Дар богов - Картленд Барбара - Страница 28

– И что же он пишет?

– Что любит меня и что мы поженимся, как только он все уладит. Ах, Алиса, я такая счастливая!

– Очень рада за тебя, дорогая, но я даже не подозревала, что майор Кумби тебе нравится.

– Я пыталась возненавидеть его, потому что я ни к кому не испытывала таких чувств. И к тому же я твердо была намерена стать герцогиней. – Она звонко расхохоталась: – Надо же было быть такой дурой? Променять корону на поцелуи?

Алиса присела к ней на краешек кровати. Она хорошо понимала, что сейчас творится в душе у сестры.

– Я тоже счастлива за тебя, дорогая! Но прошу тебя, не покупай в приданое слишком много дорогих туалетов, ведь когда я смогу за них расплатиться, никому не известно.

– Да какая разница, во что я буду одета? – вскричала Пенелопа. – Для Джимми я хороша хоть в рогоже.

Вспомнив, как Пенелопа всегда заботилась о том, чтобы выглядеть модно, Алиса в изумлении уставилась на нее. Неожиданно она вспомнила о миссис Лалуорт: сколько они ей должны? Наверное, много.

Алиса как раз собиралась об этом спросить, но Пенелопа ее опередила:

– Джимми договорился с графом, что мы сегодня обедаем у него, а потом отправимся покупать мне обручальное кольцо.

– Надеюсь, ты не станешь выбирать чересчур дорогое, – озабоченно спросила Алиса.

Пенелопа кивнула:

– Я уже об этом подумала. Я знаю, что Джимми не по карману служить в таком дорогом полку. Именно поэтому он, как и граф, решил никогда не жениться.

Алиса улыбнулась:

– Прошлым вечером я бы этого не сказала. Наоборот, он так и рвался под венец.

– Он меня любит, – восторженно объяснила Пенелопа, как будто этого и так кто-то не знал. – Наверное, первое время нам придется жить скромно, но я знаю, что всегда могу на тебя рассчитывать и, когда ты выйдешь замуж за герцога, будешь хотя бы давать мне донашивать старые платья. – Алиса похолодела, а Пенелопа, ничего не замечая, продолжала: – Джимми говорил, что твой герцог – один из богатейших людей в Англии. Он тратит тысячи фунтов в год только на лошадей, и я не думаю, что он будет держать тебя в черном теле. – Алиса потеряла дар речи, а Пенелопа все говорила и говорила: – Быть может, дорогая, если ты хорошенько его попросишь, он подарит мне подвенечное платье. Ради Джимми мне хотелось бы выглядеть хорошо. Она вопросительно взглянула на сестру, и Алиса через силу выговорила:

– У меня… нет… никакого желания… выходить замуж… за герцога.

Потрясение, вызванное этими словами было велико, но Пенелопа все же сумела с ним справиться. Она грозно уставилась на сестру, а потом воскликнула:

– Да ты что, спятила?! Ты непременно должна выйти за него замуж! Он не такой пропойца, как герцог Хоксхед, и, хотя намного тебя старше, добрый и отзывчивый человек. Так все говорят. Он заботится о своих близких и даже о слугах.

Алиса встала с кровати и подошла к окну. Пенелопа следила за ней недоуменным взглядом.

– Ну пожалуйста, Алиса, будь благоразумна! – принялась она уговаривать. – Я знаю, что у тебя возвышенные представления о любви. Но второго Джимми нет и не будет. А из тебя выйдет восхитительная герцогиня Эксминстер.

– Я не хочу говорить на эту тему, – отрезала Алиса и вышла из комнаты, оставив Пенелопу в одиночестве.

Сидя в карете, которую прислал за ними граф, чтобы отвезти их в Кесвик-Хауз, Алиса чувствовала, что Пенелопа хочет вернуться к разговору о свадьбе с герцогом Эксминстером.

Хорошо зная сестру, она не сомневалась, что та решила устроить ее будущее во что бы то ни стало, а заодно и свое.

Алиса не ошиблась: Пенелопа и в самом деле завела этот разговор. Начала она его исподволь, с того, что Джимми так любит верховую езду, а завести собственную конюшню ему не по карману.

– Герцог к нему очень добр, он постоянно одалживает ему своих гунтеров и даже свой фаэтон, – говорила она, – но одно дело просить у чужого человека, и совсем другое – у зятя.

Алиса молчала, а Пенелопа продолжала болтать о том, как хорошо ей будет с Джимми, если Алиса выйдет замуж за герцога.

