Все по-честному - Мэй Сандра - Страница 10

6

Уже в лифте она еще раз прокрутила в памяти их сумбурную встречу. Правильно ли она поступила? Возможно, в чем-то Дэн прав и их встреча предопределена судьбой? Или роком?

Нет, все верно. Нельзя идти у него на поводу. Что это за постановка вопроса – я хочу, значит, так и будет?

В эту ночь ей снилось страшное: они с Дэном стоят у алтаря, и сам папа Римский объявляет их мужем и женой…

Утро тоже вполне соответствовало международным стандартам невезения. Домовладелец заявился буквально на заре и в мягкой форме, но все же потребовал… выметаться. Мэри Лу и глазом не моргнула. После вчерашних переживаний такая мелочь, как статус бездомной бизнес-леди, ее совершенно не пугала.

Мебель была хозяйской, поэтому практически весь багаж поместился в машину Лори, заспанной и трагической. Пластиковые мешки с одеждой Мэри Лу нещадно запихала в багажник, утрамбовала их книгами, а на заднем сиденье с любовью разместила любимые горшки с растениями. Решено было временно оставить большую и ненужную пока часть вещей в гараже, после чего, уже около полудня, Мэри Лу, спокойная как айсберг, села на кушетку в гостиной Лори и недрогнувшей рукой набрала некий номер телефона. Лори с тревогой следила за подругой.

– Алло, это приемная «Лапейн компани»? Сэнди? Рада вас слышать. Это мисс Дженнингс, я была вчера у мистера Лапейна… Сэнди, не могли бы вы передать вашему боссу сообщение? Нет-нет, соединять не надо. Я в буквальном смысле слова сижу на чемоданах. Да, пожалуйста. Завтра, девять утра, Центральный парк, главная аллея, возле спуска к пруду. Я буду ждать не больше десяти минут. Если по каким-либо причинам мистер Лапейн не сможет завтра приехать, все наши соглашения будут рассматриваться уже только в судебном порядке. Благодарю вас, Сэнди, всего доброго.

В комнате повисла звенящая тишина. Лори очень осторожно поставила кружку с кофе на телевизор и натуральным образом заломила руки.

– Лу, скажи, что это дурной сон! Ты… сдаешься?

– Отстань.

– Лу, но ведь…

– Заткнись, Лориен. Мы договорились на днях, что ты не будешь обсуждать со мной тему Дэна Лапейна и не станешь давать советы, как поступить.

– Но сейчас речь не о нем, а о…

– У меня нет дома, нет денег, нет работы. Я могу уехать к маме с папой, могу попроситься в ночлежку, могу выйти на панель – и могу вполне законным образом обеспечить себе достаточно сносное существование.

– Мэри Лу, ты ли это?!

– Лори. Я. Не хочу. Об этом. Разговаривать. Главным образом потому, что сама еще не все осознала.

– Ты будешь жить здесь!

– Я не буду жить здесь. Хотя бы потому, что в вашу спальню можно пройти только через эту гостиную, а потому мне придется спать одетой, чтобы не смущать твоего парня.

– Плевать на моего парня…

– Возможно, но я не хочу иметь к этому никакого отношения. Сегодняшняя ночь будет единственной, Лори. Завтра все в любом случае решится.

– Ты… ты что, к нему поедешь?

– Я намерена поставить некоторые условия. Скажу честно – они довольно бессовестные. Вполне возможно, что Дэн Лапейн придет от них в ужас и с презрением разорвет наш контракт. Что ж, это тоже хорошо. Тогда я уеду-таки к маме с папой, но – свободным человеком.

– Мэри Лу…

– Лори! Конец дискуссии. Пошли на работу.

Дэн Лапейн поднял воротник куртки и поёжился, с некоторым ужасом глядя на бодрого старичка в спортивных трусах, облепивших тощие бледные ножки, и совершенно мокрой толстовке. Старичок трусил по дорожке с абсолютно счастливым выражением лица, всем своим видом демонстрируя торжество человеческого духа над капризами погоды.

Февраль вообще мало в какой стране прекрасен. Разве что в Австралии, хотя там тоже не все так просто. Нынешний нью-йоркский февраль бил все рекорды отвратности. Порывистый ветер швырял в лицо мелкую ледяную крупу, лужайки превратились в месиво из грязи и снега, деревья напоминали скелеты, бестолково размахивающие костлявыми руками… Пожалуй, даже на загазованных улицах города сейчас было уютнее, чем в этом оазисе живой природы.

