Милая чаровница [Милая колдунья] - Картленд Барбара - Страница 27

– Вы хорошо ее знаете? – спросила Зария.

Мадам Бертин рассмеялась. Это был не очень приятный смех.

– Достаточно, – сказала она.

– Я думала… они – ваши друзья, – нереши­тельно произнесла Зария, боясь показаться не­доброжелательной.

Мадам Бертин рассмеялась снова.

– Говорят, родственников не выбирают, ив этом они отличаются от друзей, – сказала она. – Ма foi – честно говоря – это не всегда правда. Иногда друзья – как бы это получше сказать? – навязывают себя сами!

Зария ничего не ответила, но не могла удержаться от мыслей. Втянута ли мадам Бертин в то предприятие, которое замыслил Эди Морган с Виктором? Да, по всей вероятности. А это значит, что ей, Зарии, необходи­мо соблюдать крайнюю осторожность, чтобы мадам Бертин не заподозрила, что она слиш­ком много знает и что ее любопытство не случайно.

– L'amour! Любовь! – переключившись на другую тему, проговорила мадам Бертин. – Вот в чем смысл существования женщины! Каждая женщина мечтает о ней, ищет ее. Да­же в моем возрасте я все еще ищу этот мираж. Любовь удивительна! Восхитительна! Прекрасна! Необыкновенна! Ради нее стоит жить!

– У меня… не очень богатый опыт в… этой области, – нерешительно сказала Зария.

– Вы давно помолвлены? – спросила мадам Бертин и, не дожидаясь ответа Зарии, прогово­рила: – Вот и прекрасно! Значит, у вас впереди радость постепенного узнавания друг друга. Позвольте дать вам совет, милочка. Не уставайте никогда удивлять его. Он никогда не должен быть уверен в вашей любви. Пусть он никогда не знает заранее, что вы скажете или сделаете. Неожиданность, тайна – вот что поддерживает любовь, заставляя муж­чину чувствовать себя охотником.

Она в последний раз щелкнула ножницами и, бросив их на туалетный столик, зачесала воло­сы Зарии наверх, так что они встали, подобно нимбу.

– Voila! Все! – воскликнула мадам Бертин, и Зария с изумлением уставилась на свое отраже­ние в зеркале.

Как отличалась ее прическа от той, что была раньше! Вместо крупных волн, спадавших на плечи, шапка мягких, естественных завитков поднималась от шеи к вискам. Ее волосы под­нимались вверх, словно язычки пламени, так мягко и ненавязчиво обрамляя лицо, что резкие линии скул и подбородка не бросались в глаза.

– Это… удивительно! – воскликнула За­рия. – Я выгляжу… намного лучше.

– Разумеется, – улыбнулась мадам Бертин. – Разумеется, гораздо лучше. Возьмите зеркальце и посмотрите на себя сбоку. Посмотрите, как восхитительна линия затылка! Стала видна форма головы и длина шеи. Очаровательно! Изящно! Вам можно позировать в качестве хе­рувима!

– Я выгляжу совсем другой… совсем! – не решалась поверить своим глазам Зария.

– Но я еще не закончила, – сказала мадам Бертин. – Нам еще многое надо успеть. Ложи­тесь на кровать, только наоборот. Головой – туда, где обычно находятся ноги, а ноги – на подушку.

Зария безропотно подчинилась. Накрыв ее шелковым пуховым одеялам и обложив ей шею и лицо полотенцем, мадам Бертин принялась за работу. Впервые в жизни Зария испытала, что такое массаж лица. Она чувствовала силу паль­цев мадам, которые похлопывали сухую, обвет­ренную кожу, втирали в нее мягкие, ароматные кремы.

Массаж был таким мягким и успокаиваю­щим, что вскоре ее начало клонить в сон. Глаза у нее были закрыты, она слышала только легкое похлопывание по лицу, глухой звук моторов и плеск воды за кормой.

Она задремала. Ее сновидения не были похо­жи на те ужасные ночные кошмары, которые мучили ее в Шотландии после того, как отец был особенно груб с ней. Тогда она была так го­лодна и измучена, что не могла забыться и то и дело просыпалась.

Теперешний сон был легким и радостным. Рядом с ней был Чак. Она чувствовала его руки на своих плечах, слышала его голос…

Зария не знала, как долго проспала. Она про­будилась внезапно и по тишине вокруг поняла, что осталась одна в каюте. Она хотела открыть глаза, но на них лежали кусочки ваты. Ее лицо было покрыто толстым слоем крема.

Зария не знала, надо ли ей оставаться на мес­те или уже можно вставать. Закончила ли мадам Бертин свою процедуру? Она все еще колеба­лась, не зная, что предпринять, когда услыша­ла, как дверь отворилась.

