Бегущая от любви - Картленд Барбара - Страница 6

Разговор происходил в спальне Салены. Лорд Карденхэм подошел к окну и посмотрел на море.

Он молчал, и после минутной паузы Салена нервно проговорила:

– Я не хочу… тебя огорчать. Но я… ненавижу князя. Я не могу этого объяснить, но он меня пугает, особенно когда смотрит на меня.

Впрочем, Салену пугали не только его взгляды. Когда князь до нее дотрагивался, она испытывала такое чувство отвращения, словно по ее телу проползала змея.

Он всегда старался быть рядом с Саленой и будто бы невзначай коснуться ее.

В последнее время Салена стала замечать, что это происходит все чаще и чаще. Она потеряла сон и, засыпая, вскакивала в холодном поту: князь преследовал ее даже во сне.

Она то и дело ловила на себе ненавидящий взгляд мадам Версон. От этого Салена стала более замкнутой и старалась не привлекать к себе внимания.

И вот теперь отец сообщил ей новость, в которую трудно было поверить: князь пожелал взять Салену в жены.

– Но ведь он… старый, папа!.. – жалобно сказала она. Лорд Карденхэм молчал. – Конечно, мне бы хотелось… когда-нибудь выйти замуж… Но только сначала… полюбить… Полюбить молодого человека.

– У молодых людей не бывает денег! – отрезал лорд Карденхэм, и, когда он повернулся, Салена увидела в его глазах такое выражение, какого никогда раньше не видела.

– Ты считаешь, что я об этом не думал? – гневно воскликнул он. – Я не спал целую ночь, размышляя, но честно говоря, моя дорогая, другого выхода у нас нет.

Побледнев, Салена испуганно посмотрела на него.

– Ты хочешь сказать, папа, что я должна… выйти замуж за князя только потому, что у него… есть деньги?

—Онсказал, что собирается тратить на тебя две тысячи фунтов в год, – ответил лорд Карденхэм. – И я думаю, у тебя хватит ума понять, что это значит для нас.

Салена хотела что-то сказать, но передумала, и лорд продолжал:

– Две тысячи в год – значительная сумма, а кроме того… – Он остановился, смутившись, и Салена мягко закончила:

– И кроме того, он… даст кое-что и тебе, папа.

– Этой суммы будет достаточно, чтобы я смог заплатить долги и больше не опасаться за свое будущее.

Лорд Карденхэм помолчал и добавил:

– Ты должна это сделать, Салена, иначе мне остается лишь застрелиться.

– Как… Что это значит?

– Это значит, что если я не заплачу долги, меня посадят в тюрьму. Огласка будет неизбежна, и, следовательно, передо мной закроются двери всех клубов.

Салена хорошо понимала, что он этого не переживет.

Отец состоял членом двух исключительно модных лондонских клубов, и, если он не гостил у друзей, вся его жизнь была сосредоточена там.

– Ты… сделал что-то дурное? – осторожно спросила Салена.

– Ты и твоя мать, без сомнения, сказали бы именно так, – резко ответил лорд Карденхэм. – Я ввязался в игру, я был на волосок от выигрыша – и все-таки я проиграл!

– Ты действительно… считаешь, что если я… не выйду замуж за князя… последствия будут настолько серьезны?

– Очень серьезны! – сокрушенно воскликнул лорд.

Салена глубоко вздохнула, и этот вздох, казалось, шел из самой глубины ее души.

Она догадалась, что избежать брака с князем не удастся, еще тогда, когда отец впервые заговорил об этом.

Мысль о браке ее ужасала! Салена, словно испуганный ребенок, бросилась к отцу. Он обнял ее и прижал к себе, а когда заговорил, слова, казалось, застревали у него в горле:

– Я был тебе плохим отцом, моя крошка, но, выйдя замуж, ты обретешь защиту от всего, что может с тобой случиться.

Салена едва не крикнула, что ничего ужаснее, чем стать женой князя, с ней случиться не может, – но она понимала, как страдает отец. И из-за любви к нему она, мужественно скрывая свои чувства, произнесла:

– Я постараюсь, папа… сделать так, как ты хочешь.

Отец взял Салену за подбородок и приподнял ей голову. Он долго смотрел ей в лицо, а потом сказал, словно самому себе:

– Если бы у нас было больше времени, если бы мы могли подождать! Быть может, тогда это был бы совсем другой человек.

