всего-то двадцать пять лет от роду!.. ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ!..