Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Собрание сочинений, том 18 - Маркс Карл Генрих - Страница 144
С такими принципами люди, естественно, оказываются безнадежной жертвой любого эмигрантского самообмана и мечутся от одной глупости к другой. Больше всего хочется им играть роль Бланки, «человека дела». Но доброго желания здесь мало; революционный инстинкт Бланки, его быстрая решительность не всякому даны, и сколько бы Гамлет ни твердил об энергии, он всегда останется Гамлетом. А когда нашим тридцати трем людям дела абсолютно нечего делать в той области, которую они называют делом, тогда наши тридцать три Брута попадают скорее в комическое, чем в трагическое противоречие с самими собой, — в противоречие, которое отнюдь не становится трагичнее оттого, что они расхаживают с мрачным видом, словно каждый из них «Мёрос с кинжалом за пазухой», что, впрочем, им даже в голову не приходит. Что же они делают? Они подготовляют очередной «взрыв», составляя наперед проскрипционные списки, чтобы очистить (epurer) ряды людей, принимавших участие в Коммуне; поэтому другие эмигранты и называют их чистыми (les purs). Принимают ли сами они этот титул, мне неизвестно, да некоторым из них он бы очень мало и подошел. Заседания у них закрытые, а решения должны сохраняться в тайне, что, однако, отнюдь не мешает всему французскому кварталу судачить о них на следующее утро. И, как всегда случается с этакими серьезными людьми дела там, где нечего делать, они ввязались сначала в личный, а затем в литературный спор с некиим достойным противником, с одним из самых подозрительных людей малой парижской прессы, с небезызвестным Вермершем, который при Коммуне издавал газету «Pere Duchene», жалкую карикатуру на газету Эбера 1793 года[436]. В ответ на их добродетельное возмущение этот благородный витязь в одном из своих памфлетов обзывает их всех «жуликами или сообщниками жуликов», осыпая их на редкость богатым набором похабных ругательств: «Что ни слово, то ночной горшок, и отнюдь не пустой» [Гейне. «Диспут». Ред.].
И с таким противником наши тридцать три Брута считают нужным возиться на глазах у публики!
В чем действительно нельзя сомневаться, это в том, что после изнурительной войны, после голода в Париже и особенно после страшного кровопускания в майские дни 1871 г. парижский пролетариат нуждается в продолжительном периоде покоя, чтобы вновь собраться с силами, и что всякая преждевременная попытка восстания может привести лишь к новому, может быть еще более страшному поражению. Наши бланкисты — иного мнения.
Распад монархистского большинства в Версале возвещает, на их взгляд:
«падение Версаля, реванш за Коммуну. Ибо мы приближаемся к одному из тех великих исторических моментов, к одному из тех великих кризисов, когда народ, казалось бы, погибающий в своих бедствиях и обреченный на смерть, вновь выступает с новыми силами в революционный поход»).
Итак, опять начинается, и притом немедленно. Эта надежда на немедленный «реванш за Коммуну» — не простая эмигрантская иллюзия; это необходимый символ веры у людей, вбивших себе в голову, что они должны быть «людьми дела» в такое время, когда делать-то в их смысле, в смысле революционного восстания, решительно нечего.
Старая песня. Так как уже начинается, то им кажется, что «наступил момент, когда все в эмиграции, кто сохранил еще жизнеспособность, должны определить свою позицию».
И при этом сами тридцать три заявляют нам, что они 1) атеисты, 2) коммунисты, 3) революционеры.
