Успешный бизнес в 6 «Б» - Матвеева Людмила Григорьевна - Страница 28

– Научная фантастика! – захохотал папа и стал есть яичницу. – Метеоритный дождь, главное дело! – На всякий случай он все же выглянул в окно – никаких метеоритов!

– А я говорю – объявили! – упиралась Надя. – Метеориты будут падать! – Она спотыкалась на ученом слове «метеориты», но не сдавалась.

– Дождь? Возьми зонтик, – не очень вникая, посоветовала мама, – быстро отправляйся! Из-за каждого твоего прикола школу пропускать – на второй год останешься!

– В нашей семье во все века не было второгодников, даже прадед Кузьма не оставался, а был тупой. Иди, иди в школу!

– Ну как вы не понимаете – кричала Надя-Сфинкс уже из-под душа, – полетят камни сверху вниз! Опасно же!

– Опять мальчишки хулиганят, – мама догадливо усмехалась, – бросают с балконов всякую дрянь! В милицию позвоню!

Надя вышла из ванной, а мама схватила трубку.

– Мама! Пойми, никто не идет, ни один человек сегодня не учится! Ни Агата, ни Леха, ни тем более Оля. А уж тем более Барбосов не идет в школу, он и вчера не был!

– Барбосов известный прогульщик и балбес! На всех родительских собраниях его кроют! Сейчас позвоню его матери кассирше по прозвищу Кассирша и все выясню!

– Не надо, не надо! – Надя представила себе, как Барбосов бродит по всем окрестностям, ищет пса Степу, пес не находится. А тут встрянут мамы, начнут дергать Барбосова по мобильному: «Ты где?» Он разозлится: «На бороде!» А вдруг докопается, что она, Надя-Сфинкс, что-то лишнее сказала своей маме, а та – его. Надя в отличие от Оли врать не умеет, хотя и любит. Олины советы пошли Наде не впрок – к любому совету надо приложить свою выдумку и даже сообразительность.

– Не надо, мама, никому звонить. – Надя взяла из маминой руки телефонную трубку, тихо положила на тумбочку. – Раз ты не доверяешь единственной дочери, я отправляюсь в школу. – Быстро натянула на себя свитер, брюки, схватила сумку с учебниками, на завтрак даже не взглянула, хотя папа оставил ей половину яичницы; аппетит по утрам у Сфинкса нормальный, но она пролетела мимо еды. – Если мне на голову посыплются метеориты, виновата будешь ты, мама! Тогда не плачь и не рыдай!

Надя кинулась к двери. И тут у мамы нервы не выдержали:

– Стой! Какая школа? Если опасно, сиди дома! Не забудь начистить свеклу и морковку для борща! И никаких тусовок на Лунном бульваре! – И мама умчалась на работу.

Папа тоже собрался, стоял в дверях и весело поглядывал на дочь:

– Прогресс, Надежда. Раньше ты ни за что не придумала бы эту фантазию с метеоритами местного значения. Умнеешь. – И он потрепал дочь по затылку и ушел на работу.

Надя победно улыбалась – сдались. Хорошее вранье купила вчера, и денег не жалко.

Надя-Сфинкс побродила по квартире. Чистить свеклу, а потом снова делать маникюр? Тоска какая. Еще немного потолклась перед зеркалом, требовательно осмотрела фигуру – не похудела. И отправилась в школу. Не такое уж плохое место – школа, можно общаться, прикалываться, ссориться, мириться. Там, в классе, есть все – любовь, ревность. А вдруг у Барбосика новости, вдруг он нашел пса? Ведь не зря вчера из какой-то незнакомой квартиры Надя-Сфинкс и Барбосов отчетливо слышали крики:

– Сижу тут, как дурак последний! Они меня привязали! К батарее! Как будто я заложник!

– Стой, Сфинкс! И молчи! – Барбосов схватил ее за руку. – Степин голос. Узнаешь его?

Ответить было нельзя, Барбосов велел молчать, Надя быстро кивала: она узнала голос.

Они постояли, взявшись за руки, подождали. Степа молчал.

– Может, не он, – Надя потащила Барбосова к Лунному бульвару, – мало ли заложников в городе? На каждом шагу кого-то похищают, требуют выкуп. Пошли на Лунный бульвар, потусуемся, как нормальные люди.

– А вдруг он? – рявкнул Барбосов и потащил ее к тому подъезду, где, по его расчетам, мог находиться Степа. А голос кричал на всю округу:

– Приковали к батарее! А я все равно не выдам тайну! И никакого выкупа вы, гады ползучие, не получите.

