Луна над Эдемом - Картленд Барбара - Страница 3

Но он считал, что в двадцать четыре года Джеральд в состоянии справиться с управлением поместьем, тем более что работа в нем прекрасно налажена и оно приносит неплохой доход. К тому же теперь отпала необходимость самому заниматься тяжелым физическим трудом, как это приходилось делать лорду Хокстону шестнадцать лет назад.

Джеральд с большой готовностью встретил все предложения своего дяди. Позже лорд Хокстон узнал, что он крайне тяготился жизнью в отчем доме и успел перессориться со всеми остальными родственниками.

Однако прямо перед отплытием он объявил о своей помолвке с дочерью живущего по-соседству родовитого дворянина, высокочтимой Эмили Ладгроув. Но их свадьба была отложена по настоянию семьи невесты.

Некоторое время родные Эмили очень холодно реагировали на всякие разговоры о помолвке по той простой причине, что у Джеральда не было никаких видов на будущее, к тому же, казалось, его вполне устраивало то содержание, которое ему готова была выплачивать его овдовевшая мать, и он не собирался ничего предпринимать для увеличения своих доходов.

Однако интерес, проявленный к нему его дядей, представил все в новом свете, и хотя официального объявления о помолвке не было, тем не менее все пришли к соглашению, что Эмили и Джеральд поженятся через год.

— Я сам буду сопровождать ее на Цейлон, — пообещал лорд Хокстон.

— Неужели нужно ждать целый год? — спросил Джеральд.

— Боюсь, что да, — ответил его дядя. — Здесь у меня столько дел, что, полагаю, мне понадобится не меньше двенадцати месяцев, чтобы привести все в порядок.

Но прошло целых восемнадцать месяцев, прежде чем он смог оставить Англию. Эмили, казалось, вовсе не торопилась и согласна была ждать столько, сколько нужно.

Ее семья была решительно настроена против всякой спешки, и даже когда лорд Хокстон уже был готов ехать, разные мелкие проблемы, касающиеся приданого Эмили, задержали их еще на два месяца.

Наконец они отплыли из Саутгемптона, и лорд Хокстон послал племяннику телеграмму, чтобы тот встретил их в Коломбо.

Последние девять месяцев письма от Джеральда приходили все реже и реже.

Сначала он писал очень регулярно: каждые десять дней приходило письмо с подробным изложением состояния дел на плантации.

Позднее лорд Хокстон начал подозревать, что Джеральд описывал то, что, по его мнению, приятно было бы услышать дяде, а вовсе не то, что происходило на самом деле.

Потом письма стали приходить раз в месяц, потом еще реже — раз в два, а то и в три месяца, при этом они становились все короче, а почерк все небрежнее.

«Мальчик очень занят, — говорил себе лорд Хокстон. — Эмили он, наверное, пишет регулярно».

Он редко встречался с будущей женой Джеральда. Ее отец был очень скучным и занудливым, и у лорда Хокстона с ним не было ничего общего; кроме того, было слишком много дел в поместье, чтобы находить время для светских удовольствий, которые он просто не выносил.

Он так привык к одиночеству, что пустая болтовня и сплетни быстро утомляли его.

Ему было хорошо известно, что родственники не только считают, что у него тяжелый характер, но и побаиваются его. Подобное отношение его нисколько не задевало, в целом его это даже устраивало.

Однажды, входя в гостиную, он услышал, как одна его кузина говорила:

— Он очень тяжелый человек. Никогда невозможно понять, что он думает, да, откровенно говоря, меня это и не волнует.

Эти слова вызвали смех у присутствующих, но лорд Хокстон, стоя в дверях, лишь снисходительно улыбнулся.

На корабле он прилагал все усилия, чтобы избежать общества. Он отлично знал, что пылкая дружба, зачастую возникающая между попутчиками, мгновенно остывает, как только пассажиры оказываются на суше.

Он видел, что Эмили, за которой присматривала жена полковника, возвращавшегося в Коломбо из отпуска, пользовалась большим успехом среди молодых офицеров.

Было видно, что она тоже получает огромное удовольствие от танцев, шарад, костюмированных балов и концертов, которые обычно устраивались по вечерам.