Салена промолчала, понимая, что никто не ждет от нее ответа.

С самого первого ее приезда в Монте-Карло многие делали ей комплименты.

Каждый вечер, приезжая в казино, Салена старалась не отходить от отца. Они вместе наблюдали за игрой, и к лорду Карденхэму то и дело подходили знакомые с просьбой представить им его дочь.

Салена очень смущалась и порой не знала, что ответить, но слова этих мужчин не вызывали в ней отвращения в отличие от витиеватых комплиментов князя.

Салена с радостью ездила в казино – потому что, как только они туда приезжали, мадам Версон сразу увлекала князя туда, где играли в баккару.

Мадам садилась рядом с ним и делала ставки его деньгами, а князь, как и прочие джентльмены, норовил сорвать банк покрупнее.

Лорд Карденхэм рассказывал Салене об игроках, и когда она наивно спрашивала его, почему эти люди не найдут себе лучшего занятия, тем более что они и так богаты, отец отвечал ей:

– Конечно, игра – занятие в немалой степени бессмысленное, но она возвращает остроту ощущений тем, кто уже пресытился роскошью.

Салена знала, что отец тоже очень хочет сыграть, но не может себе этого позволить.

Впрочем, иногда он ставил несколько франков в рулетку, и тогда Салена с замиранием сердца следила за маленьким белым шариком, сильно расстраиваясь, если отец проигрывал.

Но наставал момент, когда князь присоединялся к ним, не отрываясь, смотрел на Салену и старался коснуться ее руки.

В эти минуты Салене хотелось убежать и спрятаться, но она с отчаянием вспоминала, что он заплатил за ее платье, и значит, она обязана быть с ним любезной.

На вилле у князя останавливались лишь иностранцы, и Салена уже начала скучать по своим соотечественникам, по лицам англичан, по английской речи.

И вот однажды вечером в казино ей встретился англичанин.

Он был высок и широкоплеч; у него была очень светлая кожа, хотя волосы – темно-каштановые.

– Добрый вечер, Карденхэм, – сказал англичанин, кивком головы приветствуя отца Салены.

– Надеюсь, он будет добрым, – пошутил отец Салены. – Пока еще рано судить об этом.

Англичанин засмеялся, понимая, что лорд намекает на карты, и прошел мимо.

– Кто это был? – спросила Салена, глядя ему вслед.

Он был так же хорошо одет, как и другие мужчины в казино, но костюм сидел на нем как-то по-особенному и казался частью его самого в отличие от одежд блестящих дам и джентльменов, наряды которых производили впечатление всего лишь красивой упаковки.

– Герцог Темплекомский, – ответил отец.

– Это его яхту мы видели по дороге! – с живостью сказала Салена.

– Да, «Афродиту»! – кивнул лорд Карденхэм. – Жаль, что у меня нет возможности взглянуть на нее. Я слышал, что это одно из лучших судов такого типа во всем мире.

– Я бы тоже хотела ее увидеть, – сказала Салена.

Салена надеялась, что герцог вступит в беседу с отцом, но ни на следующий вечер, ни вечером позже он не появлялся в казино.

– Я должен кое-что тебе сообщить, – сказал Салене отец.

По его тону она поняла, что он чувствует себя виноватым.

– Что случилось, папа?

– Князь хочет, чтобы ты вышла за него замуж прямо сейчас!

– Сейчас? О нет! Это же невозможно!

– Он настаивает, – ответил отец. – И, честно признаться, мне крайне необходимы деньги, которые он обещал.

– Но… как же так? Как можно играть свадьбу… так быстро? – жалобно спросила Салена и добавила: – А что скажет мадам Версон?

Даже неопытной Салене было понятно, что мадам Версон считала князя своей собственностью.

Она не отходила от него ни на шаг, а на вилле вела себя как хозяйка. И несмотря на то, что князь не сводил глаз с Салены, дочь лорда Карденхэма не сомневалась, что его избранницей будет мадам Версон.

На вилле говорили в основном по-русски, а Салена этого языка не знала и поэтому не могла на основе кем-то оброненных фраз сделать вывод о симпатиях князя. И разумеется, ей и в голову не приходило считать князя подходящей для себя партией.