Рэмбо. Первая кровь - Моррелл Дэвид - Страница 21

Он услышал вертолет — слева, далеко, за ним еще один, а потом вертолет справа и еще несколько… Ветер донес лай собак, а вместе с ним отдаленное гудение мощных грузовиков. Если огни горят, моторы должны работать вхолостую, подумал он. Попытался сосчитать огни, но сбился и лишь прикинул, сколько же это людей, если в каждом кузове может поместиться двадцать пять — тридцать человек. Получалось много. Тисл хочет бить наверняка, он собрал все, что смог.

Но Рэмбо уже не хотел с ним воевать. Он был ранен и мучался от боли, а гнев в нем уже угас. Он убил столько людей, потратил столько сил и времени на собственное спасение — но не победил. Как все глупо и бессмысленно, подумал он. И почувствовал себя совершенно опустошенным. Зачем все это? Надо было воспользоваться бурей и уйти.

Ну, теперь он уйдет. У него был бой с Тислом, честный бой, и Тисл остался жив. На этом поставим точку.

Он тут же понял, что это будет не так просто сделать. Ибо причиной дрожи во всем теле, которую он чувствовал с момента пробуждения был не ночной холод. По спине пробежала волна жара, потом лицо покрылось потом. Это лихорадка. И очень сильная, иначе бы ему не было так плохо. Он болен. Если он станет пробираться сейчас через эту линию огней, то свалится где-нибудь по дороге. Ему и стоять-то трудно. Тепло — вот что нужно в первую очередь. И укрытие, место, где можно выгнать с потом лихорадку и дать отдохнуть ребрам. И пища он не ел с тех пор, как нашел на теле старика, смытого с утеса, сушеное мясо.

Он пошатнулся и был вынужден опереться рукой о камень у самого входа в пещеру. Ну вот и ладно, сойдет пещера, у него все равно нет сил искать что-либо получше. Он так быстро слабел, что не был уверен, успеет ли оборудовать пещеру.

Спустившись к деревьям, очертания которых видел сверху, он стал отбирать пышные мягкие ветки, которые было легко отломить. От каждого дерева брал только одну, чтобы не оставлять заметного следа. Ветки отнес в пещеру — теперь идти было очень трудно, и он спотыкался.

Потом пришлось спуститься за сухими листьями и валявшимися на земле обломками мертвого дерева. Их он запихал в шерстяную рубашку, листья нес в руках — огромной охапкой. Потом в два приема перетащил все это в глубь пещеры.

Пол здесь был сырой, он поспешно разбросал сухие листья и куски дерева и поджег листья спичками, которые дал ему старик в лесу. Спички с тех пор промокли под дождем и в ручье, но успели высохнуть, пока он спал.

Дерево было такое старое, что почти не дымило, а тот дым, который все же появлялся, уносило током воздуха дальше в туннель. Подрагивая, Рэмбо протянул руки к огню, и стал рассматривать тени на стенах пещеры. Он ошибся, это была не пещера — и он видел это сейчас вполне отчетливо. Когда-то, очень давно, здесь был рудник.

Ощущения безопасности не было. Если он нашел вход в рудник, то и другие найдут. Завтра они придут сюда, он не должен расслабляться, надо сохранить чувство времени и уйти еще до утра. Судя по луне, было около одиннадцати часов. Он успеет отдохнуть. Ну да. Он отдохнет и уйдет.

Костер согревал и успокаивал. Рэмбо наложил рядом с ним хвойных веток, сделав что-то вроде матраса, потом лег на него больной стороной к огню. Кое-где иглы покалывали через одежду, но тут уж ничего нельзя было поделать: хвойный «матрас» был ему необходим на этом сыром полу.

Только теперь, лежа, он вспомнил о том, что необходимо сделать: проверить, не виден ли свет снаружи. Добыть пищу. Что еще? Он встал и вышел из пещеры, у самого выхода пошатнулся и чуть не упал: сильно кружилась голова.

Первый винтовочный выстрел грохнул где-то внизу справа. Сразу за ним последовали еще три. Было слишком темно, и выстрелы звучали далеко — значит целью был не он. Донеслись еще три выстрела, потом завыла сирена. Какого черта? Что там происходит?

Пища.

