Месть лорда Равенскара - Картленд Барбара - Страница 20

— Я думала о вас, — смутившись, ответила Ромара, и он не сомневался в правдивости ее слов. — Вы столько можете дать своей жене… Я говорю не только о богатстве и связях… У вас необыкновенный ум… и вообще вы удивительный человек.

— Пожалуй, вы несколько преувеличиваете мои достоинства.

— Нет, я говорю вполне серьезно, — возразила Ромара. — Мне кажется, раз вы так сильно отличаетесь от подавляющего большинства мужчин, то никогда не собирались жениться по расчету, ради денег, земельных владений и тому подобного. Не сочтите мои слова за дерзость, но я думаю… что вы до сих пор не были женаты лишь по одной простой причине: вы никого по-настоящему не любили.

Лорд Равенскар вспомнил Аталию, вспомнил свою безумную страсть к ней, пылкое обожание и то, что это была первая женщина, которую он захотел назвать своей женой.

— Это верно, — ответил он, — но теперь я понимаю, что такой любви на самом деле нет! Все это пустые и наивные мечты, и место им в романах и стихах.

— Зачем вы так говорите?! — воскликнула Ромара. — Если душа ваша очерствеет, а сердце ожесточится, вы перестанете быть собой!

— А разве это имеет какое-нибудь значение? — печально спросил лорд Равенскар.

— Конечно! — пылко откликнулась она. — Как можно позволять недостойному человеку, который и мизинца вашего не стоит, ломать вашу жизнь?!

— Недостойному? — тихо повторил он. — А что вы знаете про женщину, на которой я собирался жениться?

Ромара залилась краской смущения.

— Ну, говорите же! Я хочу знать! — настаивал он.

— Вы можете подумать, что с моей стороны это было не слишком вежливо и что я не проявила должного хорошего воспитания и благородных манер, — негромко произнесла Ромара, — но миссис Феллоуз, которая знает вас чуть ли не с пеленок, много рассказывала и рассказывает мне… про вас.

— И, конечно, про Аталию Брей, — добавил лорд Равенскар.

Сам не зная почему, он хотел выведать у Ромары все, что ей стало известно про женщину, которая стала виновницей их весьма своеобразного брака.

— Наверное, мне не следовало проявлять такого интереса к ней, — в смущении продолжала Ромара, — но мое любопытство оказалось слишком сильным.

— И что же вы узнали?

— Миссис Феллоуз сказала, что она… очень красивая, самая красивая женщина, какую она когда-либо видела.

— И это все?

— Другие слова могут вам не понравиться.

— Не важно! Что бы там ни было, я желаю знать! — требовательно произнес лорд Равенскар.

— Она… слышала разговоры слуг, да и сама знала кое-что о мисс Брей… Б общем, она считает, что эта женщина вам не подходит, что она не способна стать достойной женой для вас.

Лорд Равенскар промолчал, и Ромара поспешно добавила:

— Прошу вас, не сердитесь на миссис Феллоуз. Не надо мне было говорить про все это… По она любит вас с искренней преданностью и уверена, что вы — самый замечательный человек, который когда-либо ступал по этой земле!

Лорд Равенскар удивился:

— Думаю, вы сильно преувеличиваете.

Ромара покачала головой:

— Все слуги здесь, в Равен-Хаусе, любят вас, вы выросли у них на глазах, и они знают, что в некотором смысле… вы так же преданы им, как и они вам. Поэтому в этом доме царит такое тепло и счастье.

Лорд Равенскар вздохнул:

— Так было при жизни моей матери, но теперь…

— Мне кажется, вам лишь надо вернуться и жить здесь, — убежденно сказала Ромара, — с порядочной и достойной вас женщиной.

— Значит, миссис Феллоуз и все остальные не считают Аталию Брей порядочной женщиной?

— Лучше мне не отвечать на этот вопрос.

— Но я прошу вас, даже настаиваю, — твердо повторил лорд Равенскар. — Вы уже очень много сказани, и теперь нельзя отступать. Скажите мне правду, Ромара, я должен знать все. Это поможет мне не терять голову в будущем.

Он решил во что бы то ни стало добиться ответа на свой вопрос, и Ромара, поколебавшись несколько мгновений, наконец тихо заговорила:

— Миссис Феллоуз и другие тоже… словом, те, кому довелось встречаться с мисс Брей, считают ее самовлюбленной и эгоистичной особой. К тому же она безобразно груба со слугами… когда этого никто не может увидеть. По правде говоря… раз вы так настаиваете… они ее ненавидят!

