Александра - наказание Господне - Мельникова Ирина Александровна - Страница 42

– Эти девушки, – сухо заметил Верменич, – сделали все, чтобы ты не загнулся раньше времени! Неужели не знаешь до сих пор, что Саша и Серафима всю ночь провели возле тебя и буквально вытащили с того света. Ты ведь чуть кровью не изошел, Кирюша! А я впервые в своей жизни видел, чтобы женщина не хуже моего корабельного лекаря штопала раны и осматривала кое-кого на предмет переломов...

– Не хочешь ли ты сказать, что мадемуазель видела меня без одежды? – побледнел князь.

– С чего ты так испугался, mon cher ami? – ехидно улыбнулся Павел. – Все твои мужские достоинства скрывались под простыней, сам ты пребывал в бесчувственном состоянии, а женский интерес к твоей персоне был вызван исключительно синяками да ссадинами...

Князь откинулся на подушки:

– Я непременно их отблагодарю, однако Полина жаловалась, что мадемуазель Александра позволила себе откровенную грубость и оскорбила ее в присутствии слуг. Почему ты молчишь об этом, Павел?

Верменич скривился как от негодного кваса.

– Твоя Полина тоже хороша! В самый неподходящий момент принялась выяснять, кто в доме хозяин, вот Саша и не сдержалась...

– Ты, похоже, ее оправдываешь?

– Ни в коем случае! А почему баронесса не сказала и о моей ссоре с ней? Разговор состоялся бурный, боюсь, после твоей женитьбы нашей дружбе придет конец. Первое, что она сделает в качестве княгини, откажет мне от дома, а потом еще и веревку пришлет, чтобы я скорее удавился и не мешал вашему счастью!

– Полина не заслужила того, чтобы злословить о ней, – оборвал приятеля Адашев. – Каждый вечер я с превеликим трудом заставляю ее покинуть мою спальню и отправиться отдыхать. А рано утром она опять здесь и не отходит от меня ни на минуту. Уверен, из нее получится хорошая, заботливая жена и мать!

– А разве кто-то сомневается? – Павел вскочил на ноги и подошел вплотную к постели князя. – Посмотри на меня внимательно, братец! Где ты видишь человека, который не желал бы тебе счастья? Но о Полине определенно могу сказать: поменьше давай ей воли, если не хочешь оказаться в дураках. По моим наблюдениям, баронесса не выходит из спальни, чтобы ускорить события и быстрее залезть в твою постель. И я постараюсь разобраться, где тут кошка зарыта!

– Я тебе раз и навсегда запрещаю копаться в чужом белье! – Адашев, сморщившись от боли, поднялся с подушки, сел на постели и осторожно спустил ноги с кровати. – У тебя поразительные способности лезть не в свои дела. Как ты не поймешь, что сейчас только мешаешь мне! – Князь сделал попытку подняться, но Верменич остановил его.

– Я все прекрасно понимаю. Павлуша Верменич стал лишним в доме князя Адашева! Рано друзьями кидаешься, Кирилл! – Приятель потрепал раненого князя по плечу. – Что ж, становиться на дороге у тебя я больше не намерен. За эти дни у меня и своих дел накопилось предостаточно, потому не поминай лихом!.. – Верменич направился к двери, но на пороге остановился и, не оборачиваясь, глухо проговорил: – Если вдруг понадоблюсь, шли лакея. Авось сгожусь на что-нибудь полезное!..

– Прекрати вести себя как капризная барышня! – Князь рассердился не на шутку. – Не нравится тебе Полина, не надо! Но держи это при себе! Я же не указываю тебе, с какой девкой переспать! Не путай божий дар с яичницей!

– Ни с одной из них я не спал ради благодарности или какой-то выгоды! По мне лучше головой на плаху, чем с нелюбимой бабой в постель!.. – возразил Павел.

Князь не успел ответить. Агафья, привлеченная громкими голосами, выгнала «басурмана» из спальни. Несмотря на поздний вечер, Верменич ночевать в гостях отказался и отбыл к себе в имение.

Целых два дня о нем не было ни слуху ни духу, но на третий Павел вновь появился в доме, только в спальню к раненому не поднялся, объяснив это нежеланием лишний раз утомлять князя.

Саша догадывалась, что между друзьями что-то произошло, а Агафья на ее вопрос лишь огорченно покачала головой:

– Знать ничего не знаю, девонька! Только сдается мне, все из-за нее! – Нянька, округлив глаза, многозначительно посмотрела на потолок. Там, на втором этаже, в спальне князя находилась сейчас баронесса Дизендорф. – Скорее бы уж старые князь да княгиня возвращались, а то окрутит эта Полина Кирюшу, как пить дать окрутит!

Вечером того же дня разразился очередной скандал. На этот раз из-за Серафимы. Горничная, как всегда перед сном, несла в спальню мальчиков горячее молоко и нечаянно пролила его на ногу Кирдягина. Слонявшийся целыми днями по дому кузен почти не пострадал, если не считать загубленных панталон и ссадины на правой скуле, от удара подносом.

Серафима с возмущением рассказывала Саше о разносе, который ей устроила баронесса, и каких трудов ей стоило сдержаться.

Серафима давно заметила повышенный к ней интерес Кирдягина и потому старалась избегать темных углов, где тот пытался ее поймать. До сегодняшнего дня эти маневры приносили успех, но вечером негодяй подкараулил девушку в полутемном коридоре неподалеку от спальни мальчиков и, воспользовавшись, что руки у нее заняты, прижал к стене и попытался задрать юбку. Но на этот раз Серафима не поставила в сторону поднос, как в случае с Верменичем...

...Стояли теплые снежные дни, Саша старалась, чтобы Андрей и Илья как можно больше времени проводили на свежем воздухе. Постройка крепости была почти завершена, в вечернем сумраке четко вырисовывались ее башни. С утра выпал обильный снег, но к вечеру распогодилось, небо очистилось от туч и откуда-то донесся вдруг аромат слегка примороженных яблок.

– Сегодня на кухне пироги с яблоками пекут! – Илья улыбнулся учительнице, взяв ее за руку. – А правда, что папенька спустится к ужину? Я слышал, как баронесса наказывала Прохору накрыть столы в столовой.

– Почему ты называешь ее баронессой, а не по имени-отчеству или, допустим, мадам Полиной? – спросила у мальчика Саша. Тот насупился, принявшись сапогом ковырять снег. За брата ответил Андрей:

– Нам папенька велел при разговоре обращаться к ней «баронесса Полина». – И, помолчав, вдруг спросил: – Мадемуазель Александра! Это правда, что он скоро на ней женится и мы должны будем звать ее маменькой?

Мальчики смотрели не по-детски серьезно и печально, и Саша попробовала их немного приободрить:

– Если это и так, то, уверяю вас, совсем неплохо иметь молодую и красивую маменьку. Я тогда спокойно передам вас в ее руки...

Илья, неожиданно заплакав, прижался щекой к руке гувернантки:

– Мы знаем, вы из-за нее не хотите остаться! Пожалуйста, не бросайте нас! Я на коленях буду просить папеньку, чтобы он не позволил вам уехать!..

– Что с тобой, мой маленький? – Саша ласково погладила мальчика по голове. – У меня пока и в мыслях нет, чтобы покинуть вас, ведь мы еще должны взять эту крепость! – И она кивнула в сторону бастионов, уже почти неразличимых в темноте леса. – А теперь пора домой, мои дорогие! Если сегодня вас ожидает торжественный ужин, надо явиться на него при полном параде, чтобы порадовать папеньку.