Дезире — значит желание (Желание сердца, Уроки куртизанки, Заветное желание) - Картленд Барбара - Страница 14

Друзьями Эмили были богатые, красивые и следящие за модой люди, которые ездили с бала на бал и с приема на прием, передвигаясь, по возможности, единой группой. Они смеялись шуткам друг друга и сплетничали в основном о самих себе.

Корнелию они приводили в ужас — их разговоры были ей совершенно непонятны, но в тех, кто их знал, они вызывали презрение. Джордж Бедлингтон питал к ним неприязнь и не скрывал этого. Он находил, что ему нечего сказать хорошеньким женщинам, строившим ему глазки скорее по привычке, а не потому, что он им нравился, или молодым людям, которые постоянно сопровождали ту или иную из котильонских дам и, по слухам, время от времени меняли одну постель на другую, но никогда не удалялись от этого тесного круга избранных.

Лили, напротив, их обожала. Она наслаждалась этой жизнью — экзотическая роскошь, череда идеально вышколенных слуг, кареты перед дверью, как только в них возникала нужда, или даже, что гораздо шикарнее, автомобиль.

Целые конюшни лошадей, деньги, которые позволяли в любой момент отправиться в любую точку на земле, чудесные праздники и приемы гостей, где устроителей заботило лишь одно: как сделать так, чтобы этот званый вечер затмил предыдущий, — Лили любила каждое мгновение этой жизни, и, здороваясь с Эмили, она обняла ее с искренней привязанностью.

— Итак, это Корнелия!

Произнося эти слова, Эмили смотрела на Лили Интересно, что они с Дрого затевают. В своих догадках она была недалека от истины. Девушка ничего собой не представляет,«решила она; вот только темные очки определенно придают ей странный вид. Дрого еще до их приезда сообщил ей о помолвке. Она издала негромкое восторженное восклицание и сказала все, что полагалось сказать, но потом все время размышляла, почему он так неожиданно принял решение столь исключительной важности.

Эмили знала, что он был влюблен в Лили с тех пор, как вернулся из-за границы. Она видела выражение его лица в тот первый вечер в «Котильоне», когда Лили сошла вниз в облаке розового шифона, с сапфировым ожерельем, сиявшим у нее на шее. Дрого сразу влюбился в нее, и Эмили была в курсе каждого хода в этой игре: либо ей рассказывал сам Дрого, либо сплетничали подруги.

И вот теперь он помолвлен с племянницей Лили. Все это казалось весьма странным, несмотря на то что эта девушка — богатая наследница. Деньги всегда пригодятся, но нужды они ведь не терпят, да и на Дрого это не похоже — беспокоиться из-за денег. Он никогда не был меркантильным или хотя бы особенно бережливым. Нет, за всем этим определенно что-то скрывалось, и Эмили решила рано или поздно заставить Лили сказать ей, в чем тут дело.

Гостей проводили в отведенные им комнаты, где их горничные в лихорадочной спешке распаковывали тяжелые сундуки и коробки, принесенные наверх лакеями. Шуршала оберточная бумага, гремели, сталкиваясь, вешалки для одежды, выдвигались и задвигались ящики, открывались и закрывались шкафы.

Корнелия, оставленная Эмили перед дверью ее комнаты, с неудовольствием смотрела на белое кисейное платье, которое Вайолет раскладывала на кровати.

— Ненавижу это платье! — воскликнула она. Вздрогнув от неожиданности, Вайолет обернулась:

— Я не слышала, как вы вошли, мисс. Нынче вечером гостей немного, а вот завтра к обеду будет тридцать человек. Я подумала, что самое лучшее атласное платье нужно приберечь для этого случая.

Но Корнелия уже забыла о платьях и ходила по комнате, разглядывая стоящую в алькове огромную кровать с пологом на четырех столбиках, туалетный столик с зеркалом в резной позолоченной раме и письменный стол со стопками писчей бумаги, украшенной эмблемой герцогской короны.

Несмотря на размеры, комната была уютной. На полу перед камином лежала медвежья шкура. В комнате стоял диван со множеством кружевных подушек, два удобных кресла и несколько столиков, заставленных лампами, цветами, книгами и бесчисленными статуэтками и безделушками из оникса, серебра и розового кварца.