Вчерашнее сообщение, переданное ему исполнительной Сэнди, повергло Дэна в состояние сначала мстительной радости, а потом – недоумения и подозрения. Что такое могло случиться в жизни упрямой Мэри Лу, что она вызвала его на свидание в столь идиотское место? Может быть, она хочет подкараулить его в кустах и утопить в пруду? Расчет совершенно верный, никто из друзей не сообразит искать Дэна Лапейна в Центральном парке в такую погоду и в такой час. Хотя нет, Сэнди-то в курсе…

Честно говоря, он, наверное, немного перегнул палку. Кто же знал, что Мэри Лу воспримет этот контракт в качестве серьезной угрозы? Нет, с формальной точки зрения все чисто, и Дэн вполне мог бы выиграть это дело в суде – если бы был настолько бессовестным, чтобы довести до него. Ничего подобного он, разумеется, не планировал, контракт был просто поводом встретиться, пообедать, потрепаться, вспомнить прошлые деньки и завязать новые отношения. Потом, через недельку, он пригласил бы ее в Чикаго, может, даже заказал бы им с Лори какое-нибудь… озеленение, потом они невзначай, элегантно пересеклись бы с папой, он увидел бы, какая лапочка Мэри Лу, и уверился, что его непутевый сын на самом деле образец добродетели…

Нет, если бы у них с Мэри Лу все получилось всерьез, он бы обрадовался. Честно. Она стала такой красавицей… Французы не зря называют это шармом. Шарман! А не женщина…

Странно, обычно у него никогда не возникало таких проблем с приглашением барышни на свидание. Мэри Лу почему-то сразу ринулась в бой. Всерьез решила, что он посягает на ее свободу, обругала его неоднократно, дверью хлопнула… и на следующее же утро назначила встречу! О, женщины!

Ноги начинали замерзать, и Дэн бодро затопал по дорожке, одновременно зорко всматриваясь в редких прохожих. В основном это были молодые матери – фанатки свежего воздуха – пожилые спортсмены-любители и многострадальные владельцы собак крупных пород. Дэн вспомнил о Барте и улыбнулся. Интересно, что за время его отсутствия успел натворить этот недотепа?

Барт появился в жизни Дэна три года назад. Дэн нашел его в помойке. В прямом смысле слова. Он стоял в пробке перед светофором и лениво глазел по сторонам, когда заметил странное природное явление: пластиковый пакет, лежавший на самом верху кучи мусора, почти вываливающейся из контейнера, странно изгибался и подпрыгивал. Ветра в Чикаго в тот день не было, поэтому Дэн невольно заинтересовался. Бросил машину, благо пробка грозила затянуться, и рысцой перебежал в переулок, где стояли контейнеры.

То, что в пакете кто-то живой, Дэн понял сразу, а еще услышал тоненький жалостный… нет, не скулеж и не мяуканье. Пожалуй, плач. Плач маленького ребенка – эта жуткая мысль настолько Дэна потрясла, что он торопливо рванул завязанный узлом пластиковый мешок, расширил отверстие…

Плач немедленно сменился счастливым верещанием, отдаленно напоминавшим гавканье, и из пакета выбралось лохматое несуразное создание с раздутым пузом, кривыми ножками-палочками, клочковатой шерстью, торчавшей в разные стороны, и лопоухими ушами немыслимых размеров. Между этими самыми ушами помещались огромные изумленные глаза олененка Бемби и мокрый черный кожаный нос.

Щенку хватило двух секунд, чтобы понять: Божество, которому Щенок предназначался от рождения, нашло его! Божество спасло его! Божество – это лучшее, что есть в мире.

Ошеломленный – в основном могучим запахом помойки, исходящим от освобожденного страдальца – Дэн немного замешкался и не сразу отстранил от себя помирающего от восторга лохматика. В результате костюм оказался безвозвратно испорчен, а сам Дэн был облизан, обслюнявлен, обцелован и признан за единственного и неповторимого хозяина. Разумеется, отказаться от такого счастья было уже невозможно, и Дэн сунул щенка в машину. Тот немедленно написал от счастья на сиденье, сжевал половину дорожного атласа, после чего решил, что Божеству не хватает любви и ласки, и полез целоваться.