Колечко с бирюзой - Мельникова Ирина Александровна - Страница 41

– Софья, смотрю, ты стала великим знатоком мужской физиологии? – улыбнулась Наташа.

– Вне всякого сомнения! – Софья подмигнула подруге. – У моего Андреева масса достоинств, но главное – большой ночной потенциал! – И не выдержала, рассмеялась: – И это скрашивает все его недостатки!

– Выходит, ты изменила своим принципам, дорогая? – Наташа язвительно улыбнулась. – У меня до сих пор хранятся твои письма, в которых убористым почерком, на пяти страницах, причем с той и другой стороны, ты обличаешь недостатки Бориса Сергеевича Андреева. Неужели ты его так быстро перевоспитала?

Сонька со всего размаху приземлилась на широкую супружескую кровать и, откинувшись навзничь, расхохоталась:

– Просто-напросто я слишком быстро в него влюбилась. А он, зануда такая, старательно делал вид, что хирург Разумович для него лишь строчка в штатном расписании. Вот я не выдержала и обозвала его земноводным. Он, в свою очередь, решил доказать, что в родстве с этими тварями не состоит, и доказывает до сих пор, в том же духе и в том же темпе. Знаешь, – Софья вновь заняла сидячее положение и укоризненно посмотрела на Наташу, – а ведь Борька тоже удивляется, как ты, такая видная женщина, до сих пор одна. И вправду, Наташка, пора о себе подумать! Хочешь, как Нина Ивановна или как мои дорогие родственницы, всю жизнь одна куковать? Ты ведь врач и понимаешь, к чему приводит длительное воздержание. Сознайся, с кем-нибудь спала?

Наташа пожала плечами:

– Знаешь, есть такие стихи:

– Ну ты даешь! – взвилась Софья. – Какие морщинки? Какая осень? Ты в зеркало на себя смотришь когда-нибудь? Ты ж у нас если не секс-бомба, то мина обязательно!

– Скажи еще, фугас! – засмеялась Наташа.

– И скажу! – разошлась Софья. – Себя любить надо, беречь, лелеять! И мужика, если понравился, не стоит под себя выстраивать! Учить их – только портить! Знаешь, сколько я шишек набила, пока Бориса встретила? И ты своего встретишь, да еще такого, что закачаешься!

– Да встречала я, встречала! Всяких! Только меня от их признаний уже тошнит, не говоря о большем. Объятия, поцелуйчики... Может, я больная, но не нужно мне это. Тем более в большинстве своем люди они женатые, куча семейных проблем. Бегать на тайные свидания, сидеть у телефона: позвонит, не позвонит... Стать любовницей, женщиной второго сорта... Упаси господь! – Наташа перекрестилась.

– И точно больная! – Сонька всплеснула руками. – Акценты смести немного! Это любовница – женщина первого сорта. Ей любовь, цветы, подарки, а жене – бытовуха, дети, грязные носки и рубашки!

– У тебя есть свои принципы? – строго спросила Наташа и сама же ответила: – Есть, конечно! И, что удивительно, у меня они тоже имеются: я не кручу романы с женатыми мужчинами и не разбиваю чужие семьи.

– Знаешь, если бы ты влюбилась, прочно забыла бы все свои принципы. – Софья обвела ее веселым взглядом. – Поэтому тебе нужно срочно сменить обстановку. Парней, как договорились, я беру на себя, а ты отправляйся на юга. Курортный роман, скажу тебе, это нечто! Никаких обязательств, и, главное, он способен расшевелить даже самую заторможенную дамочку вроде тебя.

– Соня, – ужаснулась Наташа, – какие юга? Квартиру следует обустроить, парней в школу определить, к тому же у меня статья горит. Через месяц мне ее нужно кровь из носу сдать, а я даже тезисы не набросала...

– Успеется! – вклинилась в ее тираду Софья. – Зарядишься в Сочи энергией на десять статей и, дай бог, наконец-то своего драгоценного Карташова забудешь! Потому ничего у тебя не получается, что ты всех мужиков под эталон подводишь. Но какой из Карташова эталон, скажи на милость? Поиграл, натешился – и в кусты? Ты думаешь, он не знает о пацанах? Стопроцентно знает, но хоть бы поинтересовался, каково тебе одной живется! Нет, все мужики – суки!

– Кобели, – рассмеялась Наташа, – все мужики – кобели, так говорят.

– А, беда большая! – махнула рукой Сонька. – Что кобели, что суки, от этого их сущность не меняется!