Внезапно Корнелия подумала, что в один прекрасный день все это будет принадлежать ей, и испугалась. Разве она сможет управлять таким большим домом, заботиться о том, чтобы все делалось правильно, как сейчас? Как она узнает, что правильно, а что неправильно? Потом она вспомнила, что с ней будет герцог.

Он вошел в гостиную через несколько секунд после их приезда. Там уже была целая толпа гостей, прибывших поездом, однако он подошел сначала к ней, пожал ей руку и спросил, приятным ли было путешествие. В ответ она пролепетала что-то невразумительное, а он повернулся, чтобы поздороваться с Лили и дядюшкой.

Корнелии очень хотелось снова увидеть его кроме всего прочего, она привезла ему подарок. Это была книга, попавшаяся ей на глаза, когда она делала покупки на Бонд-стрит, которая, как ей показалось, могла ему понравиться. Она не сказала Лили, что покупает книгу для него, так как не осмелилась произнести его имя. Просто купила ее и взяла с собой в поезд.

И теперь она вспомнила, что оставила книгу в гостиной — положила ее рядом с собой на диван, а потом в суете забыла ее.

— Я кое-что забыла внизу, — сказала она Вайолет. — Заканчивай распаковывать вещи. Я сейчас вернусь.

Корнелия быстро спустилась вниз по широкой лестнице с резными перилами и геральдическими украшениями, пересекла большой холл и вошла в гостиную. Как она и ожидала, в комнате никого не было, а книга так и лежала там, где она ее оставила.

Взяв книгу, она повернулась и увидела стоящего в дверях герцога, который удивленно смотрел на нее.

— Я видел, как кто-то сюда вошел, и решил посмотреть, кто бы это мог быть, — пояснил он.

Вот он, ее шанс. Они были одни, и у нее был для него подарок, но тем не менее на несколько мгновений она онемела.

— Я… кое-что… забыла, — в конце концов пробормотала Корнелия и, держа книгу в руках, направилась к герцогу. — Это для вас, — сказала она.

Книга, которая, я думаю, должна вам понравиться.

— Для меня? — изумленно переспросил он и вдруг улыбнулся. — Вы очень добры. О чем она?

— О лошадях. Мне показалось, что лошадь на обложке похожа на одну из тех, которыми вы правили в тот первый день… то есть, когда я вас впервые увидела… на Гросвенор-сквер.

Его лицо опять приобрело удивленное выражение, и пальцы, разворачивавшие бумагу, в которую была завернута книга, на мгновение замерли.

— В какой первый день? — спросил он.

— В тот день, когда я приехала, — ответила Корнелия. — Я видела вас, когда ехала с вокзала с дядей Джорджем. У вас чуть не понесли гнедые.

Герцог отвел взгляд от Корнелии и слегка нахмурился.

— Я не знал, что вы меня видели, — проговорил он. Корнелия подумала, что сказала что-то не то. Его голос стал резким, а выражение лица неприветливым. Но тут он снял бумагу с книги и опять улыбнулся.

— Возможно, и в самом деле это фотография Руфуса или Руби, — заметил он. — Так зовут моих гнедых. Благодарю вас. Очень мило с вашей стороны было подумать обо мне. У меня тоже есть для вас подарок, но я вручу вам его после обеда.

— О, спасибо. А что это? Вы мне скажете или это будет сюрприз?

— Сюрприз, наверное, — сказал герцог.

Он раскрыл книгу и посмотрел на одну из фото графий.

— Очень неплохо, — обронил он. — Вам нравятся лошади?

— Я люблю их! — воскликнула Корнелия. — Видите ли, я всегда ухаживала за ними. Отец часто говорил, что я справляюсь с выездкой жеребенка не хуже, чем он сам.

— Я и понятия не имел… — начал герцог. — Хотя нет, вы ведь говорили, что ваш отец занимался коневодством. Значит, вы ему помогали?

Корнелия кивнула.

— Завтра вы должны пойти посмотреть на моих лошадей. А может быть, вам захочется поездить верхом, пока вы здесь?

— Это было бы чудесно! — в возбуждении откликнулась Корнелия, однако тут же огорченно добавила: — Но у меня нет подходящей одежды. Я не думала, что в Англии у меня будет возможность ездить верхом, и не привезла с собой бриджи. Тем более, что тетя Лили вряд ли позволила бы мне надевать их.