Наши бланкисты имеют ту общую с бакунистами черту, что они хотят быть представителями самого далеко идущего, самого крайнего направления. А потому, к слову сказать, при всей противоположности их целей, они все же часто сходятся с бакунистами в средствах. Итак, речь идет о том, чтобы быть радикальнее всех в отношении атеизма. В наши дни быть атеистом, к счастью, уже не мудрено. Атеизм является чем-то почти само собой разумеющимся в европейских рабочих партиях, хотя в некоторых странах он частенько носит такой же характер, как атеизм того испанского бакуниста, который заявил: верить в бога — это противоречит всякому социализму, но верить в деву Марию — это совсем другое дело, в нее, конечно, должен верить каждый порядочный социалист. О громадном большинстве [Слова «громадном большинстве» добавлены Энгельсом в издании 1894 года. Ред.] немецких социал-демократических рабочих можно даже сказать, что у них атеизм стал уже пройденным этапом; это чисто отрицательное обозначение к ним уже неприменимо, так как они противостоят вере в бога уже не теоретически, а практически; они попросту покончили с богом, они живут и мыслят в действительном мире и являются поэтому материалистами. Примерно так же обстоит дело и во Франции. Если же нет, то что может быть проще, чем позаботиться о массовом распространении среди рабочих превосходной французской материалистической литературы прошлого века, той литературы, которая до сих пор как по форме, так и по содержанию является высшим достижением французского духа и которая, учитывая тогдашний уровень науки, по содержанию еще и сейчас стоит бесконечно высоко, а по форме все еще остается недосягаемым образцом. Но нашим бланкистам это не по вкусу. Чтобы доказать, что они всех радикальнее, — бог, как в 1793 г., отменяется декретом:
«Пусть Коммуна навеки освободит человечество от этого призрака минувших бедствий» (от бога), «от этой причины» (несуществующий бог — причина!) «его нынешних бедствий. — В Коммуне нет места попам; всякая религиозная проповедь, всякая религиозная организация должна быть запрещена».
И это требование — превратить людей в атеистов par ordre du mufti [по велению муфтия, по приказу свыше. Ред.] — подписано двумя членами Коммуны, которые наверняка имели возможность убедиться, во-первых, что можно писать сколько угодно приказов на бумаге, нисколько не обеспечивая этим их выполнения на деле, а во-вторых, что преследования — наилучшее средство укрепить нежелательные убеждения! Одно несомненно: единственная услуга, которую наше время можно еще оказать богу, — это провозгласить атеизм принудительным символом веры и перещеголять противо-церковные законы Бисмарка о культуркампфе — запрещением религии вообще.
Второй пункт программы — коммунизм.
Здесь мы уже находимся в гораздо более привычной области, ибо корабль, на котором происходит здесь плавание, имеет название «Манифест Коммунистической партии», опубликованный в феврале 1848 года. Уже осенью 1872 г. вышедшие из Интернационала пять бланкистов объявили себя сторонниками социалистической программы, совпадающей во всех существенных пунктах с программой нынешнего немецкого коммунизма, а свой выход мотивировали только тем, что Интернационал отказывался на манер этой пятерки играть в революцию[437]. Теперь и совет тридцати трех принимает эту программу вместе с ее материалистическим пониманием истории, хотя перевод ее на бланкистский французский язык и оставляет желать много лучшего, там где текст «Манифеста» не был воспроизведен почти буквально, как например, в следующем месте:
«С эксплуатации труда, как последнего выражения всех форм рабства, буржуазия сорвала мистические покровы, облекавшие ее прежде: правительства, религии, семья, законы, учреждения как прошлого, так и настоящего предстали, наконец, в этом обществе, сведенном к простой противоположности капиталистов и наемных рабочих, как орудия угнетения, с помощью которых буржуазия поддерживает свое господство и подавляет пролетариат».
Сравните с этим «Коммунистический манифест», отдел 1:
«Словом, эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствой. Буржуазия лишила священного ореола все роды деятельности, которые до тех пор считались почетными и на которые смотрели с благоговейным трепетом. Врача, юриста, священника, поэта, человека науки она превратила в своих платных наемных работников. Буржуазия сорвала с семейных отношений их трогательно-сентиментальный покров и свела их к чисто денежным отношениям» и т. д.[438] .
- Предыдущая
- 144/203
- Следующая