Лорд Равенскар чрезвычайно удивился. Ему никогда даже не приходило в голову, что слуги, которые появлялись рядом лишь тогда, когда он этого хотел, могли испытывать какие-либо чувства, а тем более такие сильные, к своему хозяину. Потом он подумал, что всегда был окружен уютом, удобствами, заботой. Рядом были люди, которым во всем можно доверять. И все потому, что всех слуг в свое время выбрала и обучила его мать, и до сих пор жизнь в доме идет согласно когда-то заведенным ею правилам. Внезапно его поразила мысль, что если старые слуги умрут, трудно будет найти им замену.

— Простите меня… за такую дерзость, но ведь вы сами настаивали.

— Вы были откровенны со мной, Ромара, — задумчиво ответил лорд Равенскар. — Надеюсь, что так будет всегда. Самые ненавистные для меня люди — это лжецы и предатели.

— Я с вами полностью согласна, — сказала Ромара, — и обещаю, что никогда не буду вас обманывать. Но должна вам сказать, что не всегда следует добиваться правды. Моя няня, бывало, говорила: «Меньше знаешь — лучше спишь».

Лорд Равенскар весело рассмеялся. Потом, словно эта мысль впервые пришла ему в голову, спросил:

— А кстати, Эркрайт нашел няньку для малыша?

— Далеко искать не пришлось, — улыбнулась Ромара. — Младшая сестра миссис Феллоуз сразу после его рождения вернулась сюда. А она женщина опытная, всю жизнь проработала с детьми то в одном доме, то в другом.

— Вернулась? — не понял лорд Равенскар.

— Она была еще вашей няней, когда вы были совсем крохой и лежали в колыбели.

Они поднялись из-за стопа и перешли в гостиную.

— Хотите портвейна? — спросила Ромара.

— Мне не следует много пить, — ответил лорд Равенскар. — Из-за этой привычки у меня и так слишком много проблем.

— Мудрое решение, — заметила она и довольно хитро посмотрела на него, будто удивившись такой трогательной заботе, которую лорд Равенскар неожиданно проявил о себе.

Незаметно подкрался вечер, стемнело. Слуги зажгли все свечи, но не опустили шторы. Створки высокого окна, выходящего на террасу были открыты. Ромара вышла на воздух, чтобы проводить ярко-розовый сияющий шар заходящего солнца.

— Как здесь красиво! — восхищенно проговорила она. — Я и не представляла, что дом может быть таким прекрасным!

— Рад, что вам здесь нравится, — ответил лорд Равенскар. — Теперь это и ваш дом.

Это была не пустая фраза потому что он уже решил, что ему делать. Ромара его законная жена. Никаких попыток расторгнуть брак с его стороны не будет. И жить они станут вместе.

Ромара серьезно и внимательно посмотрела на него, словно услышала эти мысли.

— Продолжайте делать все то, что уже делаете, — говорил он. — Познакомьтесь со здешними жителями: фермерами, арендаторами, словом, всеми, кто так или иначе связан с поместьем. Когда ваша сестра достаточно окрепнет, то мы с вами вместе обсудим, как ей жить дальше, Но вы должны твердо знать: она всегда будет желанной гостьей в этом доме.

Ромара протянула руку, будто хотела дотронуться до него, но так и не решилась, и сказала:

— Иногда ночью… я просыпаюсь в ужасе. Мне снится один и тот же страшный сон. Наверное, из-за того случая… из-за сэра Харвея. Мне кажется, что я вышла замуж не за вас, а за грубое и жестокое чудовище, похожее на него… а может, даже хуже.

— А вы уверены, что с вами это не произошло? — спросил лорд Равенскар, пряча улыбку.

От этих слов выражение лица Ромары мгновенно изменилось, разгладилась горестная складочка на лбу, в глазах зажглись озорные огоньки, и она ответила уже совершенно другим тоном:

— Вы еще спрашиваете! У меня было достаточно времени, чтобы понять: вы просто Синяя Борода, только умело замаскировавшийся. В подвалах прячете с дюжину надоевших и потому обезглавленных жен. А тех, у кого еще сохранилась голова на плечах, заперли на чердаке, словно в тюрьме.