Алиса всю жизнь позволяла Пенелопе уговаривать себя, и теперь по привычке ей начинало казаться, что она вот-вот уступит, что у нее больше нет сил сопротивляться.

Она уже написала письмо герцогу, в котором сообщала, что отказывается выйти за него замуж. Письмо лежало у нее в сумочке, и Алиса хотела отправить его сразу же после того, как объявит Пенелопе эту печальную для нее новость.

– Всю жизнь мечтала примерить тиару, – щебетала тем временем Пенелопа, – а драгоценности у Эксминстеров просто замечательные, и я не сомневаюсь, дорогая, что ты иногда дашь мне что-нибудь поносить.

Алиса набрала в грудь побольше воздуха и начала:

– Пенелопа, я не могу… я не… хочу…

В этот момент карета остановилась. Оказывается, они уже подъехали к дому графа на Беркели-сквер.

– Вот и приехали! – возбужденно воскликнула Пенелопа. – Уверена, Джимми уже готов.

Когда дверца кареты распахнулась, она, не дожидаясь Алисы, первой помчалась вверх по ступенькам, сгорая от нетерпения поскорее увидеть своего возлюбленного.

Джеймс с графом были в библиотеке, и не успел лакей доложить о прибытии гостей, как Пенелопа с радостным возгласом бросилась на шею своему жениху.

– Спасибо тебе за восхитительное письмо! – воскликнула она. – Я все утро читала его и перечитывала, оторваться не могла! Кажется, даже наизусть его выучила.

Джеймс Кумби улыбнулся и поднес к губам ручку Пенелопы.

Понимая, что сестра, игнорируя хозяина дома, поступает весьма неучтиво, Алиса решила загладить ее невежливость и сделала реверанс.

– Доброе утро, Алиса, – приветствовал ее граф. – Надеюсь, вы хорошо спали?

– Да… благодарю… вас.

Алиса старалась говорить спокойно, но сердце неистово колотилось в груди, и она никак не могла заставить себя поглядеть графу в лицо.

– У меня для вас хорошие новости.

– Какие же?

– Сегодня утром мне сообщили, что прошлой ночью на герцога было совершено нападение. В гостиную вломился неизвестный грабитель, избил его светлость так, что он потерял сознание, а потом ограбил.

Алиса слушала не дыша.

– А час назад, – продолжал граф, – я послал слугу справиться о самочувствии его светлости, и по возвращении он сообщил мне, что врачи находят состояние пострадавшего вполне удовлетворительным, хотя избит он был довольно жестоко.

Облегченно вздохнув, Алиса тихо спросила:

– А как вы… думаете, он… никому не расскажет… кто его избил?

Граф улыбнулся:

– Ни один мужчина никогда не признается в том, что его до потери сознания избила женщина, особенно такая хрупкая и очаровательная, как ваша сестра.

– Вы… в этом… уверены?

– Абсолютно уверен, так что ни о чем не беспокойтесь.

Последние слова были сказаны так властно, что Алиса машинально ответила:

– Я… постараюсь.

Джимми тем временем поведал радостную новость об ограблении Пенелопе, и за обеденным столом все четверо были в отличном расположении духа.

Граф приказал подать шампанское, чтобы отметить помолвку Пенелопы и Джеймса, а в самом конце обеда провозгласил за них тост.

– За ваше счастье! Пусть будущее ваше будет таким же безоблачным, как и настоящее.

– Какой чудесный тост! – воскликнула Пенелопа. – Знаете, а ведь мы с Джимми встретились только благодаря вам. – Граф удивленно вскинул брови, а Пенелопа пояснила: – Я рассказала Джимми, что именно на ваши пятьдесят фунтов мы купили красивые платья, без которых не смогли бы нанести визит маркизе Конингхем.

Алиса вновь вспомнила о долге миссис Лалуорт и тихонько вздохнула. Услышав этот вздох, Пенелопа начала оправдываться:

– Прости меня, дорогая, я должна была спросить у тебя разрешения, но я просто не в силах что-то утаивать от Джимми.

– Тебе не за что… просить у меня… прощения, – проговорила Алиса.

Ей было стыдно смотреть в глаза Джеймсу Кумби: она не сомневалась, что Пенелопа объяснила своему жениху, за что, собственно, граф дал ее сестре такую огромную сумму. Как обидно, что у Пенелопы такой длинный язык! Она так надеялась, что об этом никто не узнает.