Почему он выбрал Путина? - Мороз Олег Павлович - Страница 2

Понятно, что столь драматическое расставание Ельцина с Лебедем перечеркнуло шансы генерала сохраниться в списке людей, которых президент мог бы рассматривать как своих потенциальных преемников.

Однако, перестав быть фаворитом Ельцина, напротив, сделавшись его врагом, Лебедь, тем не менее, не расстался с мечтой о президентстве. Выбрал на этот раз неблизкий, кружной путь через Красноярск, став кандидатом на пост тамошнего губернатора (выборы должны были состояться весной 1998 года). Собственно говоря, генерал здесь снова пошел ва-банк в случае победы он вроде бы вплотную приближался к кремлевским воротам, к кабинету российского президента, обретая серьезные шансы на выборах главы государства 2000 года. Напротив, в случае поражения на его политической карьере можно было бы поставить крест…

Для чего ему понадобился такой риск? В конце концов, он мог неспешно продолжать строительство своей политической карьеры как председатель Российской народно-республиканской партии (он стал им после отставки) или в каком-то еще качестве (приглашения на ту или иную лидерскую роль сыпались на него, как из рога изобилия). Лебедя еще можно было бы понять, если бы он заведомо имел явное преимущество перед основным своим соперником действующим губернатором Красноярска Валерием Зубовым. Но явного преимущества не имелось. По оценкам специалистов, шансы двух фаворитов были примерно равны. Все зависело от того, как сложатся обстоятельства, насколько удачно тот и другой кандидат проведет свою предвыборную кампанию.

Что же побудило генерала в очередной раз решиться сыграть в эту русскую рулетку? По-видимому, чьи-то уговоры, чье-то обещание щедрой поддержки. Можно предположить, что решающую роль сыграли обещания и посулы известного политического игрока Бориса Березовского, который стал одним из главных спонсоров предвыборной кампании Лебедя.

Среди других спонсоров указывали на Владимира Гусинского. И, как ни странно, на Владимира Потанина. Впрочем, если это соответствовало действительности, странного тут было немного: это ведь обычная манера российских банкиров не складывать все яйца в одну корзину, оказывать материальную помощь различным кандидатам. Так, на всякий случай.

Разумеется, помогали Лебедю и всем известные алюминиевые короли Анатолий Быков, братья Черные… Несмотря на внутренние раздраи, тут они были едины.

Денег десантнику давали не так чтобы очень помногу, но, в общем, достаточно для проведения эффективной кампании. Уже в начале ее на бывшего чеченского миротворца работало несколько вполне профессиональных команд имиджмейкеров, спичрайтеров, специалистов по выборным технологиям, в том числе прибывших из-за рубежа.

Напротив, кампания его главного соперника Валерия Зубова разворачивалась крайне вяло и медленно. Даже со сдачей необходимых двадцати тысяч подписей он проволынил до неприличия долго…

Казалось бы, Москва должна была сделать все, чтобы не пропустить Лебедя в губернаторы и тем самым окончательно перечеркнуть его президентские планы. Вроде бы представлялось ясным: другого такого случая не будет, больше он так не подставится. Четкое и недвусмысленное решение о поддержке действующего красноярского губернатора, мобилизация всех, какие только есть, ресурсов в помощь ему и генерал будет повержен.

В принципе как российский президент Лебедь был опасен не только для тогдашней чиновничьей «элиты». Это бы еще ничего. Он бы, наверное, смог поприжать коррупцию, попытаться навести порядок во власти (хотя тоже вопрос: многие ли внутри самой власти в этом были заинтересованы?) Однако для страны в целом, для ее исторического развития Лебедь в кресле президента тоже вряд ли был желательным вариантом. Начинать XXI век с очередного социального эксперимента а генерал непременно стал бы по-крупному экспериментировать, это, пожалуй, было уже слишком. Вроде бы, представлялось, вполне достаточно, что в роли подопытных кроликов мы провели все ХХ столетие.

Невооруженным глазом было видно, в чем ахиллесова пята Лебедя: как раз в том, что красноярское губернаторство для него лишь ступенька в более высокие сферы. Раскрутить это обстоятельство на полную катушку и больше ничего не требовалось. Причем осуществить такую акцию было тем легче, что это был реальный ФАКТ, а не чья-то предвыборная пропагандистская выдумка. Об уровне генеральских амбиций все знали достаточно хорошо, и сколько бы он ни говорил, что собирается обосноваться в Красноярске всерьез и надолго, только самый наивный человек поверил бы этому. Если же политик идет ко мне, избирателю, в начальники всего лишь на год-полтора, да и в этот недолгий срок голова его будет занята не моими проблемами, а чем-то совсем другим, с какой стати я стану за него голосовать?

Однако в Москве в президентской администрации царили разброд и шатание. Тогдашний тандем Юмашев Митина, представлял собой, разумеется, совсем не то, что былая связка Чубайс Казаков. Ни по политическому опыту, ни по политическим предпочтениям. К тому же всем было известно: Юмашев довольно тесно связан с Березовским, именно он открыл финансисту дорогу в большую политику; отсюда распространено было мнение, что по-настоящему действовать против Березовского Юмашеву крайне сложно; он, как представлялось, вынужден, конечно, будет имитировать такие действия, но это будет именно имитация. Возможно, думалось, обещание ФАКТИЧЕСКОГО нейтралитета со стороны президентской администрации и было главным аргументом, с помощью которого Березовский сумел склонить Лебедя к участию в красноярских выборах, несмотря на очевидную крайне серьезную рискованность такого шага.

Другой вопрос: а зачем самому Березовскому понадобилась победа Лебедя в Красноярске? Об этом можно было лишь догадываться. Как известно, Березовский гроссмейстер политической интриги. Тогда для него было важно дать хорошего пинка московскому политическому истеблишменту, из которого формально его как бы изгнали, уволив с поста заместителя секретаря Совета безопасности. Дать пинка, вызвать смятение и переполох, грозный «разбор полетов», поиск виноватых… В случае генеральского успеха политические акции Березовского, его востребованность на политическом Олимпе резко пошли бы вверх. Впрочем, эти акции и эта востребованность могли взмыть ввысь и до того, как результаты выборов стали бы известны, просто в предвидении возможного нежелательного для Кремля их исхода. Так что игра, которую вел Борис Абрамович, была, как в большинстве случаев, практически беспроигрышна…

В столице тогда имелись, по крайней мере, две крупные фигуры, по-настоящему незаинтересованные в том, чтобы отставной генерал одержал викторию в Сибири. Это Черномырдин и Лужков. Причина, я думаю, ясна: в глазах обоих Лебедь представал как потенциальный соперник на будущих президентских выборах. Однако до какого-то момента признаков того, чтобы тот или другой принимали какие-то серьезные меры против восхождения Лебедя на вершину красноярской бюрократической пирамиды, тоже что-то не было заметно. Возможно, они, как многие другие, полагали, что, став красноярским губернатором, Лебедь приобретет больше проблем, чем выгод.

(В скобках, на всякий случай, замечу, что подобная точка зрения противоречила мнению большинства, выводимого из соцопросов. Так, по данным Фонда «Общественное мнение», полученным в середине февраля 1998 года, почти половина опрошенных 49 процентов высказывала уверенность, что если Лебедь станет губернатором Красноярского края, это увеличит его шансы на президентских выборах 2000 года; противоположного мнения держалось лишь 18 процентов).

Однако за несколько дней до первого тура губернаторских выборов Лужков все же появился в Красноярске. Приехал, естественно, чтобы поддержать Зубова. Лучше бы он туда не ехал…