– Дитя еще спит, – услышала она тихий го­лос мадам Бертин. По-видимому, она говорила стоя в дверях.

– А как быть с вашим идиотским конкур­сом? – прозвучал голос Эди Моргана. Он тоже говорил почти шепотом.

– Это всего лишь развлечение, – ответила мадам Бертин. – Надо же нам чем-то занять се­бя. Вы все такие… как это говорят?.. взвинчен­ные.

– Что вы имеете в виду?

– То, что сказала. И будьте поосторожнее со стюардом. Не удивлюсь, если окажется, что Ахмета задержали на границе из-за того, что он слишком много болтал.

– Ты же говорила, они заподозрили, что у не­го фальшивые документы.

– Правильно, – согласилась мадам Бер­тин. – Но почему таможенники рассматривали их так тщательно? Документы были достаточно хороши, чтобы выдержать обычную проверку.

– Ты уверена, что за тобой не было слежки?

В голосе Эди Моргана звучало неприкрытое беспокойство. Зария лежала с закрытыми гла­зами и не могла его видеть, однако без труда представила, как он схватил мадам Бертин за руку, а та пожала плечами в характерной для нее манере.

– Иначе бы я сюда не приехала, – ответила она.

– Надеюсь. – Теперь в голосе Эди прозвуча­ло облегчение.

– Давай выпьем и подумаем о чем-нибудь бо­лее приятном, – чуть громче проговорила ма­дам Бертин.

– Не шуми!

Он, по-видимому, втолкнул ее в каюту и во­шел за ней следом.

– Ты что, хочешь, чтобы нас слышали все на этой чертовой яхте? – сердито спросил он. – Откуда ты знаешь, что эта девчонка спит?

– Мой массаж всегда усыпляет их, – ответи­ла мадам Бертин. – А она вдобавок очень слаба.

– Сплошное неудобство иметь ее на борту, – сказал Эди Морган. – Но придется прибегнуть к ее услугам. Никто из нас не говорит на этом проклятом языке.

– Я сделала все, что могла, – защищаясь, сказала мадам Бертин. – Не моя вина, что Ахмета арестовали.

– Наверное, все из-за прошлогоднего дела с автомобилями, – рассуждал Эди. – Я же гово­рил, что не надо использовать его для такой незначительной работы. Я сказал: «Надо при­беречь его для крупной игры», но никто меня тогда не послушал.

– Ш-ш! Не болтай слишком много! – сказа­ла мадам Бертин.

Она подошла к кровати, на которой лежала Зария. Девушка поняла, что она прислушивает­ся. Ее охватил страх. Если они поймут, что она не спала и слышала весь разговор, что тогда бу­дет с ней?

У нее вдруг пересохло во рту и запершило в горле. Отчаянным усилием воли она заставила себя дышать глубоко, как обычно дышит спя­щий.

Внезапно у нее родилось безумное желание открыть глаза. Но она чувствовала присутствие рядом с собой мадам Бертин. Мадам ждала, всматриваясь в ее лицо, прислушиваясь к ее дыханию. А за ней стоял Эди, который – Зария была уверена в этом – не остановится ни перед чем, если кто-то встанет ему поперек дороги, угрожая разрушить его планы.

– Спит? – просвистел голос Эди.

– Мертвецки, – ответила мадам Бертин. – Но сейчас уходи отсюда!

Он без слов повиновался. Зария слышала, как хлопнула дверь каюты, но мадам Бертин все еще молча стояла возле кровати. Наконец она чуть слышно спросила:

– Вы уже проснулись?

Зария не ответила, и она повторила чуть громче:

– Зария, вы проснулись?

Медленно, будто возвращаясь из состояния глубокого сна, Зария вздохнула и пошевели­лась. Помотав головой из стороны в сторону, словно не желая просыпаться, она чуть заметно зевнула и, казалось, снова погрузилась в глубо­кое забытье.

Даже не видя мадам Бертин, Зария почув­ствовала, как француженка отбросила сомнения и расслабилась.

Девушка лежала, уткнувшись в подушку, до тех пор, пока мадам Бертин не сказала уже сов­сем другим тоном:

– Ну-ка, малышка, просыпайся, пора!

Два часа спустя мадам Бертин распахнула дверь салона, где все собрались на ужин. Все, как обычно, выпивали. Рядом с мужчинами стояли стаканы с шотландским виски, а Кейт держала в руке бокал с шампанским. В этот мо­мент она с милой гримаской подняла его к Ча-ку, который сидел на подлокотнике ее кресла.