– Давай не будем про это, Соня! Хочешь не хочешь, но забыть его я все равно не смогу. Мальчишки-то в него, один в один... Тебе хорошо ругаться, ты его никогда не видела...

– Ага, не видела, – скривилась Софья, – сама только что сказала, что парни в него!

– Но им еще расти и расти до Игоря! – вздохнула Наташа. – Давай-ка я лучше фотографию Карташова тебе покажу, правда, я даже не знаю точно, он ли это на самом деле, но очень похож...

Софья на какое-то время потеряла дар речи от удивления и вновь обрела его лишь после возвращения Наташи, которая принесла большой почтовый конверт, а в нем цветную фотографию.

Рослый темноволосый мужчина с густой щетиной на лице курил, прислонившись к грязному БТРу, в компании таких же угрюмых, исподлобья глядящих в объектив усталых мужиков с автоматами на груди.

– Где ты ее выудила? – Сонька покачала головой. – Выходит, ты знала, где он служит? Что ж молчала тогда? Не пыталась его отыскать?

– Ничего я не знаю, Соня, – вздохнула Наташа, – и действительно не уверена, Игорь на этом снимке или кто-то другой. Вполне вероятно, что просто очень похожий на него мужчина. Ты ведь знаешь, он во флоте служил, а здесь, – взглянула она на фотографию, – армейский камуфляж. К тому же он не курил, а тут, смотри, дымит. Эту фотографию Нина Ивановна совершенно случайно увидела в каком-то журнале. Тайком от меня написала в редакцию, и ей, к нашему удивлению, выслали этот снимок. Ему, оказывается, больше десяти лет, и хранился он до поры до времени в архиве журнала с надписью «Разведчики на отдыхе». И все, больше никакой информации! Что за разведчики? Где они находятся? Фамилии, имена – ничего не известно! Скорее всего, это Чечня, видишь, на заднем плане горы, но с равным успехом может быть и Нагорный Карабах, и Абхазия, и Южная Осетия... Сколько за эти десять лет «горячих точек» появилось!

– Да-а! И вправду классный мужик! – Софья взяла фотографию и вгляделась в лицо человека, который почти пятнадцать лет ежедневно напоминал Наталье о себе двумя мальчишками, похожими на него как две капли воды. – Сильный мужик, ничего не скажешь! – Подруга вздохнула и вернула Наташе фотографию. – Возможно, ты права, если он все это время только и знал, что воевал, то ему было не до выяснений, как ты живешь и с кем. Конечно, если б любил, труда бы не составило узнать о тебе все, что полагается.

– Так он, наверное, узнал, что я вышла замуж за Петра. Почему же он должен интересоваться чужой женой? – Наташа нервно сглотнула. – Но ты права, если бы любил по-настоящему, нашел бы. На самом деле, ты верно говоришь, он провел недурно время, пока любовница была в отъезде. А когда она вернулась, мигом обо мне забыл.

– Но он ведь, кажется, сильно шумел, что ты с ним не встретилась, не объяснилась? Тогда ты еще не вышла замуж за Петра, когда Игорь устроил скандал в госпитале.

– Он знал мой адрес, но так и не приехал. – Наташа пожала плечами. – Теперь-то я понимаю, Игорю просто было стыдно перед врачами, Ниной Ивановной... Он же не мог признаться им, что никогда не относился ко мне серьезно, вот и изобразил отчаяние. Игрой это было, и он знал ее правила!

– Столько времени прошло, – покачала головой Сонька. – Что ж ты душу себе бередишь? Может, его давно в живых нет, а ты с ума сходишь!

– Бог с тобой! – ужаснулась Наташа. – Жив он! Я это сердцем чувствую!

– А что, трудно было узнать, где он, что с ним, когда фотографию получила? – осторожно справилась Софья. – В военкомат обратилась бы, наплела бы чего... Мне тебя учить?

– Я, честно говоря, тоже поначалу хотела сделать запрос, – Наташа, словно лаская, провела по лицу мужчины, которого принимала за Игоря, указательным пальцем, – но Нина Ивановна меня отговорила. Зачем, дескать, ерундой заниматься и старое ворошить? Столько лет прошло! У него небось семья, дети... И что я ему скажу, если даже наша встреча когда-нибудь состоится? Обмана я ему все равно никогда не прощу, а детей родила по собственной инициативе и желанию. Вон какие женихи выросли и без папкиного участия! И делиться с ним сыновьями я не собираюсь даже под угрозой расстрела!