Магия любви - Картленд Барбара - Страница 29

Мелита изумленно взглянула на графа, сказать что-либо было невозможно из-за нового шквала поздравлений.

Негритянская девочка подошла к коляске с букетом, из-за которого ее почти не было видно. Мелита нагнулась за цветами, и в этот момент среди окружившей коляску толпы она заметила темные глаза Леонор. Теперь у нее не было сомнений, кто сказал работникам, что они поженились и счастливы, и кто велел всем выйти им навстречу.

Граф спустился со ступенек коляски и подошел к противоположной дверце, чтобы помочь Мелите спуститься. Держа ее за руку, он поднялся на крыльцо сахароварни, жестом призвал всех успокоиться.

— Завтрашний день объявляется праздничным. Вы получите жареных поросят и другие блюда, которые любите, а потом мы с женой хотели бы посмотреть, как вы танцуете и поете.

Последовал новый взрыв радостных возгласов. Граф подал Мелите руку, и, миновав собравшихся, они стали спускаться к дому.

Когда жужжащая толпа осталась позади, Мелита спросила:

— Но как они узнали? Почему они были так уверены, что мы поженились?

— На Мартинике новости разносит ветер, — улыбнулся граф. — Возможно, этому есть дюжина разумных объяснений, но я уверен, что первой обо всем узнала Леонор.

— Так я и думала, — просто ответила Мелита.

Тем временем они подошли к дому. Взойдя на веранду, Мелита на миг оцепенела. По гостиной двигалась чья-то тень, и ей почудилось, что это мадам Буассе, но, переступив порог комнаты, она увидела мужчину. При встрече с ними он вскрикнул от удивления и бросился к графу с распростертыми объятиями.

— Вы приехали так быстро! Не представляю, как вы успели получить мое письмо, месье граф.

— Доктор Дюбок! — воскликнул граф. — Что-нибудь случилось?

— Боюсь, что да, — ответил тот.

Взглянув на Мелиту, он сказал:

— Прошу прощения, месье, но я хотел бы поговорить с вами наедине.

— В этом нет необходимости, — возразил граф. — Мелита, позволь мне представить тебе доктора Дюбока, старого друга нашей семьи, а в последние годы — семейного врача. Доктор, это моя жена! Наша свадьба состоялась вчера!

Доктор не мог скрыть своего изумления, услышав неожиданную новость, но лицо его озарилось доброжелательной улыбкой.

— Ваш покорный слуга, мадам. — Он старомодно поклонился. — Мои сердечные поздравления, месье граф. Позвольте пожелать вам всяческого счастья!

— Только что нам этого пожелали наши люди, — снова улыбнулся граф.

— Как бы мне хотелось, чтобы ваше возвращение в Весонн произошло при более благоприятных обстоятельствах, — помедлив, произнес доктор.

— Что же случилось?

— Роз-Мари? — вырвалось у Мелиты, ее вновь охватил страх.

— Нет, мадам. Роз-Мари чувствует себя прекрасно, но поскольку я не хотел, чтобы она видела, как мадам Буассе увозят из дома в таком состоянии, то попросил служанку отвести ее в гости к мальчику, который делает эти прекрасные куклы.

— Вы хотите сказать, что мадам Буассе покинула дом? — тихо спросил граф.

— Об этом я и должен вам рассказать, — ответил доктор. — Сегодня утром за мной прислала ваша служанка, Эжени, она передала, что мадам больна.

У Мелиты перехватило дыхание.

— У меня сложилось впечатление, что она приняла какой-то яд, несомненно, по ошибке, и от этого у нее появились сильные боли и тошнота. Это вполне естественно, но яд повлиял и на ее рассудок.

Граф был напряжен, но не задавал вопросов.

— Вы, конечно же, знаете, месье, — продолжал доктор, — что у семьи мадам Буассе была наследственная болезнь?

— Какая болезнь? — переспросил граф. На лице доктора мелькнуло удивление.

— Я думал, что месье Кальвер упоминал об этом.

— Он ничего мне не говорил. Слегка поджав губы, доктор сказал:

— Перед смертью мать мадам Буассе сошла с ума, ее болезнь была неизлечима!

— Мне никогда об этом не говорили! — воскликнул граф.

— Семья считала это своим несчастьем и старалась не разглашать тайну. Это заболевание передавалось по наследству — ни ее мать, ни ее бабушка не закончили свои дни в здравом рассудке.