Однако лорд Хокстон не замечал, чтобы капитан О'Нейл уделял ей больше внимания, чем остальные.

Теперь же, стоя в саду Квинз-Хауса, он проклинал себя за близорукость, за то, что вовремя не заметил, что девушка увлеклась и совсем потеряла голову.

Лорд Хокстон вышел из своего укрытия и медленно зашагал по лужайке.

Он не предвидел такого поворота событий и теперь не мог решить, что ему делать.

Одно он знал совершенно твердо. Он не допустит, чтобы Эмили стала женой его племянника.

Может быть, это к лучшему, что Джеральд не смог, как они рассчитывали, встретить их в Коломбо.

Когда они прибыли в Квинз-Хаус, там их ожидало письмо, в котором Джеральд сообщал, что он слишком болен, чтобы путешествовать, но надеется поправиться к тому моменту, когда его дядя и Эмили прибудут в Канди.

Вначале, прочитав это письмо, лорд Хокстон был очень раздосадован.

Он уже спланировал, что Эмили и Джеральд сразу же поженятся в Коломбо. Затем он проводит молодоженов в свадебное путешествие, а сам отправится на плантацию.

Он мечтал поскорее увидеть, какие изменения там произошли, обсудить положение дел с главным надсмотрщиком, встретиться со своими кули, многие из которых работали у него с самого первого дня, когда он только-только начинал отвоевывать землю у джунглей.

Когда его планы расстроились, он решил, что свадьбу придется отложить и отпраздновать позже в Канди.

Теперь же он вынужден был смириться с фактом, что свадьбы не будет вовсе и ему придется предложить племяннику поискать себе жену в другом месте.

«Будь проклята эта вертихвостка! — пробормотал он про себя. — Почему она не могла вести себя прилично?»

Но он тут же решил, что отчасти сам виноват в случившемся и ему следовало бы приехать на Цейлон намного раньше.

Для молодых людей восемнадцать месяцев тянутся очень долго. В их возрасте он также считал это большим сроком.

С другой стороны, если Эмили настолько ветрена, что готова была увлечься первым встречным мужчиной, добивавшемся ее благосклонности, хорошо, что это случилось до свадьбы, а не после.

«Я отправлю ее домой на следующем же корабле», — решил лорд Хокстон.

Но после всего происшедшего ему показалось, что окружавшая его красота померкла, и он медленно направился к дому, стараясь не думать о двух влюбленных, слившихся в пылком объятии под покровом ночной темноты.

На следующее утро лорд Хокстон спустился к завтраку очень рано. Когда он уже было собрался встать из-за стола, ему доложили, что кто-то хочет его видеть.

Удивленный столь ранним визитом, он последовал за одетым в роскошную бело-красную ливрею слугой, вдоль по коридору в сторону гостиной, где, к своему восторгу, обнаружил, что его ждет Джеймс Тейлор.

Тейлору исполнилось пятьдесят лет; это был крупный мужчина с длинной бородой. Он весил 246 фунтов, и каждый его палец был в три раза толще, чем у обычного человека.

Улыбка придавала его лицу, с глубоко посаженными глазами и длинным носом, своеобразное обаяние.

— До меня дошли слухи, что ты приехал вчера, — сказал он, протягивая руку.

— Джеймс! Подумать только! Я не надеялся так скоро тебя увидеть! Ну, как ты? Мы не виделись целую вечность!

— Я скучал по тебе, Чилтон, — ответил Тейлор. — Я уж начал было опасаться, что ты стал слишком важным и решил не возвращаться.

— Если бы ты знал, как я мечтал поскорее вернуться сюда! — воскликнул лорд Хокстон. — Но в Англии на меня навалилось столько дел, что пришлось работать не меньше, чем здесь, хотя несколько по-другому. Это было нелегко.

Тейлор улыбнулся:

— Нам с тобой никогда не приходилось легко, Чилтон, но я уверен, что ты успешно справился со всеми проблемами!

— Искренне надеюсь, — ответил лорд Хокстон. Затем он вспомнил про Эмили, и его лицо помрачнело. — Расскажи, как там мой племянник.

— Это одна из причин, по которым я приехал повидаться с тобой, — сказал Джеймс.