Вот о чем нужно подумать. Пища. Он уже знал, как ее возьмет. Когда он первый раз вышел из пещеры, большая сова снялась с дерева, но через несколько минут вернулась. Сейчас смутный силуэт этой птицы уже дважды совершил в темноте свой полет. Совы опять не было на дереве. Он ждал, когда она вернется.

Далеко справа опять прозвучали выстрелы. Почему, интересно? Он стоял, подрагивая, и с недоумением ждал. По крайней мере его выстрел сольется с теми и не привлечет к себе внимания. Ночью целиться всегда трудно, но со светящейся краской, которую старик нанес на прицел, у него есть шанс. Он ждал и ждал, мучаясь от жуткого голода, но вот наконец раздался одинокий и едва слышный хлопок крыльев. Подняв глаза, Рэмбо увидел стремительно приближающийся силуэт. Сова села на дерево. Раз, два, он вскинул винтовку к плечу, целясь в темное пятно. Три, четыре, он напряг мышцы, чтобы унять дрожь. Ка-ранг! Отдача болью полоснула по ребрам, он без сил прислонился к скале, думая, что мог промахнуться, а сова улетела бы от него, но увидел как темное пятно шевельнулось. Потом мягко упало с дерева, и задев ветку, слилось с черной землей.

Собрав остатки сил, он вернулся в пещеру, лег, рассмотрел сову. Старая, решил он, жесткая.

А почему где-то там стреляли, он так и не понял.

Глава 4

Машина «Скорой помощи», завывая сиреной, промчалась мимо коммуникационного грузовика, за ней прошли три грузовика, полные гражданских — те громко сетовали, что-то кричали национальным гвардейцам вдоль дороги. За грузовиками следовали две машины полиции штата, которые за всем присматривали. Тисл постоял у обочины, освещаемый фарами, покачал головой и вернулся к коммуникационному грузовику.

— Не известно еще, сколько раненых? — спросил он у радиста.

— Только что сообщили. Один из них. Один из наших. Гражданский получил пулю в коленную чашечку, а наш в голову.

— О! — Тисл на мгновение закрыл глаза.

— Санитар сказал, он может не дотянуть до больницы.

Может, мрачно подумал Тисл. Наверняка не доживет, если учесть, что уже трое суток подряд все складывается далеко не в их пользу. Умрет по дороге.

— Я был с ним знаком? Хотя нет. Погодите. Лучше не надо мне говорить. Среди мертвых уже и так хватает тех, которых я знал. Лучше бы собрали этих пьяниц в одно место, где они больше никого не смогут подстрелить. В грузовиках сидели последние из них?

— Керн думает, что да, но он в этом не уверен.

— Значит, в лесу может оказаться целая сотня.

Господи, лучше бы это произошло между вами двумя, тобой и парнем. Сколько еще людей погибнет, прежде чем все это кончится?

Тислу опять стало хуже, подкашивались ноги, не хватало воздуха, лицо покрылось потом.

— Может, вам лучше подняться сюда и лечь? — посоветовал радист. — А то вы такой белый, что прямо светитесь.

Он слабо кивнул.

— Только не говорите этого при Керне. Передайте мне свой кофе, хорошо? Его руки дрожали, когда он запивал две таблетки, а тут как раз вернулся Траутмэн, разговаривавший с национальными гвардейцами дальше по дороже. Он только взглянул на Тисла и сказал:

— Вам нужно лечь в постель.

— Не раньше, чем все это кончится.

— Ну, на это может уйти больше времени, чем вы думаете. Это вам не Корея. Массированная атака хороша, если вам противостоит тоже группа войск смешается один фланг, а враг-то велик, его издалека видно, и можно вовремя укрепить этот фланг. Здесь это невозможно, потому что мы воюем против одного человека, да еще такого. Малейшая неувязка где-нибудь на одной линии — и он проскользнет совершенно незамеченным.

— Негативного вы назвали очень много. А позитивное что-нибудь можете сообщить?

Он сказал это излишне резко, и когда Траутмэн стал ему отвечать, в его ровном голосе звучали какие-то новые нотки:

— Мне еще нужно уточнить некоторые детали. Я пока не знаю, как вы управляете полицией своего городка, но хотел бы это знать, прежде чем что-либо начну.

Тислу требовалась его помощь, и он поспешил загладить свой промах:

— Извините. Не обращайте на меня внимания. Я из-за всего этого сам не знаю, на каком свете нахожусь.