Дверь почему-то была полуоткрыта, Барбосов и Надя ворвались в квартиру. Там были люди, никакой собаки не было видно, человек в спортивном костюме спросил сердито:

– Что надо? Врываетесь, главное дело.

И тут Надя-Сфинкс узнала его:

– Вадимыч! – закричала она, а школьный режиссер Вадим Вадимович одновременно закричал:

– Барбосов! Сфинкс! Почему вы пришли без звонка и без приглашения? У нас репетиция!

– Спектакль на суперсовременную тему! – сообщила десятиклассница Юля, она красавица и самоуверенная. – Здесь только будущие артисты, а вы обычные шестиклассники. Брысь отсюда.

И вся компания десятиклассников, которых Надя и Барбосов не сразу узнали под гримом и париками, зашипела:

– Брысь! Брысь!

– Мы слышали голос нашего пса, – не уходил Барбосов, – он звал на помощь! Его приковали к батарее! Не пудрите нам мозги!

Все захохотали, а громче всех Вадимыч. Он указывал пальцем на Барбосова, на Сфинкса и опять на Барбосова.

– Сыщики нашлись, блин, – сказал, перестав смеяться, Дима Маскин, – мой голос от собачьего не отличили!

– Я говорила – не Степа, – пищала Надя-Сфинкс, она была немного влюблена в Маскина, взрослого десятиклассника и удачливого детектива, – и не похож Димин голос на собачий, правда, Дима?

Барбосов стукнул ее по затылку:

– Глазки строит, главное дело. Я тоже узнал Димку Маскина по голосу. Проверить зашел на всякий случай.

– А теперь ступайте, – выпроводил их Вадимыч, – не мешайте нам, мы специально репетируем у меня дома – готовим сюрприз родной школе.

– Секретный творческий процесс, – пропела красивым голосом Юля и закрыла за ними дверь.

– Все равно голос Маскина похож на голос пса! – прокричал из-за двери Барбосов и быстро кинулся в лифт вместе с Надей-Сфинксом.

На улице он вдруг остановился, как с разбегу:

– Я догадался! Как я сразу не врубился! Вот лох! – Он лупил себя кулаком по лбу и кричал: – Лох, лох отстойный!

– О чем ты догадался, Барбосик, – Надя дергала его за рукав, – скажи! Не скажешь – умру! Скажи скорее!

Любопытство – огромная сила. Если бы любопытством можно было заправить мотор, машина помчалась бы вперед без всякого бензина, на энергии девчоночьего любопытства. Может быть, в будущем конструкторы до этого додумаются. А пока энергия любопытства пропадает почти зря.

Надя скачками носилась вокруг Барбосова:

– Скажи, Барбосик, свою умную догадку! Гениальную и классную!

Он молчал, но она дожала его:

– Ты самый умный в нашем классе. Гриша и то глупее! Он ботан, и все! А ты придумал, как найти пса! И мы найдем его скоро! Скажи твое открытие! – И заглядывала в глаза, и тормошила рукав.

– Выкуп, – наконец не выдержал Барбосов, – верный путь – выкуп! И пес наш! Они же его для этого и украли!

– Ой, конечно, для выкупа украли! Как ты догадался, Барбосик? – Надя-Сфинкс чутьем поняла, что надо поддерживать человека в его надежде. – Что навело тебя на эту великую мысль?

– Пьеса! Он кричал: «Выкуп не получите, гады ползучие!» Помнишь?

– Помню. Кричал на всю улицу, а догадался ты. У тебя одного хватило ума, Барбосик.

– Да, у меня ума много. И двойки-тройки не имеют отношения! – Он гордо выпятил грудь.

Она спросила осторожно, мягко, чтобы не расстроить его:

– А где взять деньги? Они же спросят много, наверное.

– Кто – они? – окрысился Барбосов. – Сначала найти надо! А потом, знаю, где взять бабки! Догадался! Бабки всегда можно достать, если найти собаку.

– А где? Как? У кого?

– Врубись и слушай, Сфинкс. В крайнем случае продам мотоцикл! – Он сказал это, зажмурившись от своей решимости, как будто прыгнул в ледяную воду с высокой кручи. – Продам!

Она ахнула и остановилась. В эту минуту Надя поняла, что Барбосов способен не только на прогулы и двойки, не только на драки и ненормативные выражения. Он способен на большое самопожертвование, на подвиг ради верной дружбы. Пусть с псом, все равно это верность и преданность. И Надя поняла: она правильно выбрала свою любовь навеки. Сердце подсказало верный путь, как говорят в сериалах про любовь и всякое главное в жизни.