— Мне следовало бы узнать об этом раньше, — резко заметил граф.

— Несомненно, — согласился доктор, — но, хотя я за последние годы осматривал мадам Буассе всего несколько раз, она неизменно казалась мне вполне вменяемой.

— А что вы увидели сегодня утром?

— Совсем иную картину, — ответил доктор. — Она не только отравилась каким-то ядом, который, как сказала Эжени, мог попасть в стакан с вином, но и была явно не в своем уме.

Доктор запнулся, и Мелита поняла, что он чем-то обеспокоен.

— Я не выполню своего долга, месье, если не скажу, что в беспамятстве мадам неоднократно говорила, что виновна в смерти вашей первой жены.

На минуту воцарилась тишина, а потом граф промолвил:

— То, что вы сказали мне, доктор, подтверждает сведения, которые я получил вчера.

Все снова замолчали.

— Надеюсь, — нарушил тишину граф, — нет необходимости предавать гласности эту историю?

— Нет, конечно, нет, — ответил доктор. — Я отправил мадам Буассе в больницу, где ей обеспечат самый лучший уход, но, говоря откровенно, я не думаю, что она когда-либо поправится, и скорее всего дни ее сочтены.

Он немного подумал.

— Я не специалист по психическим заболеваниям, но опыт подсказывает мне, что поражение мозга такого рода развивается очень быстро, и я удивлюсь, если мадам Буассе проживет больше месяца.

— Благодарю вас за откровенность, — сказал граф, — и за то, что вашими стараниями моя дочь и, надеюсь, моя жена не пережили ненужного потрясения.

Он бросил взгляд на Мелиту, и она поняла, что он не хотел бы обсуждать все детали этого дела в ее присутствии.

Она коснулась пальцами его руки, выразив этим жестом свою любовь, понимание и сочувствие. Затем она простилась с доктором и вышла из гостиной.

Она бросилась вверх по лестнице в классную комнату. Ее ожидания оправдались: Эжени тихо шила у стола, мгновенно вскочив при появлении Мелиты.

— Вы вернуться, мадемуазель!

— Я вернулась, и граф со мной — мы поженились, Эжени!

— Женились? — Эжени радостно всплеснула руками. — Это хорошая новость, мадемуазель, то есть мадам. Очень хорошая новость. Теперь мастер счастлив, и у нас будет все хорошо.

— Все будет просто замечательно! — пообещала Мелита.

Помолчав, она добавила:

— Я должна поблагодарить тебя, Эжени. Теперь я знаю, что ты спасла мне жизнь.

Эжени кивком дала понять, что услышала ее слова, но ничего не ответила, поэтому Мелита продолжала:

— Ты знала, что мадам была виновницей смерти матери Роз-Мари?

Эжени снова кивнула. Мелита тяжело вздохнула.

— Граф и я безгранично благодарны тебе за заботу о Роз-Мари.

— Она моя малышка, — сказала Эжени. — Если я говорить про мадам, она прогонять меня. Лучше я остаться и ничего не говорить.

— Да, конечно. Ты была права, — согласилась Мелита. — Но теперь все будет по-другому и прекратятся эти ужасные сцены, которые так пугали Роз-Мари.

— Это хорошо, мистрис, очень хорошо. Услышав слово «мистрис», Мелита улыбнулась.

Значит, ее окончательно приняли в этом доме. Теперь она была такой же частью плантации, как и граф, которого все звали «мастер».

— Раз вы поженились, я перенесу ваши вещи, — сказала Эжени. — Очень красивое новое платье, мистрис.

— В коляске есть еще очаровательное подвенечное платье, — похвасталась Мелита.

Она по привычке направилась к своей прежней комнате.

Там все было точно так же, как и в день ее отъезда, кроме одного: кукла, похожая на Сесиль, исчезла.

Мелита разглядывала стол, на котором стояла кукла. Может быть, ей это приснилось? Может быть, все было лишь галлюцинацией?

Ей захотелось спросить Эжени, куда делась кукла, но потом она решила, что лучше не затрагивать эту тему. Пусть прошлое останется в прошлом — теперь время думать о будущем.

Она подошла к окну, откуда открывался вид на плантацию и морскую даль. Здесь она услышала звуки тамтама, позвавшие ее в лес.